Ведь, черт, он понимает одну простую истину. И его ужасает то, что Райли о ней даже не подозревает. Всё, перестань, не думай о ней. С пустотой во взгляде смотрит вверх, без желания обращая внимание на дверной скрип.
— Хорошо, что ты дал показания, — голос детектива, который предстоит перед ним в той же серой рубашке и брюках. — Но ты, должно быть, понимаешь, как обстоят дела, верно? — мужчина подходит к столу, бросив на него стопку документов. Дилан лениво возвращает голову в нормальное положение, окинув незаинтересованным взглядом бумаги в папках. Мужчина отодвигает стул, садясь напротив, и вынимает из кармана рубашки две отложенные сигареты. Одну протягивает Дилану, но тот отказывается, качнув головой. Тогда детектив закуривает в одиночестве, начав пускать никотин через рот в потолок, пока перебирает документы, хмуро изучая написанное:
— На тебя так же дали показания. Роберт и несколько других людей из его группировки, — оповещает. — Ты, вместе со всеми соучастниками, будешь направлен в штаты, где будешь осужден по статье за соучастие в распространение наркотических средств и сокрытие информации и людей, которые занимаются продажей органов, — будто устало вздыхает, не получив ничего в ответ на свои слова. О’Брайен продолжает молча принимать информацию. Всё, что ему сообщают — он был готов. Он знал, что этим всё закончится, поэтому его лицо эмоционально неизменно.
— Ты пойдешь, как соучастник, понимаешь? — мужчина совершает достаточно глубокие затяжки, изучая бесчувственное выражение лица парня напротив, который продолжает смотреть сквозь поверхность стола. — Может, тебя ждет не такой серьезный срок, но тебе придется расплатиться за совершенное. Не обещаю, что во время заседания суда тебе не присудят больше нарушений закона, — бросает ближе к нему один из документов. — Ты — сын Роберта. Твоя мать так же участвовала в его преступлениях. Откуда нам знать, что ты настолько чист? — укладывает ладони на стол, сощурено и без доверия сверля взглядом лицо Дилана. — Может, ты сам отлавливал жертв и помогал их потрошить?
— У вас есть доказательства? — он спрашивает без эмоций, ровным тоном. Детектив садится ровно, втянув никотин:
— Нет. Поэтому на данный момент тебе грозит не такое суровое наказание, как остальным. За дачу показаний тебе положены привилегии, а за хорошее поведение на зоне тебе вообще могут срок скосить. Ты вроде парень умный, сам решай, как тебе выйти из ситуации, — это не успокаивает, но… О’Брайену уже всё равно. Его не интересует ничего, что происходит в данный момент. Для сохранения психики, ему нужно отключить свою эмоциональную часть. И не думать. Ни о чем.
— Участников «упырей» тоже отлавливаете? — вдруг пропускает одну мысль. О безопасности Нейтана.
— Нет, ими занимается ваше правительство. Нашей задачей было поймать «виновника торжества», что мы и сделали, так что сейчас тебя направят в отдел, где ты сдашь одежду и сменишь её на форму, после чего… — мужчина поднимается, а Дилан хмурит брови, резко проявив эмоцию напряжения в голосе:
— Я могу переговорить с…
— С кем? — детектив держит сигарету у рта, постучав указательным пальцем по документу свидетельства о рождении. — Твоя мать мертва, а отец отправится с тобой одним рейсом. Тебе не с кем переговаривать, — не разбирается в том, о чем хочет попросить парень. Покидает помещение, после чего внутрь входят двое охранников, которые должны сопроводить Дилана в другой отдел. Парень опускает взгляд на разбросанные листы. Смотрит на свидетельство. И сжимает губы, отдернув себя.
Ты со всем справишься. Главное, не позволяй себе думать.
Missio – Can I Exist
Может, им двигает безысходность?
Дилан снимает футболку, находясь в комнате с одним из охранников, который направляет на него оружие, пока парень переодевается, а женщина собирает его старую одежду в коробку, обозначенную каким-то номером.
Может, он принимает свою участь?
Натягивает темно-синюю футболку с номером. Поворачивается к охраннику, сцепив ладони за головой. Мужчина подходит к нему, протянув наручники женщине, и парню разрешают опустить ладони, чтобы запястья вновь были связаны между собой, но в этот раз боль от наручников несильная. О’Брайен уже привык к ним.
А что он может? Пойти против закона и подставить всех тех, с кем был связан? Подставить Райли, Нейтана, Агнесс? Нет, не позволяй себе думать о них.
Его выводят в узкий коридор, где у стены стоят люди. Некоторые лица ему знакомы. Один из них — Роберт. Мужчину держат под руки двое полицейских. Остальные семь направляют на задержанных оружие. Дилан встает в конец очереди, после чего по команде они начинают идти вдоль стены к выходу. Их сопровождают, следят, оружия не опускают.
Странное чувство охватывает Дилана. Ему… Необычно находиться здесь, необычно стоять в одном ряду с этими людьми. Мимо проходящие люди в форме бросают косые взгляды, и О’Брайен наконец понимает, что именно так сильно задевает его.
Парня ровняют с ними. Со всеми соучастниками.
Но что он может? Ничего. Молча следует за всеми к выходу, оказываясь на небольшой бетонной площадке. Бледное небо. Неприятный свет приносит глазам боль. Дилан щурится, но старается не отставать, иначе получит пинка. Впереди несколько небольших автомобилей с кузовами, в которых обычно перевозят заключенных. Осознание… Дилан осознает и не может остановить этот процесс. Его пальцы дрожат, поэтому он сжимает ладони. Сейчас он сядет внутрь и… И всё. Будто какая-то часть его жизни заканчивается. И начинается новая. Не самая приятная. Словно…
Распределяют по пять человек. На каждый автомобиль по четыре вооруженных полицейских. Дилан поднимается в один из кузовов, садясь на железную скамью, больше напоминающую простой выступ из боковой части машины. Занимает место у самых дверей, чтобы иметь доступ к решетке — узкое стекло, единственный способ видеть, что происходит снаружи.
Детектив стоит у своего автомобиля, переговаривая по телефону, и выкуривает очередную сигарету, бросив её на асфальт. Пора отчаливать в аэропорт. О’Брайен сглатывает, опустив взгляд на свои наручники. Его больше не трясет.
Он принимает реальность.
Тяжелые двери закрывают, оставляя задержанным возможность видеть мир через узкие стекла, покрытые решеткой. В кузове работает тусклая лампа. Вместе с будущими заключенными сидят полицейские с оружием, всегда готовые применить его. Все молчат. О’Брайен набирает воздуха в легкие. Чувствует, как машина трогается с места. Шум мотора. Парень прижимается затылком к холодной поверхности кузова. Смотрит куда-то вниз. Начинает потрясывать из-за неровности дороги. Выезжают с территории полицейского участка, и Дилан невольно обращает взгляд на стекло, не зная, что именно желает ухватить. Ему… Ему отвратно видеть мир через решетку.
Но даже столь мерзкое наблюдение внезапно привлекает парня, заставив его оторваться спиной от стены. Подается лицом ближе к подобию окошка, когда видит то, чего не хочет видеть.
У главного входа в участок стоят трое. Курящий русый парень, рыжая девушка, не справляющаяся со своей зависимостью, поэтому временами отбирающая у парня сигарету, и девчонка, сложившая руки на груди. Бродящая на месте. Дилан приоткрывает рот.
Нет. Отвернись.
Моргает. Его глаза больно слезятся, а губы с дрожью пропускают вздох, сжавшись до бледноты. Райли покачивается на носках, постоянно смотрит на двери участка, нет, они все смотрят, кроме Нейтана, который знает. Знает, что Дилан не выйдет, но не говорит. Не может.
В горле ком. О’Брайену нужно отвернуться. И не оборачиваться до тех пор, пока автомобиль не свернет к черту с этой улицы. Но это не подвластно ему. Смотрит. Янг, видимо, отвлекается, краем глаз заприметив выезжающие автомобили, но откуда ей знать, что он там? Она и не подозревает, поэтому без интереса окидывает машины коротким вниманием, вновь уставившись на двери участка.
Она не знает, а ведь Дилан ловит её прямой взгляд. Сжимает веки, упираясь затылком в стену позади. Сохраняет темноту перед глазами. Грудную клетку разрывает бурное биение сердца, но он ничего не может поделать.
