— Как твой глаз?

Юнхо несколько удивил вопрос. Он ослабил хватку.

— Почти ничего не вижу, — ответил он честно.

— И спецы ничего не могут сделать?

— Нет.

Когда Юнхо упал, заливая пол кровью, а Джеджун орал, едва не спятив от ужаса, бандита мамы остановила банда Рю. Узнав, что их нового босса травят, словно зайца, они пришли на помощь. И едва успели.

— Не нужно смотреть на меня с жалостью.

— Больно надо, — фыркнул Дже, невольно покраснев. — Придурок.

— На моей территории изволь вести себя сдержаннее. Эта свора перестанет меня уважать, если какая-то звездулька будет говорить все, что захочется.

— Звездулька?!

— Ты понял меня? — Юнхо вновь притянул к себе Дже.

Тот кивнул. Бандит отпустил его, сунул под нос бумаги.

— Прочитай и хорошенько заучи. Я думал навестить тебя как-нибудь, но раз уж ты сам приехал…

— Что за шляпа?!

— Твой следующий ход. Мы сбросим с тебя балласт, подберем другую компанию, более лояльную к самостоятельным проектам.

Дже попятился и едва не сел мимо кресла. Юнхо очень изменился. Ему всего двадцать два, но с таким багажом испытаний, он казался сущим стариком. Всегда хмурый, сосредоточенный, казалось, ему всегда плохо. Дела вел железной рукой, никто уже не видел в нем мальчика на побегушках, коим был при маме. Бывшие клиенты теперь стали партнерами, и никто даже пикнуть не смел о разнице в возрасте или репутации. Полюса сместились, и теперь в теневом Сеуле появилась новая влиятельная фигура.

Юнхо потянул из пачки, лежащей на столе, сигарету. Зажигалки не нашлось, ведь с этой услугой у него справлялись шестерки. Растеряно похлопав по карманам, он собирался уже отложить перекур, тогда Дже вытащил из кармана свою. Но не отдал, щелкнул сам, выбивая искру. Бандит прикурил, запрокинул голову и с наслаждением выдохнул сигаретный дым.

— Как у тебя дела? Ну, помимо депрессии.

Мог ведь Юнхо быть человеком хоть иногда.

— Нормально, — Дже тоже угостился никотином.

— Уж мне-то не ври.

Джеджун куклой упал на спинку кресла, прикрыл глаза.

— Устал. Пернуть нельзя по-человечески, всюду камеры. Расписание адское. Мои песни опять не приняли, видите ли концепт не подходит. Кошка сбежала.

Юнхо хлопнул его по колену.

— Могу достать успокоительное.

— Мне нельзя наркотики, проверяют часто.

— Ну тогда шлюх надежных.

— Мне просто нужно выспаться и все.

Юнхо стряхнул пепел.

— Слышал, тебе пришло письмо, — мягкие нотки испарились из его голоса, вновь уступив место деловому тону. Пугающему и неприятному, как ледяной душ.

— Так тот поц из охраны все-таки твой бобик! — обличительно ткнул в мужчину пальцем Дже.

— Отвечай.

Джеджун поджал губы. Мало ему менеджеров-стилистов-визажистов, так еще одни глаза и уши приставили. Идея с седативными препаратами теперь не казалась такой уж невозможной.

— Я получаю тонны писем, какое тебя интересует? — огрызнулся он мрачно.

— От мудака по имени Чхве Чидо. Кажется, вы познакомились на новогодней вечеринке.

— И?

— Уверен, он предлагает дружбу и покровительство. Скажем, вместо меня.

— Он тебе мешает, не мне, вот и напрягайся сам.

— Я об этом же. Прими его приглашение.

— Что? — Дже поморщился как от зубной боли.

— Покушай хорошо и выпей, насладись вечером. Веди себя естественно, у тебя сногсшибательное очарование.

— Ты куда меня впрягаешь, я не понял? Папиков мне ищешь что ли?! Хочешь обвешать покровителями, как долбанного Моцарта?!

— Он не особо парился на этот счет, — Юнхо переплел пальцы, напустив на себя деловой вид. — Это часть твоей работы. Просто поболтай с ним, оцени количество охраны, узнай предпочтения.

— Я пососать ему я не должен?!

— Дже, не паясничай. Вы встретитесь в многолюдном ресторане, не в приватной обстановке, в этом нет ничего криминального.

— Я не желторотый новичок с ветром в кармане, чтобы лезть в такую авантюру и становится жиголо. Отправь к нему кого-нибудь из своих девок. Я пасс.

— Ему не нужны женщины, ему нужен ты.

Джеджуна пробрала дрожь. Ощущение предательства единственного человека, которого считал близким, больно ударило в грудь, лишило способности дышать. А он-то дурак, посвятил ему песню, один раз на эмоциях даже послал привет в прямом эфире и сказал, что любит.

— Раньше ты бы так не поступил.

— Как «так»?

— Не подставил бы меня.

— Как ты когда-то? Я отлично помню, как шестерки мамы избивали меня за то, что ты утащил паспорта. Думал все, конец.

— Юнхо! Я… — Джеджун ощутил себя зверем, метавшимся по крохотной клетке. — Я признал вину и извинился. Я ухаживал за тобой месяц! Думал, ты простил меня.

— Поверь, я не держу на тебя зла. Но посчитал, что могу использовать твои шарм и популярность. Мы оба останемся в выигрыше.

— Подонок.

— Честный, порядочный и благородный не сможет стать звездой, шоу-биз это яма с дерьмом, в ней невозможно остаться чистеньким. Менеджер тебе этого не говорил? Кому ты нужен со своей гордостью? — нажимал на больное Юнхо. Безжалостно, как мама. — Ты добился успеха, стал знаменит, да, уже знаешь себе цену. Но жизнь айдола не долговечна, что будешь делать потом? Из тебя выжмут все соки и дадут пинок под зад, и без таких, как мы с Чхве, ты пропадешь. Слава, как наркотик, один раз хапнул и подсел, без нее ломает. Кончишь в петле.

На лице Джежуна отразилось сомнение, видимо, он не раз думал о таком же исходе. Тогда Юнхо поднялся, подошел и навис над ним, упираясь руками в спинку его кресла.

— Ты будешь в полной безопасности, Дже. Не надо делать того, что тебе не нравится, не надо флирта, просто веди себя, как на пресс-конференции, держи расстояние, — видя, что Ким вновь спрятался от него в раковине, бандит вздохнул и постарался сделать голос мягче. — Ну же, помоги мне. Я никогда не отворачивался от тебя, даже взял на себя кровь мамы и муки совести, лишь бы ты не пачкался. Знаю, первый раз всегда страшно, но знай, я всегда рядом.

Мужчина наклонился и поцеловал Дже в темечко, словно бы скрепив соглашение печатью.

Промоушн альбома подходил к концу, оставалось дать два концерта, а после замаячила слабенькая перспектива кратковременного отдыха. Джеджун с группой вертелись, как белки в колесе, разъезжая между репетициями на теле и радио-шоу, пресс-конференции, автограф-сессии и интервью. Кроме того, руководство уже начало обдумывать следующий концепт, полагая, что главная дойная корова агентства обновит контракты охотнее, если перед носом будут готовые материалы. Хотя, рано было говорить об этом, айдолам предстояло работать еще три года.

Дже ковырялся в телефоне, вяло жуя пиццу, когда в комнату отдыха влетел мембер группы.

— Это правда?!

— Что?

— Ты подал иск о расторжении контракта?

Ким едва не уронил кусок себе на колени. Он растерялся, сидел онемевший с раскрытым ртом, не в силах выдавить ни слова. Этот ублюдок Юнхо устал ждать и начал действовать без него! И, сука такая, ни словом не обмолвилась, не предупредила! Теперь ему, Джеджуну, получать хейт в лицо, выслушивать говно-комментарии и истерики группы. И эта нервотрепка еще цветочки.

В комнату вошли остальные, окружили Дже. Ким выплюнул ком теста на тарелку, отложил пиццу и поднялся. Чувствуя себя, как на расстреле, он применил всю свою выдержку, чтобы как можно сказать.

— С чего вы взяли?

— Визажист случайно подслушала, как менеджер разговаривал по телефону. Ну так что?

Парни смотрели на него кто с надеждой, кто со злостью. Джеджун набрал в грудь побольше воздуха.

— Да. Это правда.

— Твою мать!

Все взвыли, затопали ногами, выражая разочарование и злобу. Всем были известны подобные случаи и их итоги — группы распадались, исчезали из виду вместе со стремительно редеющими фан-клубами. Они были на высоте, поэтому и подумать не могли, что пол зашатается и под их ногами. И способствовал этому всеобщий любимчик.