— Всё нормально, это… — запинается, моргая. — Вообще не забивай голову, — просит, костяшками смахивая капельки пота с моего виска. — У тебя просто чертовски узкие бедра, — кивает, не сдержав улыбки, когда я сама шире улыбаюсь, пальцами касаясь его щек, и начинаю кивать головой, так же поступает и сам Дилан, будто соглашается с чем-то подобно мне. — Серьезно, как мне это удалось в тот раз, не понимаю.

— Я тоже, — немного устало смеюсь, потянув его лицо к себе, и целую, глубоко вдохнув через нос.

Я не понимаю, когда это происходит. Кажется, мы внезапно переходим к данному, мне не удается уловить момент, когда Дилан начинает двигаться. Осторожно. Медленно. С тяжелым, но сдержанным дыханием. Я обнимаю его шею, прижимая ближе к себе, отчего его грудь трется о мою, без остановки, аккуратно. Скованные движения, лишенные резкости. Мое тело окончательно покрывается теплым потом, липкие пальцы сжимаю влажную кожу спины парня, нависающего надо мной. Одна его рука запущена под подушку, другая по-прежнему массирует меня внизу, вызывая то самое колкое ощущение приятной боли.

Давление внутри. Мой разум покрыт пеленой тумана, и мне удается лишь сравнить это с чем-то… С чем-то. Я не могу понять. Растяжение. Внутреннее растяжение, но без боли, а с чувством дискомфорта, что становится менее и мене ощутимым. Что-то чужое внутри. Но хочется, чтобы глубже… Разгораюсь стыдом от своих мыслей, но в данной момент меня мало волнует контроль сознания, поэтому признаюсь себе в стыдливых желаниях.

Хочу. Всё это. Больше.

Хочу проглатывать это чувство, впитать в себя все ощущения, что дарит мне процесс, ловить каждой клеткой каждый яркий всплеск наслаждения. Отдавать максимум внимания его дыханию, биению его сердца.

Капельки пота на горячей коже. Головокружение. Растяжение внутри. Давление, настигающее внутренних барьеров, но мне хочется больше.

Носом касаюсь щеки Дилана. Удовольствие играет на моем лице, когда парень дрожащими губами касается моего плеча, хрипло выдохнув в момент, как прижимается тазом к моим бедрам, после чего медленно отдаляется.

Осторожен. Но мне хочется больше.

Сжимаю пальцами мокрый затылок его шеи, влажными губами касаясь горячей кожи уха, и еле выдавливаю, старясь не сбить дыхание:

— Дилан, — шепчу, своим голосом вызывает у парня резкое желание приподняться. Он отрывается от подушки, взглянув на меня. Видно по глазам — пелена. Он еле соображает, кажется, боясь отдаться наслаждению, поэтому сдерживает себя и может реагировать на мои слова:

— Что? — моргает, сильно сжимая веки. — Больно? — перестает двигаться, чем чуть ли не заставляет меня повысить хриплый голос. Я нервно качаю головой, смущенно шепнув:

— Сильнее, — Дилан щурится, хмуря брови, когда я произношу громче. — Хочу, — сбито дышу. — Сильнее.

О’Брайен остается без движений. Изучает мое лицо, словно не верит, что я прошу его быть немного грубее, но мне самой не объяснить этого желания. Я просто хочу больше. Больше ощущений, даже пускай немного болевых.

Парень наклоняется, неуверенно опирается локтями по обе стороны от моей головы. Смотрит. Всё ещё смотрит мне в глаза, хмуря брови. А я могу только дышать ему в губы, ладонями касаясь темных волос. Дилан скользит руками к краю матраса, сжав его пальцами, и нервно моргает, стиснув губы до бледноты. Выдыхает через нос, сильно толкнувшись к моим бедрам, отчего я приоткрываю рот, слегка запрокинув голову, а пальцами стискиваю его волосы, громко вдохнув. Не разрываю наш зрительный контакт. Вижу, он с недоверием наблюдает за моей реакцией.

— Точно нормально? — сглатывает, а я волнительно киваю:

— Д-да, я… — запинаюсь. — Хочу так, — прикрываю веки, выдыхая. — Сильнее.

Дилан кивает, лбом прижавшись к моему лбу, и выдыхает подобно мне, сжав пальцами тот же край матраса над нашими головами. Его толчки становятся сильнее, но не резче. Он правильно понимает, чего я хочу от него. Хочу большего давления внизу живота, больших ощущений от контакта.

И я хочу темноты.

Поэтому приоткрываю веки, повернув голову, ко лбу всё так же прижимается лбом парень, так что ему приходится слегка приподнять лицо, чтобы я могла изменить поворот лица. Смотрю на лампу и тяну к тумбе дрожащую руку, чтобы нащупать переключатель. О’Брайен осторожно перехватывает мое запястье, заставив меня обратить на него внимание, и я полностью отдаюсь темным радужкам его глаз, пока он укладывает мою руку ему на шею. Он так же смотрит на меня, своим носом касаясь моего, и сам тянет руку к выключателю, трясущимися пальцами нащупав его на основании лампы. Толкается, сильно вдавив свои бедра в мои, и я открываю рот, проронив немой звук наслаждения с губ.

Щелчок.

Темнота.

Погружение во мрак ночи.

========== Глава 58 ==========

— Нейтан! Нейтан! Там…

— Знаю, замолчи.

Рыжая девчонка с копной вьющихся волос испуганно дергает пальцем кончик носика, усыпанного веснушками, и по приказу русого мальчишки рядом прячется обратно за почтовый ящик, стоящий на оживленной улице. Нейтан понимает. Но они договорились, что, в случае неудачи, никто себя не раскроет. Эти двое совместно прошли в овощную лавку. Пока Агнесс отвлекала продавца, Нейтан стащил немного картошки и моркови. И сейчас они сидят на другой стороне улицы, ожидая остальных: Дилан отправился в булочную за хлебом, а Остин должен был стащить немного крупы. Блондин уже выходит из магазина рядом, держа под грязной футболкой пакет, и садится рядом с ребятами, вопросительно кивнув, потерев пыльный лоб пальцами:

— Почему сидим?

— Эй! Мальчишка! — мужской крик с другой стороны улицы. Все трое выглядывают из-за красного почтового ящика, в один момент притихнув, испытывая двоякие эмоции. С одной стороны — они договорились не высовываться, чтобы всех не спалили и на руках осталась какая-то еда, но с другой…

Мужчина в белом фартуке выскакивает из лавки, поймав мальчишку с растрепанными черными, будто в порошке угля выпачканными волосами. Держит за локоть, препятствуя его попыткам умчаться прочь, и сдергивает с головы мальчика капюшон. А он прижимает к груди несчастную буханку хлеба, не сдаваясь.

— Я тебе покажу! — мужчина готов размахнуться ладонью, чтобы вручить негодяю подзатыльник, от силы которого у мальчишки перед глазами засверкают звёзды. — Вор!

— Господи! Что вы делаете с моим сыном?!

Мужчина от неожиданности язык прикусывает, остановив свою руку, и переводит внимание на девушку с каштановыми волосами и карими глазами. Выглядит молодо, даже слишком, а от её улыбки у мужчины аж в груди защемило, отчего он только и смог с недоумением проронить:

— Ой, он… — указывает растерянно на мальчишку, который с особой злостью исподлобья косится в сторону незнакомки, сохранив молчание.

— О, ты нашел хлеб, — девушка улыбается, подходя к ним ближе, и изображает задумчивость. — Да, это правда он, — выпрямляется, взглянув на мужчину. — Простите, я попросила его сбегать в магазин, но забыла дать денег, поэтому помчалась вслед, — начинает рыться в сумке, чтобы найти кошелек. — Вот он, наверное, и растерялся, — звучит так нелепо, но девушка неловко смеется, и мужчина чешет макушку, против воли отпуская локоть Дилана, который не смеет двигаться с места. Стоит. Ждет, чем для него повернется происходящее, и не поглядывает в сторону ребят, наблюдающих за происходящим с той стороны улицы.

— Извините, — продавец просит прощение, но девушка отмахивается, протянув ему купюру с улыбкой:

— Всё в порядке, это я не доглядела, простите.

— Да, извините, — мужчина молвит повторно, окинув мальчишку взглядом, после чего кивает девушке, развернувшись и вернувшись в магазин.

— Идем, — девушка спокойно берет мальчика за ладонь, ведет за собой, а тот не сопротивляется, чувствуя себя неуютно, но ему нужно скрыться от надзора мужчины, который всё ещё без доверия следит за ним из-за лавки. Незнакомка отводит его дальше, свернув за угол здания, где паркуют машины, и отпускает пыльную ладонь, с улыбкой присев на корточки напротив ребенка: