- Если вытащить стрелу - он тут же умрет. - сказала она.

- А если не вытащить?

- Тоже умрет, но позже.

Булат тихо рассмеялся. Кровь снова пошла у него изо рта.

- Такова вся наша жизнь. - сказал он, вытирая кровь. - Видимо не суждено мне увидеть следующий рассвет.

- Такова воля богов.

- Я знаю это, и не боюсь смерти. Мне она кажется лишь избавлением от боли. Последние три года были страшными для меня. Ты понимаешь, о чем я говорю, не так ли, Брайден-копейщик?

- Вы прогневали великого кагана, и он обратил против вас оружие. Вы нарушили закон, а Каррас - это меч закона.

- Все так. - согласился Булат, который раньше был ханом. - Мы объявили войну и проиграли. И все же жалко, что целые роды стерты с лица Матери-Земли. Теперь Степь принадлежит вам, киммирай. Но лишь Небо знает, как долго вы сохраните свою власть.

Брайден ничего не ответил.

- Я умираю, Брайден. Скажи мне, человек из-за моря, в твоем сердце есть место милосердию?

- Я ничего не могу сделать для тебя, Булат. Но я могу предать тебя погребению по вашим обычаям, и принести над твоей могилой жертву.

- Речь не обо мне. - ответил бывший хан. - Ты кажешься мне человеком чести, и у тебя самого есть сыновья. Спаси жизнь моего сына, не отдавай его Каррасу. Он еще ребенок, ему всего семь лет. Я велел ему спрятаться в балке, к востоку от вашего лагеря и поехал вперед один. Ответь мне, ты спасешь ему жизнь?! - последние слова Булат скорее выдохнул, чем произнес. Жизнь утекала из него вместе с кровью.

Брайден долго не отвечал. Непросто было пойти на то, что предлагал ему Булат.

- Сын знает, где я и мой отец, схоронили наши сокровища от Карраса. Больше трех пудов серебра и золота иранистанстанскими и вендийскими монетами! - прошептал Булат.

- Да как ты смеешь?! - рявкнул Брайден. - Не вздумай купить меня!

- Ты все же не ответил мне, киммирай. Ты спасешь моего сына?

Если бы бывший хан не упомянул о серебре, но Брайден скорее всего отказался бы. Но сейчас была задета его гордость. Гордость, а вовсе не алчность.

- Я сохраню жизнь твоего сына, Булат! И я сделаю это не ради твоего серебра, а ради того, что принял тебя у своего костра. Закон одной дороги, ты слышал о нем?

- Да, киммирай.

- Ты был на одной дороге со мной, а скоро ты уйдешь на последнюю тропу. Я клянусь тебе, Булат, что сохраню жизнь твоему сыну, чего бы мне это не стоило. Клянусь тенью моего отца и старыми богами моего народа.

- Благодарю тебя, киммирай. Пусть с тобой будет благословение Неба.

Брайден послал своего брата и еще двух мужчин туда, куда указал Булат. Они вскоре вернулись, и привели с собой мальчика лет семи. Темнолицый, красивый, большеглазый, он совсем не походил на своего отца. Но все же увидев Булата, устремился к нему и обнял его. Отец с сыном обменялись несколькими словами на языке, которого ни Брайден, ни его люди не поняли.

А потом Булат откинулся на спину, и очень скоро просто перестал дышать.

Сын его заплакал. Маленький Тэвиш тоже не смог сдержать слез. Брайден и Эхин растерянно смотрели на тело бывшего хана и его заплаканного сына.

- Твой отец ушел на последнюю тропу. - по-киммерийски сказал Эхин, но мальчик его понял. Он поднял заплаканные глаза на Эхина и ответил.

- Теперь я последний в нашем роду.

После этого он заплакал еще горше.

- Ты не хан. - сказал Тэвиш.

Сын Булата ничего не ответил.

- Ты гость в моем становище. - сказал Брайден. - Я поклялся твоему отцу, что сохраню тебе жизнь. Отныне мой шатер - твой шатер. Ты станешь мне как сын.

- Я не хочу быть сыном киммирая! - неожиданно воскликнул мальчик, но Брайден сказал ему.

- Это была воля твоего отца.

- Я Иргали. - сказал сын Булата. - Когда-нибудь я стану ханом.

- Нет, ханом ты не станешь. Если ты не прекратишь говорить глупости, то я не смогу спасти твою жизнь.

- Но я стану ханом! - опять возвысил голос Иргали.

Брайден не стал спорить с ребенком.

- Это мои сыновья. Старшего зовут Эхин, а младшего Тэвиш. Они будут твоими братьями. Ты голоден, Иргали?

- Нет. - всхлипнул ребенок.

В самом деле, кто сможет есть, проводив на последнюю тропу отца, который истек кровью у тебя на глазах.

- Эхин. - повернулся Брайден к старшему сыну. - Проводи Иргали в вашу палатку. Сними с него эту одежду и спрячь ее. Выдай ему что-нибудь попроще.

Эхин так и сделал. Он велел безвольному Иргали снять дорогой, хорошего сукна, кафтан, остроносые сапоги и красные штаны, и дал ему простую длинную рубаху и штаны до колен.

- А сапоги? - удивился Иргали.

- Ходи босиком. - ответил Эхин, и сын хана неуверенно поплелся за ним - сухая трава и камушки кололи непривычные ноги. Такой же босоногий Тэвиш шел рядом, никакого неудобства не выказывая.

Утро еще не расцвело, когда в становище Брайдена услышали топот копыт, какой может издавать только большой отряд на тяжелых боевых конях. В предрассветном тумане с востока выплыл первый всадник.

Это был могучего сложения киммерийский воин в доспехах. Он сидел на коне столь огромном, что тот больше походил на странного длинноногого буйвола. Всадник поднял копье, но, увидев, что перед ним соплеменник, воткнул его в землю.

Следом за гигантом из тумана один за другим возникали другие воины на всхрапывающих лошадях.

- Я Кайран, тысячник, правая рука великого кагана. - сказал великан. - По велению нашего господина мы разыскиваем предателя и врага Золотого Шатра, гирканца по имени Булат. Ты видел его, всадник?

- Да, господин. Он ночью прискакал в мое становище. Я дал ему напиться.

- Это хорошо. - усмехнулся Кайран. - Веди его сюда.

- Не могу, господин.

- Почему же? Он покинул твой лагерь?

- Можно и, так сказать. Он умер от ран.

Кайран на миг помрачнел.

- Это плохая весть. Великий каган, да правит он девяносто девять лет, хотел допросить его.

Кайран тяжело спрыгнул на землю. С ним спешилось еще два воина.

- Покажи мне тело.

Брайден подвел его к бездыханному Булату, которого завернули в старый вытертый ковер и положили около телеги.

Кайран наступил на край ковра, потом пнул тело, и ковер развернулся.

- Да, это он. - кивнул тысячник и коротким жестом отдал приказ одному из своих людей.

Тот вытащил тяжелую кривую саблю и хотел отсечь голову мертвого Булата. Но Брайден протестующее вскинул руку.

- Не надо! Ты видишь, что он мертв, этого довольно. Я обещал, что похороню его согласно обычаю.

Кайран пожал плечами.

- Как скажешь. Обычно мы рубим головы, но моего слова будет достаточно.

Потом он резко повернулся к Брайдену.

- Где его сын?

От неожиданного вопроса Брайден вздрогнул, как от удара.

- Я помню тебя, Брайден-копейщик. - сказал тысячник. - Ты храбр, бросаться на врага с копьем, но слишком уж милостив к побежденным. У Булата есть сын, и этого сына он вез с собой, когда убегал от меня. Где его сын? Говори! Ты тоже что-то пообещал умирающему Булату? Ты знаешь, где его сын, так? Ты спрятал его, я вижу это!

Брайден молчал. Он думал, что сейчас Кайран прикажет своим всадникам начать обыскивать его лагерь. Брайден готов был вступить в бой с людьми Кайрана. Он - человек Карраса, но в своем становище он полновластный господин.

Кайран видимо прочитал его мысли.

Никто не знает, что заставило Кайрана поступить так, как он поступил.

Тысячник взглянул прямо в глаза Брайдена. Темные, страшные глаза грозного полководца пронизали душу. - Принеси его голову великому кагану. Каррас сейчас в десяти милях на восток, у каменных столбов. Если через день ты не принесешь к порогу Золотого Шатра голову сына Булата, ты станешь врагом великого кагана. Ты будешь убит, твой шатер и твои повозки сожжены, а твои родичи проданы в рабство. Ты понял меня, Брайден-копейщик?

Брайден коротко поклонился.

Все это время Эхин, Иргали и Тэвиш сидели, забывая дышать, в нескольких шагах от тысячника. Когда Кайран ударом сапога перевернул тело его отца, Иргали дернулся вперед, по-кошачьи зашипел и укусил Эхина за ладонь, которой тот зажал ему рот. Но больше он не рвался из рук Эхина.