— Сначала я не мог найти причины, не мог даже нормально думать о том, что втюрился в одну из единственных дочерей Аида, да ещё и с специфическим характером. Я сомневался, что мой вкус всё же пал на тебя, ведь это могло казаться лишь наваждением. Но… Похоже… — Мари роняет с губ тяжелый вздох, замечая, что он сделал шаг к ней. — Похоже, что я и впрямь влюбился в тебя, Мари Вуд. В странную неприступную крепость с множеством ям с мертвецами вокруг. Знаю, сентиментальность никогда не была моим коньком, но всё же… — он делает ещё один шаг и между ними остаются всего жалкие полметра. — Мне кажется, будто я знаю тебя всю свою сознательную жизнь и доверяю тебе точно так же, как и себе.

— Ты уверен, что знаешь меня? — щурит она глаза, недоверчиво глядя на него.

— Да, — его рука поднимается, кончиками пальцев парень касается его холодной щеки.

— Точно? — девушка вздрагивает, но затем ощущает приятное тепло, исходящее от Питера.

— Уверен, Мари, — лёгкая улыбка озаряет его. — Я знаю тебя как хорошего человека со своими собственными взглядами на мир, со своими странными придирками, — грустная улыбка на его губах заставляет Мари устало опустить плечи. — Я хочу видеть тебя практически каждый день жизни, просыпаться рядом…

— Перестань, — усмехается она.

— Хочу целовать тебя каждое утро, видеть твою улыбку и готовить тебе кофе, — она хочет что-то сказать, но Питер вновь затыкает её, продолжая говорить:

— Смотреть перед сном на звёзды, всё равно крепко обнимать тебя среди незнакомых людей. Под их взглядами целовать тебя и забывать обо всём на свете, ведь всё сводится только к тебе, — серо-голубые глаза неотрывно наблюдают за её эмоциями, ведь Стивенс боится получить отказ.

— Питер, ты точно не пил? — с сомнением спрашивает Мари, сжимая руками его плечи.

— Уверен, — он вновь сокращает расстояние между ними, переставая дышать. — Ты же знаешь, что я не вру. Я готов под взглядами всего мира танцевать с тобой, хоть и толком не умею, — он морщится, вновь усмехаясь. — Я всё ещё нервничаю, словно ребёнок, когда ты входишь в комнату, — жмурится от лучей заходящего солнца.

— Всё сводится ко мне? — сомнение в голосе Мари звучит слишком странно.

— Да, — честный ответ, что полон искренности.

— Я не знаю, что мне ответить тебе, Питер, но твои слова порядком тронули мою прогнившую душонку, — её крепкие объятия заставляют Стивенса замереть, в шоке глядя в пустоту перед собой. — Можно посчитать это предложением встречаться? — неуверенная улыбка.

— Как хочешь, — произносит Питер, моргая.

— В таком случае я согласна, — она жадно впивается в его губы, а вся робость куда-то испаряется.

Её язык проскальзывает к нему, изучая. Питер сначала шокированно застывает, даже не успевая прикрыть глаза, а затем продолжает поцелуй.

Руки каждого скользят по чужому телу, душу вновь наполняют вчерашние ощущения.

Две фигуры, что не желают отрываться друг от друга, озаряют лучи заходящего солнца. Горячая страсть рыжего, красного и фиолетового цветов.

Слишком странная идиллия, чтобы быть реальной.

И в то же время слишком реальная, что быть сном.

***

Пятнадцатого мая, в последних лучах солнца, что медленно скрывается за горизонтом, они останавливаются на одной из небольших полян. Оборачиваясь назад, все замечают, что теперь верхушку горы скрывает туча, не дающая возможности узнать, что же на самом деле находится там.

Холодный ветер, дующий с Тихого океана, заставляет сжаться от мурашек, невольно пробежавших по телу.

Правда, никому уже не страшно. Они выполнили своё задание, закончили поиск — доставили Яблоко туда, где оно должно быть.

Прекрасный вид на мост Золотые Ворота заставляет их остановиться и постоять несколько минут в молчании. Сумерки сгущаются, день клонится к ночи.

— Возьмитесь за руки. Нам надо далеко переместиться, денег на обратный перёд вряд ли хватит, но нас встретят в Вашингтоне неподалёку от мемориала. Нико, Мари, вы точно уверены, что справитесь? — в голосе Перси слышно волнение.

— По крайней мере мы на это надеемся, — хмуро отвечает Нико. — А сейчас медленно войдём в тень все вместе и попытаемся нормально переместиться без особых потерь.

— Люблю эксперименты, — хмыкает Мари с долей иронии, а затем ступает в тень.

И в тот же момент вся погружается в непроглядную тьму.

Их будто выдёргивает отсюда, земля исчезает прямо из-под ног, а затем также внезапно вновь появляется, но слишком резко.

Все валятся на траву, сжимая ладони. Вот только Лили слишком быстро подмечает, как хватка Мари слабеет. Глаза дочери Аида закатываются, а голова устало падает на землю.

— Мэр! — вскрикивает Коулман, видя, как к Вуд с таким же страхом в глазах подскакивает Питер.

— Что с ней? — на одном дыхании спрашивает он.

— Переутомление, — рядом с ними на колени падает Лео. — Перси, что с Нико? — оборачивается он в сторону сына Посейдона, что прижимает два пальца к шее ди Анджело.

— Обморок, — отвечает тот спустя несколько секунд, с облегчением вздыхая. — А Мари?

— Сердцебиение очень слабое, — с слишком громким опасением в голосе произносит Питер, крепко сжимая запястье девушки.

— Ребята! — раздаётся чей-то радостный возглас где-то неподалёку.

Лили поднимает глаза, замечая бегущего в их сторону светловолосого парня в светлых джинсах и ярко-оранжевой футболке Лагеря Полукровок.

На её губах появляется измученная улыбка.

Они добрались.

Комментарий к Глава 20

Могут быть опечатки. Извините за столь долгое отсутвие. 21 глава и Эпилог будут в течении недели, Большая их часть уже готова.

Конец близко.

========== Глава 21 ==========

Лили молчала, глядя на просторы лагеря с возвышенности. Ветки елей мирно пошатывались в такт ветру.

Пальцы нервно теребили травинки рядом, раз за разом сминая их. По крайней мере сейчас именно так проявлялась нервозность дочери Посейдона.

Прошёл один целый день после того, как они глубокой ночью прибыли в лагерь. Нико проснулся вчера днём, а Мари…

Всё так и спала будто бы мёртвым сном.

В это же время её телефон разрывался от звонков брата, отчего Питеру вчера вечером всё же пришлось ответить. И частично соврать, как бы это ни противоречило его моральным устоям.

Впервые за эту неделю Лили просто хотелось одиночества — обычного уединения. Отмахнувшись ото всех, она ушла «прогуляться», хотя на деле просто пришла сюда и сидела, всё больше и больше погружаясь в собственные мысли, неустанно роившиеся в это время в голове.

Перед глазами всё продолжали стоять алые губы Мари и дёргающиеся ресницы. Она казалась спящей, пульс был медленным, но все остальные жизненные показатели пребывали в полной норме.

Всех волновал лишь один вопрос: проснётся ли она вообще?

Впрочем, как и волновал саму Лили.

Вновь и вновь она прокручивает воспоминания последних дней. Вот они только-только оказываются в Вашингтоне, неподалёку от них ввысь тянется монумент. К ним бежит светловолосый парень, Уилл Солас, как позже он представился.

Они летят на самолёте в Нью-Йорк, Лили на время засыпает.

Просыпаясь, она обнаруживает, что они уже едут в минибусе в Лагерь Полукровок.

Страх смешивается с сонливостью, отчего она так и не заходит вслед за остальными в Лазарет, а отправляется в домик Посейдона спать. А на следующий день, то есть вчера, уже проводит по меньшей мере четыре часа у постели лучшей подруги.

Нико проснулся как раз тогда, когда Лили была там, поэтому у неё была прекрасная возможность понаблюдать его реакцию на сложившуюся ситуацию, так сказать, в первом ряду. Ди Анджело был напуган, хмур и сосредоточен на текущей проблеме. В итоге в Лазарете рядом с дочерью Аида постоянно пребывали либо Нико, либо Питер, который, как показалось самой Коулман, так и не спал всё это время, либо же сама Лили.

Впрочем, сегодняшней ночью она краем глаза заметила его тихо посапывающим в кресле у кровати Мари. И усмехнулась сама себе, невольно подумав, что эти двое подходят друг другу.