Сколько он так несся, преследуя неуловимую девчонку, Райан сказать не смог бы. Время растянулось в бесконечную путаную нить, змеившуюся между грудами мусора. Они бежали, огибая одни кучи и карабкаясь на другие. Нырнуть в огрызок огромной трубы, пробежать в нем, пригибаясь и стараясь не греметь. Сдержать крик при виде гигантской крысы, напуганной не меньше наступившего на ее противный голый хвост мальчишки. Провожатая держалась на одном расстоянии, не давая отстать, но и не позволяя приблизиться. Казалось, она совершенно не чувствует усталости, в то время, как у Райана давным-давно открылось и благополучно закрылось второе, третье, а потом и седьмое, дыхание.

Когда забрезжил рассвет, Райан уже совершенно не понимал, где находится. Свалка закончилась. Мальчишка всю жизнь - по крайней мере, ту ее часть, которую помнил - провел на свалке, и в его воображении весь мир выглядел, как одно огромное поле отбросов. Поэтому оказался совершенно не готов к открывшемуся зрелищу.

Он стоял на краю обрыва. Девчонка, указывавшая путь, куда-то подевалась; Райан не уловил, когда и куда. Внизу темнела, поблескивая в первых лучах восходящего солнца, водная гладь. Берег напротив ощетинился громадами башен, пронзая облака их шпилями. Башни тускло светили гаснущими огнями и мучительно напоминали Райану нечто, смутно знакомое. Кажется, в том тумане, который скрывал ранние годы его жизни, Райан уже видел такие огни. Мелькнуло и пропало видение, в котором были бесконечные коридоры, мигающий красный свет, крики и плач. Этот свет и крики раньше снились ему в кошмарах, но когда в его сны пришла черноглазая, кошмары отступили и стали забываться. Райан помотал головой. Порыв ветра швырнул в лицо холодные брызги, отгоняя видение. Мальчишка огляделся, понимая, что заблудился. Дорогу обратно к поселению найти не выйдет, да и стоит ли искать? Что делать дальше - непонятно.

Райан присел на краю обрыва, свесив ноги вниз, и принялся думать. Конечно, думать стоило с самого начала, до того, как он сорвался в этот безумный побег, подгоняемый необъяснимой паникой и желанием догнать длинноволосую провожатую. С чего он вообще взял, что патрульные ищут именно его? Но что уж теперь. Сделанного не воротишь. Даже, если его и не искали, то теперь наверняка ищут. Не будет человек с чистой совестью сбегать ни с того, ни с сего.

Позади послышался шум, заставив вскочить на ноги. Двигатели флаера. Неприятный свист, оттеняющий низкий гул, от которого заныли кости. Флаеры над свалкой летали нечасто - смог не способствовал - однако, пару раз Райану доводилось слышать их и видеть рыщущую в небе серебристую тень с клювом, напоминающим птичий. Этот гул с присвистом заставлял мальчишку сжиматься от страха. Ему казалось, что хищная птица прилетела за ним, высматривает, чтобы захватить и унести добычу в свое гнездо.

Откуда взялось это чувство, Райан не задумывался, однако, сейчас ему показалось, что похожая ситуация уже случалась в его жизни раньше: точно так же он стоял на берегу этой темной реки, а с неба пикировал флаер. Чувство было настолько сильным, что Райан даже не сообразил вспомнить, что пять минут назад был уверен, будто видит реку впервые. А вдруг, не впервые? Что он знает о своем прошлом?

После того, как истощенный, голодный мальчишка три года назад появился на свалке, он долго болел, мечась в бреду. Бабка Видана, единственная из всех, взялась его выхаживать. И выходила. Только Райан не помнил ничего о своей жизни до поселения, и люди решили, что он заблудился - в те дни была серия настолько сильных выбросов, что защитные повязки выдавали даже тем, кто на смену не выходил. Смог стоял плотной стеной: дойти от одного логова в поселении до другого, не потерявшись, было проблематично.

Гул флаера приближался, а паника внутри Райана росла. Когда звук повис почти над головой, нервы сдали. И он прыгнул.

Вода была холодной. Нет не так. Она оказалась ледяной. Кости заломило. Вынырнув, Райан с огромным трудом сделал вдох. От обжигающего холода дыхание перехватило, кожа горела. Флаер пролетел над головой мальчишки, не заметив темную точку в темной воде, и Райан выдохнул с облегчением. Пора выбираться, иначе скоро он совсем замерзнет. Отчаянно работая руками и ногами, Райан поплыл обратно к прибрежным скалам, от которых его порядком оттащило небыстрое, но упорное течение.

Сперва получалось лишь беспорядочно барахтаться на месте, однако, успокоившись и включив голову, он сумел поймать ритм, и продвижение вперед худо-бедно наладилось. И все равно, путь занял у Райана несколько долгих минут. Выбившись из сил, мальчишка ухватился сведенными судорогой пальцами за скользкие, покрытые маслянистым налетом камни, тяжело перевел дыхание. Холод пробирался под кожу, заставляя коченеть мышцы. Скала козырьком нависала над головой. Как взобраться обратно наверх, Райан понятия не имел.

Пока он висел, прилепившись к скале, точно клещ, флаер вернулся. Теперь гул слышался громче, растекаясь над водой и отражаясь от скалы прямо в ухо. Флаер шел на бреющем, всего в паре метров от поверхности воды, разгоняя волну повернутыми вниз соплами. Искали его, теперь Райан был в этом твердо уверен. Как и ночью, он чувствовал рыщущий, точно караульный прожектор, взгляд. Тот же это был взгляд или другой, определить не удавалось, да и какая разница? Главное - не попасться. Если взгляд найдет его, произойдет что-то плохое. Снова в голове мелькнули коридоры с мигающим красным светом, уши заложил надрывный крик, пополам с бьющим по барабанным перепонкам гулом турбин флаера. Крик принадлежал ему, Райану, хоть сейчас он и молчал, стиснув зубы. Когда флаер поравнялся с ним, мальчишка вжался в скалу что есть сил, стараясь слиться с темно-серым камнем и не выпустить бьющийся в голове крик наружу. Хотелось закрыть глаза, но Райан не мог отвести взгляд от скользящей над водой металлической птицы. Зря.

Поднятый турбинами ураган швырнул волну мутной маслянистой воды Райану в лицо, вдавил в скалы. Крик все-таки вырвался, но тут же захлебнулся. На несколько мгновений все перемешалось: вода с пузырьками взбитого выхлопом турбины воздуха, моторное масло с непонятной клочковатой мутью, верх с низом. Неимоверным усилием удалось удержаться и не разжать пальцы. Только это его и спасло. Вода тянула, толкала, пыталась оторвать от скал. В глазах щипало, во рту стоял соленый вкус крови, смешанный с горечью отработанного топлива. Сколько длился этот кошмар, Райан не знал, но казалось, что вечность. Гул флаера уже удалялся, а вода все лупила его телом о скалы, с трудом успокаиваясь.

Заложив вираж и пролетев еще раз над водой, но уже гораздо выше, флаер унесся прочь - и от свалки, и от города на противоположном берегу. На всякий случай, Райан выждал немного, но долго висеть на скале было опасно. От холода немели конечности. Жжение от ледяной воды перешло в новую стадию: кожу, казалось, облили горючим и подожгли.

Райан попытался, подтянувшись, взобраться на скалы. Намокшая одежда тянула обратно, а выступы скользких камней оказались слишком малы, чтобы за них уцепиться, не говоря уже о том, чтобы встать. Райан оглянулся. Берег, с которого вздымались в небо шпили небоскребов, был пологим, удалось даже полоску грязно-желтого песка разглядеть в лучах утреннего солнца. Да, здесь было солнце. Тусклое, красноватое, несмотря на рассветный час, но оно было. И не мутный, расплывающийся диск, как на свалке, а яркий, полыхающий чистым огнем шар, выныривающий из водной глади. Отсюда, снизу, расстояние до противоположного берега казалось бесконечным, однако, выбор невелик. Оттолкнувшись от скалы что есть силы, Райан поплыл.

***

- Живой.

- Не похож на живого, больше на утопленника смахивает, несвежего, - младший фыркнул.

- Ты что, утопленников не видел? Этого даже не раздуло, - старший был уверен в своей правоте.

- Зато по цвету в самый раз.

- Идиот, ноябрь почти, ты воду трогал?

- Я что, идиот воду трогать? Ты хоть представляешь, что там за коктейль намешан?

Мир возвращался к Райану толчками, голоса над головой то звучали излишне громко, то глохли, будто говорившие опускали головы в пластиковую бочку.