- Вот что у вас тут хорошо - так это дороги. Только платные, - сообщил Марк, прижимаясь щекой к прохладному стеклу.

Машину вел Юрген, потому что Марк не удосужился получить международные права, а вторая машина, за рулем которой сидела Мира, держалась чуть позади.

- Они потому и хорошие, что платные, - ответил Юрген, щурясь и приглядываясь к указателю на поворот.

Указатель был сделан не по стандартному шаблону, а вел к какому-то дорогому отелю. Дорогой отель мог позволить себе сделать собственный указатель, но не самое удачное сочетание цветов делало его практически нечитаемым для оборотней.

Марк тоже посмотрел на указатель, увидел только мельтешащую серость и поморщился.

- Руки б их дизайнеру вырвать.

- Человек поди, что с него взять, - сказал Юрген.

Марк покачал головой, но спорить не стал. Он знал огромное количество людей, которые, пожалуй, дали бы жару не только оборотням, но и магам. И с чего это в Херцланде традиционно не очень жалуют людей?

Он проехали еще один знак, незнакомый Марку. Если платные дороги в Нижних Землях можно было встретить (точнее, платные переезды в некоторых тоннелях и мостах), то с этим знаком - красный круг с надписью на херцландском внутри - Марк не сталкивался.

- Платная дорога?

Юрген бросил взгляд в зеркало заднего вида.

- Нет, это началась экологическая зона. Не все машины могут в нее въехать. Мы - можем.

Он указал на зеленый кружок, прилепленный на лобовое стекло. Над ним - небольшой герб управления, видимо, чтобы ни у кого точно не возникло предположений, что можно остановить эту машину.

- И большая она, эта зона?

Звучало, в общем-то, неплохо. Если "зеленая зона" - это та, где действительно беспокоятся об окружающей среде, а не куда по каким-то причинам разрешен въезд только правительственному транспорту.

- Через пару километров кончится, - ответил Юрген. - Затем только Вупперталь, а за ним Рур, там большая зона.

- В Руре же заводы? - Марк отлепился от стекла и потер замерзшую щеку. - Клево, что вы бережете экологию.

Юрген покосился на него как-то странно, и Марк пожалел, что вообще решил блеснуть знаниями.

- В Руре тайны, - весомо сказал Юрген и замолчал.

Тайны так тайны. Марк снова прислонился головой к стеклу, наблюдая за придорожными полями и домиками.

В машине Юргена не играла музыка и тишина, нарушаемая только тихим звуком двигателя, стояла неприятная и натянутая.

- Знаешь, Юрген, - наконец не утерпел Марк.

Юрген просто покосился на него и снова уставился на дорогу.

- Я так и не понял, нравится ли тебе эта затея с оперативным отделом или нет, но жаль, если нет. Там придется этим заниматься - вместе. И я рассчитываю на твою поддержку как... старшего. Ты же урожденный?

- Мы все урожденные.

- Тогда иерархия выстроится сама. У обращенных оборотней нет понимания, за кем они должны идти. Они индивидуалисты и с трудом поддаются... воспитанию, - Марк улыбнулся своим мыслям. - Хотя, конечно, зависит от характера. Бывают и абсолютно покладистые и адекватные экземпляры.

Юрген кивнул.

- Это я понял. А к чему это все?

Марк неопределенно пожал плечами и задумался. К чему это, собственно, все? Наверное, он просто соскучился. По своему маленькому отряду, в котором были военные и полицейские. Пусть они не были урожденными, но они отлично понимали, почему и зачем они это делают.

Марк бы давно бросил эту работу, наверное, если бы ему сразу пришлось тренировать обращенных гражданских. Если бы ему пришлось объяснять, зачем это все и почему именно с ними.

Хотелось верить, что и не придется. И тогда можно будет вычеркнуть из воображаемого и так и ненаписанного учебного плана "Урок 1. Вводная лекция о том, кто мы такие, зачем и что с этим делать".

Думая об этом, он задремал.

Марк вылез из машины первым, чуть подпрыгнул на месте, подтянув сползшие с задницы джинсы. Юрген не спешил выбираться, а за ним и все остальные из остановившейся рядом машиной.

Вот как-то так и получалось, что был у этого новоявленного отряда командир, выписанный специальной депешей из соседнего государства. А еще был руководитель отдела, без визы от которого ни одно дело не проворачивалось (даже если речь шла о заказе пиццы в офис).

- Алле, - Марк наклонился и постучал костяшками пальцев в окно машины. - Я что-то не понял.

Лица Юргена видно не было, но он точно зашевелился, остановил двигатель и вышел из машины. Марку даже не пришлось поворачиваться, чтобы увидеть, как Мира выбирается из машины первой, а за ней - Уве.

Марк тяжело вздохнул.

- И что мы будем делать? - негромко спросила Мира.

Марк мрачно посмотрел на нее и ничего не ответил.

Дальше пошли пешком. Могли бы проехать по дороге чуть дальше, чтобы въехать в деревню, но зачем, когда есть самое настоящее место преступления? Ну и, честно говоря, Марк испытывал некоторое мстительное удовольствие, слушая, как чавкает грязь под ногами у его коллег, которые изо всех сил стараются не ругаться.

Стоило сойти с асфальтированной дороги - по одну сторону цветочные поля, по другую пролесок и старое кладбище, - как ноги утонули по щиколотку в грязи. Кое-где не по щиколотку, а прямо по колено. Мира увязла, неудачно шагнув, и чуть не упала, и теперь стояла, брезгливо обтирая ладони о штанины.

- Ну, что? - поинтересовался Марк, хотя видел, что именно.

- Ботинки новые, - мрачно ответила Мира, берясь за протянутую руку Марка. - Были.

Марк потянул, раздался неприятный болотный звук, и Мира, тихо ругаясь себе под нос, встала рядом с ним на поросшем травой твердом островке.

- Можно поинтересоваться, почему мы не пошли по дороге? - рядом остановился Юрген, придерживая Уве за локоть, как будто нес за него личную ответственность.

Марк окинул их взглядом и поднял вверх указательный палец.

- Потому что.

Юрген кивнул.

Кладбище располагалось в низине на самом берегу Рейна, и вода из него еще не ушла. Надгробия уныло торчали из-под темной воды, кое-где совсем новые - светлые, будто отмытые, не позже семидесятых годов, а дальше - уже темнее, с налетом старины и зелени, а потом вплоть до совсем черных, потрескавшихся от времени и ветра и, может быть, от воды.

Лезть в воду не хотелось. По запаху вода была не лучше болотной - вязкая, зеленая, затянутая тиной и поднятой могильной землей.

- Мы... поплывем? - спросила Мира, и в голосе ее чувствовался немой протест.

Марк не сдержал улыбки. Душа, конечно, требовала, чтобы красивая девушка немедленно разделась, перекинулась в медведя и поплыла между надгробий, визгливо ворча от неудовольствия и страха. Но это означало бы, что так придется сделать и самому Марку, а ему ну очень не хотелось морозить хвост.

А медведи вообще умеют плавать?

- Что там написано?

Марк кивнул на ближайшее к ним надгробие, большую часть которого было видно над водой, потому как кладбищу, видимо, не хватило места, и оно уже начало выбираться из низины. К счастью - или нет - ближайшие деревни оказались заброшены раньше, чем мертвые добрались до живых.

Уве прищурился, наклонился и медленно, с трудом разбирая на старом камне, прочитал:

- "Спи с миром и моли бога о нас".

- Ну дела, - отозвался Марк. - Мало того, что чувак помер, так еще и делать для живых что-то после смерти должен.

Херцландцы посмотрели на него с сомнением, местами даже неприязнью и непониманием.

- А вот молить бога - это всегда хорошая идея, - резюмировал Марк, разворачиваясь в сторону деревни. - Вот туда мы и пойдем.

Нет, Марку никогда не хотелось, чтобы его ненавидели собственные подчиненные. Но и не побесить их он не мог.

Во всей деревне жилых оставалось домов десять. Как и везде, деревенские жители стремились перебраться в город, где были деньги, работа, ресурсы. Для Марка само понятие деревни было довольно странным: в Нижних Землях, за исключением столицы, все города поменьше были практически одинаковыми и различались только количеством населения.