Терпение Тора иссякло. Да, они уже подошли вплотную к замку, их видела стража, и неизвестно о чём они подумали, когда наследник откинул молот и резко перерезал Локи путь, схватил за плечи, и, уже не боясь причинить вред, он в один миг перестал бояться всего, притянул к себе и обжёг его губы горячим поцелуем. Локи тут же упёрся в его плечи, но брат перехватил его руки и завёл за спину, терзая губы. Поцелуй был порывистым, грубым и быстрым, причём в большинстве своём Локи выталкивал язык брата из своего рта. Когда Тор освободил его рот и ослабил хватку, маг метал взглядом магические вспышки, ничем не уступающие молниям Одинсона.

— Ты рехнулся! — выпалил Локи, его затрясла мелкая дрожь, хотелось провалиться под землю. — Какого чёрта?!

Но Тор схватил его и прижал к себе, Локи чуть было не задохнулся от жара этого грузного тела, от этой сжимающей пещеры, которой сейчас казался брат, когда притиснул его к себе.

— Да что ты делаешь? — просипел Лофт, не веря в происходящее, на них тупо уставились стражи возле ворот, они так неестественно перешептывались, будто не знали, прийти ли Тору на выручку или не вмешиваться. И вообще нужна ли там какая-то помощь с их стороны?

— Не вздумай идти на смерть ради того, чтобы кому-то что-то доказать, — дрожь в голосе Тора показалась Локи неестественной. — Этого я тебе никогда не прощу. Ты слышишь? Никогда не прощу!

Ладони на спине ётуна задрожали, маг прикрыл глаза от странного удовольствия, сиюминутного, мимолётного счастья, и наконец, обещая повиноваться, кивнул. Громовержец его кивок почувствовал, напряжённо вздохнул и выдохнул, немного ослабил хватку, погладил брата по голове, нежно скользнул по всей длине волос.

— Я видел плохой сон, Локи, — тихо сказал Тор. — Я так испугался, когда не нашёл тебя, а когда узнал, что ты отправился с отцом…

Лофт приоткрыл глаза и тут же резко дернулся в объятиях брата, выпутываясь из его рук. Этого не могло быть! Но это происходило! Навстречу им практически бежал Фандрал. Тор отпустил Локи, но не понял, почему тот так отреагировал, пока маг не уставился брату за спину. Одинсон обернулся, увидев спешащего к ним друга.

— Этого только не хватало, — прошипел маг. Тор в отличие от него не испытывал волнения по этому поводу, в раскрытую ладонь легла рукоять молота.

— Идём, тебе надо отдохнуть, — сказал бог грома как раз в тот момент, когда Фандрал уже приблизился и подозрительно уставился на Локи.

— Что тебе нужно, Фандрал? — резко произнёс Одинсон. — Если ничего, то лучше иди подобру-поздорову, я всё тебе сказал ещё утром.

— Нет-нет, что ты, оставайся со своим другом, Тор, мне провожатые не нужны, — комично усмехнулся Лофт. — К тому же мне надо отдохнуть, ты сам сказал.

— Я тебе помогу отдохнуть, — ответил Тор на явственное неудовольствие Локи.

— А я тебя не просил помогать мне, — прищурился маг.

— Это моя собственная инициатива.

Фандрал хотел было заговорить, но его словно бы и не замечали, Тор лишь бросил хмурый взгляд, а Локи безразлично прошёл мимо.

***

Тор и не думал шутить, он следовал за братом в его покои. Локи молчал и лишь поглядывал на брата недовольно, с оттенком раздражения. Казалось, он безмолвно призывает наследника идти куда подальше, но Одинсон упорно следовал за ним. Когда они прошли в комнату младшего, Лофт прошептал заклинание, дверь за Тором захлопнулась, молот упал на пол, а к спине прижался взволнованный братец. Тор горячо дышал ему в затылок, мягко обнимая за плечи.

— Тор, я правда устал, — вздохнул Локи, в темноте комнаты было уютно, но он решил, что немного света не повредит. На прикроватной тумбе загорелись свечи в канделябре.

— Я не пристаю, — мягко отозвался Тор, обошёл брата и, остановившись прямо перед ним, начал выпутывать принца из одежды, он не спешил, не срывал тунику с плеч. Его движения были не настойчивыми, а больше заботливыми. — Ты расскажешь, что произошло в Нифльхейме?

— В двух словах: им нужна помощь. Кариеры что-то прячут в своих владениях, нечто опасное для всех девяти миров, — ответил маг, терпеливо позволяя раздевать себя.

— С чего ты взял? — Тор заглянул ему в глаза.

— Тартар, скорее всего, сейчас во главе клана, и он однозначно отрицательно отреагировал на моё появление, назвал меня слугой Таноса. Из чего я сделал неутешительный вывод, Таносу что-то нужно от Кариеров, и он, должно быть, как собак натравил на Кариеров другие кланы, чтобы сокрушить их и забрать это нечто.

Словно «нечто» Локи означил невнятной жестикуляцией.

— Нечто? — озадаченно переспросил Тор, избавив Локи от туники. За пазухой он обнаружил ловко спрятанный кинжал в потайном кармане, который отчего-то раньше не замечал, кинжал трогать не стал. Его куда больше привлёк обнажённый торс любовника: опустив глаза, Одинсон заметил на животе крупный синяк. — Что это?

Локи проследил взгляд Тора, скривился в ухмылке.

— «Металлические рукавицы», ты ведь помнишь, какие они, — пожал плечами маг, Тор кивнул. У воинов Кариеров на руках всегда были внушительные металлические рукавицы, повторяющие контуры их жилистых ладоней, каким-то образом металл сращивался с плотью, и слабо развитые кости становились сильными и тяжеленными.

— Так что это за «нечто»? — продолжил расспрашивать Тор, он принялся снимать с Локи штаны, и это маг ему позволил, стянул сапоги и избавился от штанов. Оставшись полностью обнажённым, он не чувствовал себя уязвимо. Он медленно отошёл и, ничего не объясняя, проследовал в купальню. Тор поплёлся следом, терпеливо наблюдал, как Локи набирает воду в ванную, перешагивает борт и окунается в текучее тепло. Маг блаженно прикрыл глаза на пару секунд, но шаги брата привели его в чувство, он тут же открыл глаза, Тор взял невысокую табуретку, поставил рядом с ванной и старался не смотреть через прозрачную толщу воды на белоснежное тело брата, только в глаза.

— Нечто опасное, — ответил Локи, ополоснув лицо тёплой водой. — Я не знаю, какой-то артефакт. Я не в курсе дел Таноса, но знаю, что он собирает некие артефакты для своих нужд. И эти нужды не предвещают миру ничего хорошего.

Локи помолчал, а затем снова заговорил.

— Скажи честно, ты думал, что я снова всех предал? Неспроста же я исчез? — Тор опустил глаза, выдавая себя. Локи хмыкнул, но как-то по-доброму. — Ну разумеется, что ещё ты мог подумать! Про всякие свои сны мог бы не придумывать, я не злюсь. Знаешь, сегодня я был полон решимости умереть, я даже надеялся где-то в глубине души, что на отца нападут, а я его заслоню собой, а он вернется и расскажет о моём поступке, это, конечно, не покроет всех моих злодейств, но было бы отрадно верить, что я заслужил его прощение посмертно.

Тор вскинул на него горящие гневом глаза, у него желваки заходили от ярости. А Локи в ответ широко улыбнулся, хотя видел, что Громовержец готов прямо-таки наброситься на него, и не важно, с поцелуями или с кулаками.

— Я не придумывал, — напряжённо процедил Тор. — Я видел этот сон…

— Ну да, — небрежно отмахнулся маг и осторожно потёр синяк на животе, отвлекаясь от пышущей гневом физиономии брата. — Разумеется, ты видел плохой сон. Хотя плохой ли? Это как посмотреть, кому-то моя смерть радость принесёт. Может, твоим друзьям?

Одинсон сжал кулаки до скрипа, Локи поднял на него глаза, сразу оценив весь размах его злости и силу выдержки. Пожалуй, говорить с Тором как с отцом не следует. Маг вздохнул и отвернулся, осторожно ополаскивая шею, скривился от того, что снова начало пощипывать порез. Бог грома поднялся со своего места и исчез из поля зрения, маг не решился смотреть на него. Должно быть, братишка решил отдохнуть и выйти вон. Наверное, оно к лучшему. Когда Локи обернулся, то услышал настойчивый стук в дверь. Он тут же встрепенулся, выскользнул из ванной, прошёл к шкафчикам с полотенцами и быстро обернул бедра. Стук повторился, и, на удивление мага, Тор ответил:

— Кого к чёрту принесло! — прогремел Тор, и, судя по звуку отпирающейся двери, он намерен узнать, кого принесло на ночь глядя. Локи тут же прошёл в комнату, на пороге стоял Фандрал.