Кристофер поморщился и опустился на ближайший стул. Эйми с удивлением подметил, как его друг изменился за ту половину месяца, что они не виделись: он стал более нервным и резким. Его движения, речь, взгляд были пропитаны какой-то неистовостью, будто парень подцепил лихорадку во время плавания.

- Ты планируешь прекратить поиски? – осторожно спросил Эйми. – А ведь знаешь, ты мог бы. Я так говорю не потому, что считаю тебя трусом или слабаком. Но у тебя есть путь для отступления. Ты ведь, скажем, можешь продать этот дом и вложить средства в какое-нибудь прибыльное дело. Я имею в виду… - блондин вздохнул, взмахнул рукой и продолжил. – Посмотри вокруг. Эта берлога – твой идеальный уголок. Эти карты, и книги, и измерительные приборы, и ещё много всякого… Фактически, всё это – ты. Ты думаешь, что продать всё это – потерять себя, но это не так. Просто ты мог бы… избавиться от лишнего груза. Стать кем-то другим…

- Ты уговариваешь меня остановиться?

- Нет, просто говорю, что это в твоих силах. У тебя есть варианты для выбора. У меня – нет. Для меня этот тайник – ключ к огромному множеству дверей, которые сейчас кажутся закрытыми. Поэтому, если ты решишь сдаться, отдай наработанный нами материал и карту мне, а сам живи счастливо. Обещаю, что не оставлю тебя без монетки. Найдя тайник, я отдам тебе причитающуюся долю.

Глаза Кристофера под полуопущенными веками казались почти чёрными. Что за глупость нёс этот дуралей? Он предлагал отдохнуть? Ведь он, Кристофер, заслужил спокойные выходные. Пусть теперь Эйми скачет по каким-нибудь катакомбам, а его друг уже выстрадал своё. Но мог ли он просто ждать здесь, в безопасности четырёх стен? Кристофер закрывал глаза, и ему казалось, что он слышит предсмертное ржание лошади, а мир переворачивается с ног на голову. Ему хотелось тут же вскочить со стула. Но когда он поднимался на ноги, ему мерещилось, что комната раскачивается, будто судно, плывущее по волнам. А где-то в полутьме на него глядят проницательные глаза, и слышится язвительная усмешка: «Сдаётесь, господин Умник?».

Мог он после этого остаться дома, пока Эйми будет скакать по каким-нибудь катакомбам? О каком спокойствии шла бы речь, когда дело не окончено и давит своей незавершённостью?

- Я отправлюсь с тобой, - горячо выпалил Кристофер.

- Это хорошо. Вот теперь я тебя снова узнаю, - улыбнулся блондин.

Его друг механически кивнул и бросил на стол карту. Пора было заняться расшифровкой. Красный томик за последние месяцы стал Кристоферу ближе всех существующих священных книг этого мира. Он засыпал над ним, проводил с ним больше времени, чем с какой-либо своей подружкой, иногда почитывал рассуждения Пингельта Росморса о зарождении миров не только потому, что конкретные строчки были применимы к шифру, но и потому что становилось интересно проследить нить размышлений автора.

- Что ты ожидаешь найти в тайнике? – спросил Эйми, подавая другу бутылку со спиртным напитком.

Их ждала длительная ночь упорной работы. Однако Кристофер отказался от выпивки.

- Не знаю. Какую-нибудь ценность, - просто ответил он.

И освобождение из мучительного круга воспоминаний и ощущений, в который он сам себя загнал. Нельзя быть таким чувствительным, он всегда говорил себе об этом! Да он и не был… Кристофер сам не мог поверить в то, что в его всегда спокойной и светлой голове стоял кавардак, будто после бесконечной ночи беспробудной пьянки. Неужели это убийство Лейцера Койера так подействовало на него?

- Иногда человек отыскивает не то, что ожидает найти. – Эйми повертел карту в руках. – Но при этом приобретает нечто гораздо более ценное.

- Например?

- Опыт. Мудрость. Правду.

- Сейчас этим никого не удивишь. Опыт в деле, которым ты не будешь заниматься, не принесёт тебе пользы. Мудрость кричит со страниц каждой современной книги и даже газеты, вот только чем громче голос, тем больше это похоже на пустой ор, нежели песню. А правда… что ж, этого «добра» тоже хватает. Сейчас столько новых открытий делают, что люди уже устали от этой самой «правды». У них каждый день появляется новая.

- Какой же ты циник, - покачал головой блондин. – Не завидую женщине, которая разделит с тобой семейное ложе.

Кристофер на мгновение впал в раздумья, но тут же его внимание было унесено попавшейся на глаза строчкой в книге.

У них ушло три дня, чтобы расшифровать карту. Символов на ней было не так много, как на предыдущих, а у них уже был намётан глаз, и оба парня хорошо ориентировались в книге. Для Кристофера это занятие стало почти рутиной. Он дождался, пока его приятель сопоставит координаты и вычислит, куда им предстоит отправиться на этот раз. Теперь уже вдвоём. Почему-то казалось, что вот-вот Эйми откроет рот, чтобы озвучить очередную проблему, или вообще свалится полумёртвым с внезапной горячкой. Но этого не происходило, и Кристофер всё больше убеждался, что в этот раз никакие отговорки и препятствия не помешают приятелям вместе завершить дело. Не стоило, однако, принижать заслуги блондина: он сделал немало. Он взял на себя самую неприятную работу и выполнил её без задержек: договорённости о встречах, изучение документов… море документов, если точнее, выбор быстрого и надёжного транспорта и другие организационные мелочи. Пусть не всё шло гладко, но это были те самые погрешности, без которых не обходится ни одно дело.

- Нас ожидают неприятности? – посматривая в окно на фруктовые сады, мимо которых проносился поезд, полюбопытствовал Эйми.

- Без понятия. Не хотелось бы.

- Ты бы бросил меня, если бы мы вдруг попали в неприятность?

Кристофер удивлённо изогнул брови. Вопрос показался ему невероятно глупым. Любой человек ответит на него возмущёнными воплями, вроде «конечно нет, как ты можешь так думать!». Даже тот, кто бросит, всё равно скажет то же самое. Так какой смысл спрашивать?

- Спроси Амалиуса, - посоветовал Кристофер. – Он тебе расскажет, бросил я его, когда мог это сделать.

- И Клемина?

- Что? Откуда ты…

- Не бери в голову. Писал капитану, улаживал кое-какие формальности. Он просил поблагодарить тебя за то, что ты вытащил его с острова. Написал, что у него вылетело из головы, а это всё же как-то невежливо.

Эта новость испортила Кристоферу настроение. Он по привычке ощупал плечо, почти полностью зажившее.

Дорога отняла у них ещё десять дней. Как Кристоферу хотелось, чтобы существовали более быстрые наземные виды транспорта. Когда уже какой-нибудь исследователь отыщет затерянную машину древней высокоразвитой цивилизации, позволявшую в мгновение ока оказываться в другой точке мира? Он был уверен, что нечто подобное просто обязано существовать, иначе… иначе Вселенная не безгранична, как он верил, потому что там, где нет начала и конца, не бывает предела возможностям.

На десятый день они вышли на станции деревеньки с мало запоминающимся названием. Вымотанные долгим переездом, молодые люди уселись в ближайшем трактире – пропустить по рюмочке и перекусить.

Эйми всё время отряхивал и разглаживал своё серо-бежевый сюртук, который был ему мал. Щетина, такая же светлая и топорщащаяся в разные стороны, как и волосы, была запущена и грозилась перерасти в бороду.

- Ты смотришь на меня почти с братским сочувствием, - рассмеялся Эйми. – Всё так плохо?

- Даже и не знаю, как тебе сказать.

- Ничего, пара рюмок, и ты станешь самым честным человеком в мире. Любой праведник мог бы умереть от зависти, глядя на твою прямоту и открытую честность, когда ты пьян.

- Вероятно, тот факт, что я превращаюсь в святого под действием алкоголя, удерживает их от подобной кончины, - без аппетита поглощая безвкусную овощную нарезку, вымолвил Кристофер.

Он закутался в тёмно-серый дорожный плащ и завертел вилку в пальцах. На душе было неспокойно, но впервые за последние дни стало как будто легче. Время милостиво. Оно сглаживает любые камни, так почему бы ему не справиться и с человеческими переживаниями?