Квартирка оказалась однокомнатной, но просторной. Спальня была обустроена скромно. У окна стояла большая круглая кровать, сбоку столик с настольной лампой, зеркалом и косметикой (видно, Софа уже подсуетилась), а напротив шкаф. Комната светлая, довольно уютная. Кухню бывшие хозяева сделать не успели, в ванной все было в бежевых тонах, плитка местами отвалилась.

– Полотенца я подготовила раньше, чистую одежду принесу скоро, а ты иди, умойся, выглядишь ужасно. Я уже это говорила? – шутливо спросила Софа, выбегая из комнаты.

«Наконец, я одна. Надеюсь, горячая ванна расслабит. Хоть тело больше так не болит, как прошлой ночью, но чувствую, как разваливаюсь». Кира любила воду, могла купаться часами. Вода обновляла, очищала мысли. Она уже и не слышала, как Софа, громко напевая, принесла обещанные вещи и громко хлопнула дверью..

Отдавшись покою, Кира задышала ровно, умиротворенно. Есть время подумать и вспомнить. Раньше она жила в самом обычном мире, в котором не было места ничему хорошему: тяжелые отношения с мамой, жалость к брату и невозможность его защитить, злость к бросившему их отцу, последующая изоляция от друзей. Сверстники жили бурно, яростно ловя каждый день, преуспевая в учебе, в сердечных делах. А она что? Из-за домашних скандалов забросила школу, сбегала из дома, оставалась у понимающих одноклассниц, иногда ночевала на улице и в итоге совершенно перестала доверять людям. Каким было ее будущее? Скорее всего, их бы рано или поздно забрали в интернат. Кем бы она стала? А Костя?

«Где сейчас он?» – сердце бешено заколотилось.

Тот роковой вечер вдруг всплыл в памяти, как поплавок. Кира вновь ощутила всю ненависть к матери, которая нахлынула после того рокового разговора с братом. Как хотелось, чтобы она тоже чувствовала боль! И тогда появился он – мужчина с лисьими глазами и пепельными волосами до плеч.

– В твоем сердце поселилась зло, девочка? – протянул он.

– Кто вы? – испугалась Кира. Мать, рыдая, ушла на кухню.

– Леиматри – тот, кто избавит от мучений тебя и твоего маленького, несчастного братика. Видела его синяки? Он страдает, милая, плачет ночами и просыпается от кошмаров. Не представляешь, насколько ему обидно жить в такой семье. Мама не любит вас, никогда не любила. Посмотри на нее: алкоголичка, тиран, жестокая женщина! Давай же, Кира, избавимся от нее. Я помогу, – и Леиматри хитро посмотрел на нее.

– Я не понимаю, – недоумевала девушка. – Что вам нужно?

Леиматри надменно поднял острый подбородок. Он был безумно красив, как настоящее божество. Небесного цвета глаза посажены широко, идеальный нос, скулы, о которые можно порезаться, ровные белоснежные зубы и изысканные одежды, светящаяся кожа. Движения незнакомца зачаровывали. Он был медлителен, но обстоятелен.

– Мне? Нет, дорогая, это нужно тебе. Ты же ненавидишь мать?

– Но… это временно. Я разозлилась, – пыталась оправдаться Кира. Как же ей было стыдно! Теперь какой-то посторонний мужчина знает, какой она ужасный человек! – Я не хотела…

– Хм, – утонченно нахмурился гость, пробуя ее слова на вкус. – А ведь правда не хотела. Лживая девчонка!

Леиматри подскочил к ней и больно схватил за плечи. Его острые ледяные пальцы впились до самых костей. Пытливый взгляд проткнул девушку насквозь. Мужчина вглядывался в ее перепуганные глаза, искал сомнения, но их не было. Кира всерьез никогда не думала причинить маме зло. Зато не на шутку разозлила явившегося в их дом сумасшедшего. Ничего не оставалось, как вырваться и бежать. Вслед прозвучал мерзкий смех. Кира не оглядывалась.

Девушка бежала и задыхалась от накатывавшего ужаса. Так она оказалась на крыше многоэтажного дома. Раньше сбегая из дома, девушка могла заночевать в подобном месте. Оно ассоциировалось с безопасностью. Но не теперь. Теперь позади то и дело слышался отвратительный хохот преследующего ее мужчины. И вот, стоя на краю, Кира поняла – это конец.

– Так, так, так, – игриво произнес настигший свою цель Леиматри. Ситуация его забавляла. – А ты смелая. Давай мы обо всем забудем, вернешься домой, как ни в чем не бывало.

Кира тяжело дышала и пятилась назад, пока нога ее не провалилась в пропасть. Балансируя на огромной высоте, она взмолила:

– Я на все согласна, только исчезнете! Мы же выяснили – я люблю маму, она просто иногда бывает не в себе, но что с того? И она нас любит, я точно знаю.

Леиматри манерно покачал головой. Его хитрые глаза сузились, а губы растянулись в самой надменной улыбке, которую только можно было изобразить.

– Так ли это, милая? Помнишь, как твой отец ушел? Лидия, несчастная женщина, она страдала, – издевательски распевал он. – А потом поняла, что без него жизнь бессмысленна. Даже вы не спасли бедную мать от горестных переживаний. Вспомни, как ты ухаживала за крошечным братиком, пока она запивала горе. Днями и ночами… Твои одноклассники радовались жизни, как и положено детям, а ты была вынуждена повзрослеть. Помнишь, Костик заболел? А мама потратила последние деньги на собственные низменные нужды. А как впервые ударила тебя? Помнишь свою боль? Мне продолжать? Стоит ли прощать такую чудовищную нелюбовь, дорогуша?

Кира зарыдала. Она не задавалась вопросом, откуда этот Леиматри все про нее знает. Было очевидно – он точно не человек. Девушке стало так горько от его слов, что ноги подкосились. Но кроме несправедливости по отношению к себе и брату она испытывала чувства, которые испытывает любой, даже самый отвергнутый ребенок – любовь, сочувствие и тепло к родной матери.

– А ты сильна, – тон Леиматри похолодел на тысячи градусов. Он перестал противно сюсюкать и изменился в лице. Неприступный, величественный, спокойный. – Хорошо, ты свободна.

Но не успел он это произнести, как Кира с грудным криком упала вниз.

Очнувшись от яркого видения, девушка долго не могла прийти в себя. Вода успела остыть и по коже пробежали мурашки. «Так вот, значит, что случилось. Кто этот Леиматри? Почему пришел ко мне? Выходит, я тоже не случайно здесь оказалась. Может, мы все часть какой-то головоломки». Кира вдруг вспомнила мужчину с тростью, которого она просила о помощи в заброшенном районе прошлой ночью. Снова Леиматри?

«Возможно, нет в мире добра и зла, как нам преподносят в детстве. Я ведь не могла всерьез ненавидеть родную маму. Она просто сдалась, а я не хотела ничего замечать. Как я теперь жалею об этом! Стоило больше времени с ней проводить, а не сбегать из дома. Представляю, как ей было непросто от того, что мы все ее бросили. Леиматри не ошибся – я сильная. И никакого зла в моем сердце нет».

От этих раздумий голова стала такой тяжелой, что девушка еле дошла до кровати и уснула глубоким сном.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ДЕРЗКОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ

«Почти все в сборе, осталось пригласить Ангириума. Разговор предстоит нелегкий», – встревожено думал Эмортдей, материализуясь в Занебесье. Облака завихрились и выстроились в стены, окна и двери – очередную фантазию человеколюбивого творца.

Вдаваться в подробности – обходить препятствия, как положено у смертных, – Эмортдей не собирался. Архистраж шел сквозь стены, миновал несколько комнат, но безрезультатно. Он слегка разозлился и стал еще резче в движениях. Черная накидка развивалась, цепляя летающих птиц и насекомых, которые также были сотканы из тонких облаков.

Ангириум, появившийся внезапно, как горбун навис над отверстием в мраморном полу и наблюдал за Городом.

– Интересно, – хитро произнес он. – Ты настолько привык к власти, что даже дверь не трудишься открывать естественным путем.

– О, Ангириум, я тебя умоляю! – воскликнул Эмортдей. Он прошел в центр комнаты и сел рядом. – Я не задумываюсь о таких мелочах, потому что они…

– Не заслуживают твоего внимания? А тебе не кажется, что именно на таких мелочах держится наш мир?

Эмортдей равнодушно сложил руки. Конечно, он был согласен с доводами творца, но теперь были куда важнее дела и разговоры.

– Иногда мелочами можно пожертвовать, – уверенно ответил он. – Особенно в нашем случае. Мы – высшие существа, поэтому хлопоты об отдельных человеческих судьбах, равно как и о дверной ручке, не должны нас отвлекать.