- Мне – день, а вот мой приятель, опасаюсь, будет возиться…

- О, простите, вы, наверное, немного не поняли, - мужчина поправил шляпу. – Анихи такой замкнутый человек… Он не любит гостей. Привести к нему одного – уже стресс для старика. Я думаю, вам лучше отправиться одному. Кто из вас в большей степени заинтересован в покупке картины?

Кристофер и Эйми тревожно переглянулись. Всё очень просто, да?

========== Глава 3. Вошедшие в роль ==========

Кристофер и Амалиус прибыли в поместье Анихи Окере. Пока они ехали в небольшой кибитке, мужчина в смешной шляпе успел рассказать едва ли не всю историю своей жизни и слухи о знаменитых личностях. Степень его заинтересованности во всём и вся просто поражала. Он мог с лёгкостью поддержать разговор как о кулинарных изысканиях, так и о способах починки колеса. Память его иногда подводила, и Амалиус принимался сосредоточенно вспомнить детали. Но это нисколько не умаляло его эрудированности.

- Что вас привлекло в картине, которую вы намерены купить? – спросил он.

- Она изумительна, стоит только взглянуть на неё! - Кристофер даже не знал, что на ней изображено, поэтому постарался отделаться общими описаниями, подходившими большинству картин. – Мне объяснили, что это тонкая работа руки настоящего мастера. Мазки аккуратные. Изображение настолько реалистично, что создаётся впечатление, будто смотрите в окно. Краска отлично сохранилась, хотя время поубавило яркость тонов.

- Восхитительно! Что же на ней написано? Или… кто написан?

- Пусть для вас это будет приятным сюрпризом.

Глаза Амалиуса заблестели в предвкушении. Он хлопнул в ладоши и стал предполагать, что он хотел бы увидеть на картине. А потом стал перечислять, какие произведения искусства ему попадались в жизни.

К тому моменту, как они добрались до особняка, мужчина успел порядком надоесть Кристоферу.

Двухэтажный дом, окружённый высокой чугунной оградой, поглядывал на приближавшихся гостей множеством глаз-окон. Он был лишён пышности и архитектурных излишеств и своей строгой простотой вызывал ощущение порядка. Если бы молодому человеку позволяли средства, он бы построил именно такой дом: никаких статуй и колонн снаружи дома, никаких пышных садов с фонтанами, выдававших непомерное эго или зависимость хозяина от роскоши.

- Вы так много рассказали о себе, но и словом не обмолвились о вашем знакомом, - заметил Кристофер, направляясь к главному входу следом за Амалиусом. – Его жизнь – большой секрет?

- Не то чтобы… О, нас уже встречают!

На пороге стоял мужчина средних лет. Кристофер принял его за хозяина дома, но это оказался управляющий.

Внутри особняк был таким же строгим и небогатым на детали. Но зато тут было видно то, что снаружи не бросалось в глаза: его старость. Пол иногда выскрипывал мелодию; косяки потёртые, а стены местами были покрыты трещинами-морщинками и пятнами.

И всё же дом внушал уверенность, нежели страх быть внезапно проглоченным полом или задавленным обвалившимся потолком. Он был старым, но не ветхим.

Гостей проводили в кабинет, где их ждал хозяин дома.

С первой секунды разговора Кристофер понял, что человек перед ним изо всех сил старается играть роль гостеприимного хозяина. Но скованность движений и сдержанность речи, которую иной мог бы принять за скудность опыта в общении, выдавали в нём желание покончить с длительной и утомительной процедурой знакомства, завершить дело и вернуться к своим занятиям. Взгляд Анихи был отталкивающим: он даже не пытался скрывать, что, глядя на гостей, видел не их, а что-то своё, крутившееся в мыслях.

Господин Окере был одной ногой на ступени старости. Ему было за пятьдесят, и волосы уже успели покрыться инеем почтенного возраста. Он держал голову высоко, а спину – прямо, но левое плечо было опущено ниже правого.

- Цхинлтрер? Звучит знакомо. Ваш отец не был художником? Или писателем?

- Нет, он историк.

- Жаль. История ворошит останки. А потом к ним приклеивают искусственно созданные детали и выдают за истину, - Анихи помолчал. – Вам, как частному коллекционеру, должно быть, не терпится увидеть собрание картин?

Кристоферу не хотелось. Он жаждал скорее найти нужную картину, перерисовать шифр и покинуть дом этого холодного господина. Но ему приходилось притворяться и строить из себя вежливого и заинтересованного коллекционера. Играть роль.

- Я хочу увидеть коллекцию ещё раз! – его опередил Амалиус, топчущийся на месте от нетерпения. – И новые картины, само собой! Ох, как давно я не ходил по этим коридорам! Тут всё так изменилось!

Хозяин дома провёл их в специальную комнату, разделявшуюся на три зала, где он хранил собранные ценности. Амалиус забегал по помещению, с нескрываемым восторгом всё рассматривая и засыпая Анихи вопросами. Кристофер походил по залам, делая вид, что ему интересно.

- Я так и не увидел картину, которую ищу, - обратился он к хозяину дома.

- Вот она. Вы прошли мимо неё, - сказал тот и подвёл гостя к противоположной стене.

На этот раз молодой человек осмотрел её тщательнее. Это была картина 40х60, не очень примечательная. Поверхность холста кое-где пропиталась грязью и потускнела, но изображённое на ней оставалось различимым. Это был сельский пейзаж. Большую часть картины занимала вьющаяся дорога, напоминавшая изгибающуюся змейку. А в нижнем правом углу полотна, имея очевидное сходство с лабиринтом, красовались угловатые знаки, очень похожие на те, что Кристофер видел в первом послании.

- Она и впрямь прекрасна! – воскликнул Амалиус оживлённо.

- Она довольно проста, - вставил своё веское Анихи. – Я купил её только потому, что она была изъята из древнего храма.

- Мне она приглянулась по той же причине, - солгал Кристофер. – Значит, вы не сильно привязаны к ней? За какую цену вы готовы продать её?

Анихи улыбнулся краешком рта и наклонил голову на бок. Его левое плечо опустилось ещё ниже, как будто чаша весов, придавленная грузом.

- Деньги меня не интересуют. А вот картины в качестве валюты подойдут. Предлагаю обмен. Что у вас есть в коллекции?

- Картин пока нет. Это должна была стать первой, - невозмутимо заявил молодой человек. – У меня много древних и редких книг.

- Очень жаль. Чтение утомляет. Написание слов не сравнится с написанием картины. В строчки человек вкладывает свою невысказанную вслух болтовню, в мазки – часть души.

Кристофер стал судорожно придумывать подходящий ответ. Ему следовало показать, что он жаждет покупку этой картины. Доиграть свою роль достойно.

- Я ценю ваше чувство искусства. Уверен, вы, на зависть многим, понимаете его не разумом, но духом. Однако я только приступаю к познанию искусства. И мне хотелось бы начать с этой картины. Давайте договоримся по старинке: вы назовёте цену, на которую смогли бы купить пять таких картин.

Амалиус, который невозможно долго молчал, начал постукивать тростью по полу. Господин Окере скривился и с раздражением взглянул на Кристофера.

- Таких картин больше нет. Ни одной, ни двух, ни тем более пять. Вам следует уяснить, что каждая из них уникальна. Лишившись одной, вы не замените её. Никогда.

Упрямый зануда, подумал молодой человек с презрением. Из-за своих глупых представлений Анихи затруднял переговоры. Не удивительно, что у него не было друзей и было так мало знакомых.

На этом беседа о картине и вообще искусстве была окончена. Хозяин дома пригласил гостей остаться на обед и оставил их наедине с собой. Тут бы Кристоферу и обрадоваться, но вездесущий Амалиус не отставал от него.

- Пока мы ждём обед, не хотите ли прогуляться? Тут недалеко такой замечательный лес! И там так легко дышится.

- Спасибо, но нет желания.

- Отлично! У меня тоже, - поддакнул мужчина, поправляя шляпу. – Может, посмотрим собак? Анихи разводит редкую охотничью породу.

- Я бы лучше рассмотрел картины, - соврал Кристофер. – Хочу проникнуться духом искусства. В одиночестве.