Казалось, всем было нечего сказать.

Практически всем.

— Черт, я забыла. — Довольно драматично Эв схватилась за голову. — Всем девушкам нужно будет встретиться у Лорен. Устраиваем девичник.

Её муж, гитарист, озадаченно на неё посмотрел.

— Что, правда?

— Ага. Мы рано начнем гулять.

И Аллилуйя.

Всё что угодно, чтобы вытянуть Энн из этой жуткой ситуации с остатками гордости, устраивало меня. Я проигнорировала любой внутренний конфликт. Безусловно, мысль, что я упускаю свой шанс с Беном, ранила. Я практически уверена, что моё сердце и вагина никогда меня не простят. Но Энн была подавлена, её руки дрожали. Я схватила её за руку и потянула к двери. Мускулистый парень в чёрном, который, по всей видимости, был охранником, встретил нас возле новенького джипа. Мы все залезли внутрь практически молча. Салон был полностью из кожи. Серьёзно, машина была отменной. Хотя недостаточно, чтобы стереть кислую мину с моего лица из-за предательства Мала.

— Я не понимаю.

Я повернулась к Энн, которая сидела до жути неподвижно на заднем сиденье. Каждая частичка её тела была напряжена и замкнута, плечи сгорблены, и руки сжаты на коленках.

Казалось, что она готовится к ещё одной атаке, и снова будет боль. Ненавижу это. Я не смогла бы злиться больше, даже если бы Мал Эриксон пнул щенка

— Этого, — сказала я, махнув рукой в её сторону. — Он делает тебя счастливее, чем я когда-либо видела. Ты словно совершенно другой человек. Он смотрит на тебя так, будто ты изобрела взбитые сливки. А теперь — это. Я не понимаю.

Она пожала плечами.

— Бурный роман. Как пришел, так и ушел.

Мой рот открылся, чтобы назвать это чушью, но я не смогла. Я знала Энн слишком хорошо. Мы долго смотрели друг на друга, пока шикарная машина скользила вперёд. Последние семь лет крепко нас связали. Крепче, чем кто-то из нас того хотел, по правде говоря. Любовь и надежда равны боль. Они отымеют тебя и оставят покинутой.

Глупо думать иначе. Это была горькая правда, мы поняли это на собственном примере, когда отец встал и ушёл. Любовь — это отстой, и мужчины... ну, они производили впечатление таких ненадёжных.

По-прежнему, не могу выкинуть из головы Бена. То, как взгляд его тёмно-коричневых глаз остановился на мне и застыл. Честно говоря, это могло означать всё что угодно.

Всё или ничего, или что-то между.

Я просто не знала.

***

— Он мне не нужен, — объявила Энн с высоты журнального столика, её шоколадный мартини парил высоко в воздухе.

Взрыв аплодисментов от Лорен.

— На самом деле не нужен.

— Точно, сестрёнка. Аминь.

— На самом деле, мне вообще не нужен мужчина! Я... Я...

Она нетерпеливо сжала пальцы, лицо в глубокой задумчивости.

— Какое слово я ищу?

— Ты современная женщина.

— Дааа, — прошипела моя сестра. — Спасибо. Я современная женщина. И пенисы просто причудливые всё равно. Я серьёзно, кто к чёрту даже думает о таком дерьме?

Лорен развалилась на полу и начала хохотать так сильно, что ей пришлось схватиться за живот. Чего нельзя сказать обо мне. Почему Энн не могла толкать свои речи, стоя на обеих ногах на полу, в безопасности, было выше моего понимания.

— Нет, серьёзно. Подумайте об этом. Они отличные, когда тверды, но когда они мягкие...

Слегка нахмурившись, моя сестра изогнула свой мизинец и пошевелила им.

— Такой морщинистый и странный. В вагинах гораздо больше смысла.

— О боже.

Я на мгновение закрыла глаза.

Когда мы наконец-то, ближе к вечеру, приехали в квартиру моей сестры и всё из-за Эв, которой нужно было сделать несколько остановок. Первая была в винной лавке. Следующая за пончиками-вуду. И последняя, но не менее важная, пиццерия в Перл. Большой крепкий охранник, возивший нас, принял всё это спокойно. Он таскал множество пакетов, коробок и бутылок, которые нужно было занести в маленькую двухкомнатную квартиру Энн. Когда наступило время устроить импровизированную анти-мужскую вечеринку, Эвелин Феррис однозначно имела для этого всё что нужно.

Моя злость на барабанщика перемещалась от точки полного кипения до медленного закипания. Но меня больше беспокоило неустойчивое расположение Энн на её пьедестале.

— Пожалуйста, не упади с журнального столика и не сломай ничего.

— Охсраньгосподня.

Тёмная жидкость пролилась через край её стакана, забрызгивая поцарапанный деревянный пол, едва не задев краснолицую Лорен.

— Не нужно быть такой взрослой, Лиззи. Тут я старшая сестра. Ты ребёнок. Будь им.

Я открыла рот, чтобы сказать ей, что я думаю о её гениальной идее, но чья-то ладонь закрыла мой рот.

— Не вмешивайся, — прошептала Эв мне на ухо, обхватив рукой за плечи и продолжая зажимать рот ладонью. — Она напилась, и спор с ней никуда не приведёт.

Ладонь опустилась, но рука осталась на месте.

— Об этом я и беспокоюсь, — сказала я.

Должно быть, странно, что я любезничаю с ней на невероятно мягком новом бархатном диванчике Энн. Хотя, было в ней что-то такое. В обеих, ней и Лорен (я видела Лорен только однажды и то мельком). Независимо от того, что будет с засранцем Малом, я надеюсь, они с Энн дружны. Ей нужны настоящие друзья, а не пиявки денег, времени и энергии, которые в течение многих лет прилипали к ней, как к маме-медведице.

— Скажи мне, если я ошибаюсь, но я не думаю, что твоя сестра часто позволяет себе выпустить пар. Возможно, ей это нужно.

Я нахмурилась.

— Возможно.

Взобравшись на стол, Энн напевала под тихо играющую музыку, которая доносилась из стерео-системы. Затерявшись в своём собственном маленьком мирке. По крайней мере, грустное выражение лица ушло. Я видела это достаточно, так что на всю жизнь хватит. Всё же я сделала в уме пометку, побить этого чёртового Мала Эриксона, если ещё раз его увижу. Это примерно миллионная мысль подобного рода за день.

— Тебе понравилось смотреть, как они репетируют, перед тем как всё полетело к чертям? — спросила Эв.

— Да. Понравилось.

Я посмотрела женщине прямо в глаза.

— Бас-гитарист... как там его зовут?

— Бен?

— М-м-м.

Я кивнула, ощущая себя как никогда настороженно относительно разговора.

— Он кажется интересным. Жаль, что мы не поехали покушать вместе.

— Жаль. Не могла не заметить твоей реакции на него, — сказала Эв, прекращая любое притворство из-за деликатности.

Супер.

— Расслабься. Я не собираюсь ничего говорить твоей сестре, — сказала она со вздохом. — Бен, Бен, Бен. Как же его описать? Он отличный парень, очень надёжный.

Я промолчала.

— Хотя, предупреждаю, он не из тех, кто встречается.

Я покосилась на неё.

Она слегка усмехнулась.

— Конечно, таким же был и Дэвид, пока мы не поженились. В любом случае... Бен. Насколько серьёзно ты на него запала?

— Тебя интересуют мои намерения?

Удивлённый смех вырвался из её рта.

— Хм. Ну, я думаю, да, интересуют, так что я должна вмешаться и сыграть роль свахи. Очевидно, этим занимаются женщины. Но если серьёзно, не о нём я беспокоюсь.

— Ты хочешь сказать мне, что я слишком молода для него?

— Это будет лицемерием с моей стороны, учитывая то, что я выскочила замуж в двадцать один. А тебе сколько?

— Мне почти двадцать один.

Я поёрзала на своём месте.

— Ну, ему двадцать девять, просто чтобы ты знала.

Восемь лет. Ничего особенного.

Я уставилась на мутные капли моего второго мартини, как если бы где-то там находилась подсказка. Кофейная гуща пригодилась бы для предсказания будущего. Водки, сливок и шоколадного ликёра будет недостаточно.

— В любом случае, возможно, я больше никогда его и не увижу, так что...

— Ты так легко сдаёшься? — спросила она. — То, как ты на него смотрела, я думала, ты более решительно настроена.

— Он рок-звезда. Ты говоришь мне, чтобы я его преследовала?

Она пожала плечами.