- Что хотел Витек? Я думаю, здесь во дворе, похоже, я один. Посторонних не вижу. Ну, ещё Бублик. А что, случилось-то?

Мальчишка осмотрел двор и, почему-то пригибаясь, крадучись подбежал к Николаю Васильевичу. Махнув рукой, дескать, нагнись, чтоб мне не кричать, швыркая носом, он прошептал:

- Батя послал...Сказал, Витюня остерегись, чтоб кто чужой тебя не увидел и не слышал.

- Все секретно, я так понимаю? Тайно? - удивился Николай Васильевич и спросил:

- А в нос-то, чего гундосишь? Для секретности или простыл?

Стараясь говорить тише, и оглядываясь по сторонам, Витек сыпал скороговоркой:

- Да...с носа текет... С горки накатался...Как бы простуда. Ну, а тут... Батя, говорит мне... Витюня... Да огородами беги и не светись...Быстренько рви к деду Коляну. И скажи о бандюганах. Я и помчался сразу, чтоб никто не видел...

- О каких, Витек, бандюганах? Где вы их с батей нашли?

- Мы с батей снег разгребали от дома...Тут с грейдера, с шоссе, то есть, едут к нам три джипяры и бэтеэр. И кухня на колесах у них есть...Прицеп большущий. Громадные такие джипяры. Народу в них полно. Бэтеэр-то с пушкой. Но мы с батей не испугались совсем.

- Бэтеэр - это бронемашина?

- Ну! Солдаты там. И вот из джипяры бандюган вылазит и к бате шасть. Главарь, такой. Весь из себя юркий. И спрашивает он, а где проживает гвардии старший сержант Нетребин Николай Василич...Вона чего знает! Так и сказал! Это же ты, дед Колян? Нетребин?

- Похоже я. Других Нетребиных в поселке нет

- Во! Батя после и сказал...Не иначе, сказал, бандюганы деда Коляна ищут. А на што?

Николай Васильевич пожал плечами и хмыкнул:

- Действительно, а на што? Они, может, об этом вам сказали?

Витек опасливо посмотрел по сторонам, вытер рукавом нос, и выпалил:

- Не а! Но батяня догадался. После, когда бандюганы уехали. Не иначе, батя сказал, за медалишками к Василичу намылились. Бандюганы-то эти вот. Батя и грит, дед Колян, вроде как ветеран, и чо-то у него из медалишек имеется.

- Даже так? Они что, про медали спрашивали? - перебил посыльного Нетребин. - Соплишки-то вытри...

Он подал Витьку полотенце, что взял с собой утром и держал в кармане телогрейки, вдруг понадобится пот вытирать. Витек мало-мало вытер нос и затараторил дальше:

- Не а! Не спрашивали. Батя сам вспомнил, дед Колян, помню, грит, давно он у нас в школе выступал. Я ещё, как счас помню, тогда учился...Про войну дед Колян сказывал. И ордена как бы у него имелись. Ты чо, дед, взаправду на войне был?

Николай Васильевич улыбнулся:

- Приходилось...Всякое бывало.

Витек уважительно посмотрел на ветерана, оглядел и на полотенце в руке, но вытирать нос не стал, а только шмыгнул и спросил:

- А в какой войне ты был? В Афгане, как Плотников, тракторист? Или с чечами, как Грибов. участковый?

- Ну, это случилось раньше. Я с немцами воевал. С фашистами.

- Ну, ты даешь, дед Колян. С немцами! Еле ковыляешь с палочкой, а воевал... И медали тебе давали?

- Иногда награждали...

- И победил тогда? Немцев-то?

- Темень ты, Витек, малолетняя. Сегодня ведь, слышал поди...День Победы...Праздник для всех! Наша Победа над фашистами!

- Точно...Батя еще с утречка бабку Макаровну поздравлял! - ахнул Витек. - Елки, он же так и сказал - С Праздником, вас уважаемая. А он редко её "уважаемая" зовет. Только когда рассердится... Если бабка молоко прольет или каша у неё подгорит. А телек вчерась не работал, я и не знаю, чо седни Праздник. У вас тоже света нет?

- Ну вот, Витек, все семейные тайны и выдал... - засмеялся Николай Васильевич. - А на счет бандюганов? Спасибо, что прибежал. Пусть едут...Нам чего бояться? Мы люди старые и мирные. А электричество и у нас отключилось.

- И у нас нету. А я чо? Батя... Он этих, на джипярах, через Нагорную улицу послал. В объезд, чтоб дольше искали. А сам сказал, я сичас к Женьке забегу...Он вроде никуда не уезжал, тада ружьишки прихватим. Да вместе к деду Коляну и бегом. Жалко, грит, участковый в райцентр уехал...На торжества... Ну мы, говорит, если чо, подмогнем деду от бандюганов отбиться. Ты, дед Колян, на мово батю надейся, они с другом и черта погонят.

- Тоже неплохо - всем вместе быть... - сказал Нетребин. - А ружьишки - это напрасно...Нам война больше не нужна.

На крыльцо вышла супруга. Кутаясь в белую пуховую шаль, она сказала:

- Ну. где вы там с Бубликом? Все на столе... и ему в плошке.

Увидев мальчишку, улыбнулась:

- Здравствуй, Витюня! Как здоровье? Простыл - не иначе?

Шмыгнув носом, малец затараторил:

- Здрасте...Это я малехо перекатался. Мамка глянула и враз определила - сопли у тебя. Полдня с горок летаете на ледянках... Какое тут без соплей! Я ведь только во втором классе.

- Вот ведь как...С горки в снегу вываляешься и простыть не мудрено,- поставила диагноз Мария Яковлевна. - Хоть лечишься? Таблеток выдадим - лечись.

- Не а! Бабка Макаровна говорит... Попьет чайку с малиной - и будет он здоров.

- Верно говорит. Привет своим от меня предай. Поздравление всем с Праздником! Днем Победы! Пошли, с нами позавтракаешь. Пирогом вкусным угощу.

По улице, вдалеке, со стороны въезда в поселок с трассы, послышался гул мощных моторов. Николай Васильевич сказал супруге:

- Маруся, не мерзни. Иди в дом, мы сейчас с Витьком подойдем. Дело у нас ещё есть...

О вдруг возникших, кровожадных и многочисленных искателях медалишек и орденов у ветеранов, теперь немощных старичков и старушек, часто оставшихся в одиночестве, особенно в дальних умирающих деревеньках и на "ладан дышавших" поселочках, Николай Васильевич не раз и не два слышал. Ненасытные паскуды не просто отбирали награды у ветеранов для купли- продажи, особенно за "бугор", тамошним "коллекцыонэрам". Говорили о смертельных налетах и грабежах за военными наградами и по радио, показывали в трагических сюжетах по телевизору. И всегда душили слезы, когда показывали эти жертвы, сухоньких, навечно замерших в крови старичков, задушенных, истерзанных старушек, тех, кто в те давние военные годы бились насмерть с ненавистным и сильнейшим в мире врагом. Тех, кто ныне оказались никому не нужными, брошенными, не говоря уже о властях, оставленных на произвол судьбы не только близкими и родными, а даже и детьми.

Однажды, несколько лет назад, приехав в райцентр по торговым надобностями, Николай Васильевич шел по одной достаточно неприметной улочке и заметил на невзрачном домике вывеску Районный совет ветеранов войн и горячих точек.

Услышав на улице рев мощных вездеходов и бронемашины, завертелся Витек.

- Дед Колян, мне чо делать? - забеспокоился малец. - И где спрятаться? Ага? Бандюганы меня ж возле батяни заприметили. У их, поди, и пистоляры имеются. А почнут шмалять? Я тута по телеку фильм про Бандитский Петербург видал. Там паренька они враз пристрелили.

- Беги в дом, к бабушке Марусе. Чаем тебя угостит с пирогами. Ты какие больше любишь? С мясом или клубничным вареньем? - усмехнулся Николай Васильевич.

- Мне дед Колян, бабка Макаровна говорит. Она такая въедливая...Тебе говорит, Витька, чо не дай, все проглотишь.

Мальчишка постоял рядом, но увидев подъезжавшие джипы кинулся в дом.

Возле дома остановились три громоздких внедорожника. Задний "джип" был с большим зачехлённым прицепом. За легковущками встала грозная боевая машина пехоты, с гармонистом на броне. За бронемашиной виднелась прицепленная к ней, новенькая армейская полевая кухня, из трубы которой вился дымок.

Из бронемашины спустился молоденький армейский лейтенант, и прислонился к броне. Из "джипов" посыпалась молодежь, человек десять, парни и девушки. Из переднего "внедорожника" вылез и деловито пошел к дому молодой паренек из приехавших, бывший, видимо, за главного. Остальная молодежь с интересом разглядывали стоявшего за калиткой ветерана, и рядом с ним мальчишку.

- Здравствуйте! - обратился подошедший молодой парень к Николаю Васильевичу. - Извините, что беспокоим. Мы сами из Тягуна. Все мы из строительной фирмы Тягунстрой. Наверное, слышали. Я гендиректор фирмы Валерий Семенович Рыжиков. Понимаете, мы ищем гвардии старшего сержанта Нетребина Николая Васильевича. Ветерана войны. Не подскажете, как найти его?