- Шшшше-ест-т-тнннн... - Райан похолодел. А вдруг его заикание примут за неуверенность? Мальчишка привычно врал о своем возрасте, ведь несовершеннолетних на работы не брали. Но на свалке царили строгие порядки: кто не работает, паек не получает. А есть Райану хотелось.

- Что-то он слишком мелкий для шестнадцати, - засомневался второй.

- Да они тут все недокормленные.

Райан выдохнул с облегчением, но, похоже, поторопился.

- Все равно, подозрительный он какой-то, нужно обыскать.

Руки в резиновых перчатках заскользили по телу мальчишки, похлопывая и оглаживая. Райана передернуло, но он заставил себя стоять спокойно. Камушек выделялся ярким пятном на черной, как сажа, земле. "Только не смотри вниз, только не смотри вниз," - повторял Райан про себя, жалея, что не догадался встать прямо на камушек.

- Чист, - с сожалением вздохнул проверяющий.

- Идем тогда, не тормози. Задержимся - за простой с нас же и сдерут. Что это за кадр вообще был? Ни разу не видел.

- Да шишка, с верхушки. "Принеси то, не знаю, что," - передразнил "шишку" проверяющий.

Не обращая больше внимания на Райана, мужчины двинулись дальше.

***

Видимо, простой конвейера продлился слишком долго. Потому что вечерний паек оказался урезанным, а Надзиратель злым.

Райана сегодня настроение Надзирателя волновало мало. Он то и дело тайком ощупывал карман, в котором лежал заветный камушек. Умом понимал, что ценности в этой безделице - никакой. Но душу грела мысль, что теперь у него есть что-то свое. Пусть бесполезное, но принадлежащее ему одному сокровище. Было страшно, все-таки, он едва не попался, но Райан рискнул: раз проверка уже прошла, камушек можно и подобрать.

В поселении было на удивление тихо. Те, кто остался, почувствовали угнетенное настроение вернувшихся со смены, и предпочли не высовываться. Райан, хоть в животе и бурчало, свою пайку есть не стал. Он молодой, глазастый, работает споро, так что завтра его снова выберут. Надзиратель ценил мальчишку и старался брать на смены почаще. А вот бабку Видану уже несколько дней не берут, а сегодняшний кашель вообще ставил крест на надеждах поработать в ближайшее время. А как ей выздороветь, если есть нечего?

- Ой, не надо, малек, сам ешь, - бабка даже привстать навстречу Райану толком не сумела. Лежала в углу, сотрясаясь от кашля. Сухой такой кашель, плохой.

Райан поморщился. С таким кашлем долго не живут.

- А коли сам понимаешь, что не жилец я, так чего пайком разбрасываешься? - строго одернула его бабка.

Удивительное дело: с Виданой не нужно было мучаться, пытаясь выговорить непослушные слова. Она понимала Райана, казалось, вовсе без слов. Но на вопросы только посмеивалась хитро и заявляла: "Поживешь с мое, и не такому научишься. Это жизненный опыт, деточка." Как бы там ни было, но пока Райан болел, Видана за ним присматривала, а теперь его черед.

- Сядь, - бабка похлопала морщинистой рукой рядом с собой.

Райан послушно устроился, где указано, поджав под себя ноги и приготовившись слушать. Ясно же, что сейчас будет "сказание" - так старуха называла свои байки.

- На бреге безлюдном лема растет,

Цветок ее душам прозренье дает.

Забвения ветер по зарослям свищет,

Потерявший себя цветок тот не сыщет.

Где в каменном сердце загадка живет,

Для друга ребенок надежду найдет.

Видана декламировала нараспев, прикрыв глаза и покачивая из стороны в сторону седой патлатой головой на тонкой сморщенной шее.

- Д-дуррацкий сст-тишок, - фыркнул Райан. Его каждый ребенок знает. Райан тоже знал, даже повторял иногда про себя, представляя в мечтах, что у него есть друг. Настоящий, которого он забыл, как забыл прошлую жизнь до свалки, но который не забыл его, Райана, и однажды найдет и принесет ему цветок лемы. А потом появились сны, и мечты мальчишки изменились.

- Я бы не советовала отрицать то, чего не понимаешь, - Видана хитро прищурилась. - А вдруг, это не стишок дурацкий, а ты недостаточно догадлив, чтобы понять скрытый в нем смысл?

Райан снова фыркнул. Как же, нашла дурака, смысл в детском стишке искать. Может, еще и сам цветок поискать?

- Эх, молодежь, никакой в вас романтики. А я в твои годы не такой недоверчивой была... - глаза старухи, и без того мутные, подернулись дымкой. На долгую минуту она замолчала. Потом тряхнула головой и полезла в груду тряпья, служившую ей постелью. - Вот. Когда-то я нашла его для друга. Но так и не успела отдать. А теперь... теперь уже поздно, отдавать некому. Так что держи ты. Ты ведь тоже мой друг, верно?

Райан кивнул, сглотнув подступивший к горлу комок. В дрожащих старческих пальцах был зажат цветок. Толстый, короткий стебелек, с голубоватым пушистым налетом, семь круглых мясистых лепестков цвета свежей крови. Небольшой и невзрачный, он, на удивление, выглядел свежесорванным. Ну, может, и завял, но совсем чуть-чуть.

***

Они пришли ночью. Серые тени в облегающих комбинезонах. "Патруль," - перешептывались обитатели свалки, жавшиеся к своим жилищам и кутающиеся, кто во что гаразд, силясь хоть как-то спастись от промозглого холода. Не слышалось привычных окриков и тычков, каковыми любили награждать людей охранники. Пришельцы были молчаливы, действовали слаженно, пугая этим еще больше.

- Кого мы ищем?

Райан стоял далеко от патрульных, однако, четко слышал, о чем они говорили. Влажный ночной воздух далеко разносил каждое слово.

- Не знаю, но телепат он сильный, хоть и неумелый. Следы вмешательства даже не попытался скрыть.

- Эй! - Этот голос не мог принадлежать патрульному, потому как был явно девчачий, да и прозвучал совсем близко, прямо за спиной.

Райан оглянулся. Позади никого. Показалось, что тень мелькнула, но в ночном тумане поди разбери.

- Они тебя ищут, - продолжил голос, поняв, что удалось привлечь внимание Райана. - Нужно уходить.

- Т-ты кккк... - от волнения, он не сумел выговорить даже короткое слово.

- Тайна, - ответила невидимая собеседница и заливисто рассмеялась.

Райан возмущенно заозирался: нельзя же так внимание к себе привлекать. Да и вообще, что за тайны?

- Ну, как хочешь... Думала, ты не будешь возражать, - голос обиделся.

Против чего Райан должен возражать? Он совсем запутался.

- Хорошо, давай сначала, - примирительно согласился голос. - Хочешь, я буду твоей тайной?

Бред. Зачем Райану какая-то тайна? Не до нее сейчас: патрульные, убедившись, что никто из обитателей поселения не проспал их появление, неспешно двинулись от человека к человеку. Внезапно один из пришельцев встал, как вкопанный, и вскинул руку. Остальные тоже замерли.

- Он где-то поблизости, - отрывисто доложил серый. Патрульный странно поводил головой из стороны в сторону, будто прислушиваясь. При этом он медленно поворачивался вокруг своей оси. В сторону Райана. Еще немного, и взгляд патрульного упрется в мальчишку. Что тогда произойдет, Райан понятия не имел, но в том, что ничего хорошего, уверен был, как никогда. Он чувствовал недобрый взгляд, рыщущий над поселением, точно прожектор. И этот взгляд-прожектор искал его, Райана.

Внезапно бабка Видана, которую, несмотря на болезнь, тоже выгнали наружу, закашлялась и захрипела. Патрульный дернулся и, резко пошатнувшись, обернулся к ней.

- Пора! - крикнул голос, и Райан, не соображая, что делает, кинулся наутек.

Все отвлеклись на бабку Видану, и побег мальчишки остался незамеченным. Он юркнул в тени за контейнерами, помчался, петляя, будто сбрендивший бот, стараясь держаться поближе к крупным обломкам. Впереди неясно, а потом все отчетливее, маячил силуэт. Девчонка. Не выше самого Райана, тонкая и хрупкая. Волосы длиннющие, почти до колен, золотистые. Про цвет Райан уже сам додумал: в ночной темноте, да в тумане, поди разбери. Но беглец был уверен, что они именно такие, как у девушки из его снов.

"У моей любви черные глаза. Я ее вижу во снах. Она несется среди облаков - гордая наездница, оседлавшая стихию," - прошептал Райан. Девчонка впереди рассмеялась в ответ на его мысли, обернулась и призывно помахала рукой, сворачивая налево за кучей покореженных флаерных турбин. Райан жадно подался вперед, едва не споткнувшись, однако, цвет глаз незнакомки разобрать не сумел. Только контур щеки, да краешек задорной улыбки.