— Вовсе нет, я просто хотела отвязаться.

— Оправдываешься, — парень закатывает глаза, спорит со мной, и подозреваю, что проиграю, а противиться не прекращаю:

— Нет, — ничего другого на ум не приходит.

— Да. В идеальном мире моей мамки ты выступаешь в качестве прислуги, — знаю. — Умница, отвечаешь её запросам, — сарказма полон тон. Сильнее хмурюсь, повторяя бессмысленные качки головой:

— Нет.

— Тобой опять пользовались, — он указывает на меня ладонью, делая короткие и медленные шаги в мою сторону. Не двигаюсь, с усталостью отрицая:

— Нет.

— Это раздражает. Почему ты не можешь просто отказать ей?

— Я могу, — вскидываю голову, дабы сохранить наш с ним зрительный контакт. Не делаю шаг назад. Дилан встает напротив, может, в метре от меня, раздраженно выпаливая с намеком на злость в голосе:

— Пошли меня.

Поднимаю брови. Моргаю. Смотрю на него, еле приоткрыв рот, ибо за меня сейчас говорит удивление:

— Что?

— Скажи: «Пошел на хер, мудак», — приказным тоном давит на мое сознание, но всё ещё не поддаюсь, не совсем понимая:

— Зачем? — бред какой-то.

— Сядь! — он повышает голос, и я не осознаю, как начинаю опускаться вниз, не имея понятия, куда мне сесть, на что Дилан реагирует ещё большим криком:

— Господи! Не слушай меня!

— Ты сказал мне сесть! — вскакиваю на ноги, разводя руки в стороны. Но задним числом осознаю, что повышенный тон принуждает меня на автомате слушаться и выполнять поручения. Видимо, привычка с детства.

О’Брайен пальцами ерошит свои волосы, еле пробивая место ухмылке на своем лице:

— Блять, серьезно? Просто пошли меня!

— Не кричи на меня! — срываюсь, не понимая, что он хочет.

— Пошли меня! — Дилан несильно пихает меня в плечо, теперь больше улыбаясь, чем злясь. — Давай!

— Но… — всё ещё борюсь, начав отступать к стене.

— Райли, пошли меня! — О’Брайен просит, и не успеваю в очередной раз отказать, как он внезапно касается пальцами моей блузки, начав выдергивать её край из джинсов, чем вызывает у меня приток жара и возмущения:

— Эй! — перехватываю его руки, спиной прижавшись к холодной стене. — Хватит! Что ты делаешь?!

— Ты ведь не хочешь? — он улыбается, встав ещё ближе, и я сгораю от смущения и злости, ногтями впиваясь в кожу его запястий, пока он пальцами выдергивает ткань, касаясь нижней пуговицы блузки. — Тогда пошли меня, — наконец, мне становится понятна логика его действий.

Применяет радикальные методы, чтобы выполнила желаемое.

Чувствую, как Дилан пальцами касается моего живота, что вынуждает меня со стыдом выпалить из себя:

— Всё! Иди к черту! — пихаю его в грудь, тяжело и громко глотая комнатный воздух.

О’Брайен отступает назад, окидывая меня довольным взглядом, и сует ладони в карманы.

Смотрит на меня с… Легкой гордостью или… Не хочу разбираться. Пыхчу и топаю ногой, разъяренно и обиженно ворча:

— Что с тобой вообще?! — смущенно заправляю блузку, рванув к двери, чтобы покинуть комнату.

— Что не так, Райли? — не оборачиваюсь, понимая, что он опять смеется надо мной, поэтому рявкаю:

— Пошел на хер! — распахиваю дверь.

— Умница! — он кричит в ответ. Разворачиваюсь, с краснеющим от стыда лицом хлопаю дверью, успев схватить взглядом его довольное лицо. Наглый придурок.

Мычу под нос, громко топая к своей комнате, и трясущимися руками заправляю блузку, чувствуя, как внизу живота щекотливо пробирает. Мурашки.

К горячей щеке прикладываю влажную ладонь, хлопнув дверью. Брожу по темной комнате, бубня под нос о том, какой О’Брайен всё-таки кретин. Стыжусь своего смущения. Открываю окно, дабы освежиться, и опираюсь на подоконник руками, выдохнув.

Времени обдумать произошедшее нет, поскольку тишину вокруг одолевает вибрация. Я с огорчением выпрямляюсь, скользнув в карман джинсов, и вынимаю телефон, приложив ладонь ко лбу. Смотрю на экран и откидываю мысли о Дилане, прочитывая повторно имя звонящего.

Хмурюсь:

— Агнесс?

***

Горячий душ расслабляет. Шум воды глушит музыку. Женщины перебрались в кабинет, поэтому их голоса намного громче, смех звонче, и Дилану впервые плевать на усиленный источник внешнего раздражения. Всё, что его сейчас волнует, — это сон. Хочется скорее рухнуть на кровать и проспать до полудня. Плевать на школу, плевать на заместительницу. О’Брайен давно нормально не отдыхал, и он вряд ли будет отвлекаться на громкое веселье со стороны кабинета. Отключится. Забудется. Знаете это состояние, когда тело мякнет, ноги еле держат, а голова идет кругом? Вот сейчас Дилан держится, чтобы не уснуть в ванной.

Умывается холодной водой, приводя себя в чувства. Поднимает голову, схватив полотенце со стиральной машины, и изучает свое лицо, рассматривая синяки и ссадину. Прекрасно. Только начинает быть похожим на нормального человека, как вот тебе — хреновы отметины. Выпрямляется, вытирая напряженные руки, скользя тканью по старым шрамам на коже.

Слышит сквозь шум голосов и музыки, как закрывается дверь. Поворачивает голову, прислушиваясь к шагам. Райли куда-то идет?

Бросает полотенце на стиральную машинку, застегивает пуговицу на джинсах и хватает футболку, быстро натягивая на влажное тело, и тянет вниз ткань, приоткрыв дверь. Выглядывает, но не полностью, чтобы скрыть руки, и видит в темном коридоре Райли, которая шагает к лестнице. В куртке и с рюкзаком на плечах.

О’Брайен хмурит брови, находя возможность побороть усталость, и спрашивает:

— Куда ты?

Девушка оглядывается, сохранив спокойствие:

— По делам, — коротко. Отворачивается, продолжив идти, и Дилан немного подается вперед, но остается молчаливым. Янг исчезает за стеной, спускаясь вниз на первый этаж, и парень выпрямляется, сунув ладони в карманы.

Ясно.

Лежит. Его ничего не волнует. Шум за стеной? Плевать. Его будто поглощает бессилие, и он не сопротивляется, отдаваясь слабости. Никаких мыслей. Тяжесть приковывает тело к кровати. Слышно, как смеется Лиллиан, Дилан даже не моргает, оставаясь безразличным. Веки прикрыты, дыхание ровное.

Как можно извести свой организм до такого состояния? До ощущения пульсации крови в конечностях. Не встанет. Не поднимется, пока не ощутит, что может двигаться и ясно мыслить. Кажется, если дом начнет гореть, парень не шевельнется.

Вибрация сквозь мрак. О’Брайен морщится от злости, ибо он так вымотан, морально истощен, а лишний звук принуждает реагировать на себя. Тяжелая ладонь лезет под подушку, еле вынимая телефон, веки с грузом приоткрываются. Яркость экрана приносит нестерпимый дискомфорт, и Дилан ненадолго прижимается лицом к подушке, набираясь сил для движений.

Смотрит на экран. Сообщение. И парень бы плюнул, если бы отправителем не являлась заноза в заднице. Крольчатине не поздоровится.

Как бы долго не ворчал про себя, всё равно ведь открывает сообщение, чтобы туманным сознанием ознакомиться с содержимым. Первый раз прочитывает текст, не обрабатывает.

Второй раз. Третий. Немного хмурит брови, оторвав голову от подушки, и приподнимается на локте, поднося телефон ближе к лицу.

— Чё? — хрипло выдыхает, пальцами недолго давя на сжатые веки. И опять перечитывает.

«Кажется, я немного потерялась».

Закатывает глаза, рухнув затылком на подушку, и прикрывает веки, громко и глубоко втягивая кислород в легкие. Набирается сил, мыслей, насилует организм, приводя его в действия, заставляя разум переваривать происходящее.

И проводит ладонью по лицу, не сдержав внутреннего порыва:

— Ну, охереть.

========== Глава 35 ==========

Холодный вечер, или можно сказать ночь, только усиливает волнение из-за ситуации, в которой пришлось оказаться. Райли не привыкла винить других, и сейчас она направляет негативные мысли усталости исключительно на себя. Надо было лучше изучить местность, надо было разобраться, но нет — кинулась, сломя голову, на помощь Агнесс, когда та попросила приехать за ней. Что с рыжей? В какую передрягу попала? Янг ничего из этого не уточнила. Ей достаточно того, что нужно срочно ехать. А остальное, кажется, рассчитывала и не разбирать. Думала, всё пройдет по маслу? Нет, девушка уже больше часа ходит по длинной, местами жуткой улице. Одна из тех окраин города, где Финчер никогда не бывала, и не только потому, что ей ещё в детстве запрещали сюда соваться. Эта часть города прогнившая. Никак иначе полное тревог сознание выразиться не способно. Райли не желает подробно изучать каждую грязную улочку: дома неказистые, полуразваленные, участки забиты мусорными пакетами или простым мусором, которые грызут псы, люди в нескольких слоях одежды, видимо, живущие на улице или в домах без отопления. Со стороны домов доносятся либо дикие оры, либо мертвая тишина. И Янг не может определить, что из этого вызывает дрожь в коленках. Скорее, всё вместе.