— А что ты скажешь, Лили? — с интересом, но также и спокойствием, задаёт вопрос Лео. Курчавый наблюдает за дочерью Посейдона, что поднимается в полный рост, закусывая губу.

— Я же не могу ничего сказать… Эти идеи, что приходят мне в голову, — указывает пальцем на висок, — я не отличаю плохие от хороших, нормальные от ненормальных. Частично мне помогает Мари, частично окружающие люди и их мнение, что они тут же пытаются высказать мне в лицо, — нервно хмыкает, сжимая одну ладонь в кулак и прижимая к губам. Глаза девушки становятся влажными, но тут же ей спешит утешить Перси:

— Ну что ты, сестрёнка, всё в порядке, — он подрывается с кресла, медленно подходя к Коулман. Обнимает её, чувствуя, как девушка сжимает его в крепких объятиях, тихо хныкая в футболку. — В порядке, — тихо произносит сын Посейдона, водя ладонью по её спине.

Дин у стены мнётся, прикусывая нижнюю губу.

Ему неудобно. Почему-то он просто чувствует себя виноватым.

Питер дружественно похлопывает его по плечу, коротко улыбнувшись.

— И настроение тоже перепадами? — интересуется Тэд, до этого упорно сохранявший молчание.

— Иногда, — кивает Мари, поднимаясь на ноги. — Но в любом случае она, — указывает на подругу, что едва-едва улыбается дочери Аида, — безобидна. В последнее время ничего серьёзного не происходило, — в конце предложения голос Мари почему-то начинает дрожать, но девушка не меняет выражения лица.

Возможно, когда-то они с Лили расскажут им, что могло бы произойти, если бы Коулман отказалась на какое-то время от назначенных таблеток.

Но Мари не хочет ухудшать Лили жизнь хотя бы пока.

Она продолжает, что-то объясняет, но при этом профессионально уходит от компрометирующих историй. Аккуратно говорит уже и так ясные всем вещи, неловко улыбается, чувствуя пристальные взгляды всех в комнате.

И мнимую поддержку она чувствует лишь со стороны Лили, Нико и, к её повторному удивлению, Питера.

Сам же Стивенс внимательно слушает брюнетку, лишь изредка стреляя взглядом на Лили, что неуверенно замирает, прижав руку к плечу. Нервно постукивает пальцами по себе, взгляд мечется. Перси рядом с ней теребит её плечо, утешающе глядя на сестру.

Щелчок. Знакомое чувство головокружения и секундное потемнение перед глазами, а затем он резко поднимает руку, прикрывая ладонью нос и рот, чувствуя красную жидкость на пальцах.

— Питер? — он поднимает вопрошающий, лживый и спокойный взгляд на Мари, что замирает с поднятыми в воздухе руками на месте. — Что-то не так?

— Нет, — мотнув головой чуть вбок и тем самым чуть дёрнув рукой, смазав кровь на пальцах. — Ничего, — понимает, что ситуация совсем выходит из-под контроля, поэтому лишь поспешно бросает, разворачиваясь и начиная быстро идти:

— Я на минутку, — пропускает мимо ушей какой-то очередной вопрос со стороны полубогов, лишь сильнее сжимая нос и чуть поднимая голову вверх, задирая её назад.

Он буквально влетает в туалет, тут же открывая кран и отрывая кусок туалетной бумаги.

— Чёрт, — он думал, что в этот раз ему повезёт, но нет. Концентрат надо было вколоть ещё вчера, но возможности всё же не было. И теперь…

— Да твою ж мать, — вырывается у него тихая брань, когда он поднимает взгляд на своё отражение.

Тонкая струйка тянется из уха, медленно скатываясь в этот момент по шее.

Питер поспешно вытирает её салфеткой, затем умываясь холодной водой.

Шприц должен быть где-то в рюкзаке. Рюкзак где-то в одной из их комнат. Значит, его секрет рано или поздно всё же должен открыться, раз уж на то пошло.

— Можете принести мой рюкзак? В нём маленькое подобие аптечки, у меня порез сильно кровоточит, — врёт, оглядываясь на проход. Через щель за дверью видит силуэт озадаченной Мари, что замирает на месте.

— Минутку, — откликается на его зов Дин, тут же выскакивая из комнаты.

Питер вздыхает. Качает головой, вновь умывая лицо холодной водой.

Смотрит на собственное отражение в зеркале, на уставшие глаза и практически белое лицо.

Главное лишь, чтобы чёрно-белое не стало внезапно явным.

========== Глава 9 ==========

Мари поднимает глаза на остальных, что низко склонили головы над своим завтраком. Одни лишь Лео и Нико также смотрят по сторонам с тихим интересом.

— Чиабатта? — слышит девушка голос Питера рядом с собой, а точнее, точно напротив.

Стивенс не улыбается. Чуть поднимает на неё взгляд светлых серых глаз с лёгкими, полупрозрачными вкраплениями голубого. Волосы парня растрёпанны, пребывают в лёгком хаосе.

— Д-да, — заикается девушка. Несколько раз оробело моргает, мотнув головой. Опускает глаза на тарелку, на то самое мучное изделие, о котором, собственно, и ведётся их беседа.

Продуктивно. Они могут спокойно разговаривать об еде.

Это определённо прогресс.

— Я люблю всякое мучное, булочки, багеты, пироги. И…сладкое, наверное, тоже, — Мари чувствует лёгкое неудобство, делясь информацией.

Но чёрт, эта атмосфера за столом в ближашие пять минут её точно на тот свет отправит.

Жертвует своим цинизмом и изоляцией, искренне глядя на всех.

— Когда я была поменьше, моя приёмная мать делала шоколадные маффины. Мы со сводным братом ели их после обеда, иногда брали в школу, — она вздыхает. — Жаль, что она перестала их делать год назад — получила хорошую работу на полную ставку.

— У тебя есть брат? — Нико с сомнением хмурит брови, глядя на неё.

— Сводный. Ребекка родила его через год после того, как они меня взяли. Макс младше меня на три года, — кивает Мари, закидывая кусочек выпечки в рот.

Ди Анджело кивает. Смотрит несколько секунд на Лили, что сидит напротив него. Дочь Посейдона упорно молчит, с явной неохотой разрезая бекон по кускам. И всё это сопровождается её нервными взглядами на брата, что будто контролирует, сколько сама девушка съест.

Мари аккуратно берёт чашку с горячим капучино, глотая горький напиток, что тут же бодрит. Ставит чашку на стол, вздыхая.

Оставшаяся пенка над её губами лишь забавляет ранее грустного Питера напротив неё, заставляя прикрыть ладонью губы, что растянулись в широкой улыбке.

— Что? — озадаченно смотрит на него Мари, удивленно глядя из-под бровей.

Питер не перестаёт смеяться, затем опуская глаза себе в тарелку.

— Пенка над губой, — молвит тихо, отчего Мари тут же облизывает верхнюю губу, нервно оглянувшись.

На лице Нико проскакивает тень улыбки, а Лео подмигивает ему.

Ди Анджело закатывает глаза.

— Мы вчера узнали, что следующей нашей остановкой должен быть большой город, — внезапно говорит он, обращаясь к Перси. — Думаю, Денвер вполне подойдёт.

— Денвер? — поднимает с интересом голову Тэд. — У меня там бабушка живёт, у неё большой особняк. Мой дед был мормоном, он ей остался от него.

— Мормоны? — скептично спрашивает Мари, поворачиваясь к сыну Аполлона. — Разве у них не многоженство?

Лили заинтересованнно поднимает глаза, будто оживившись.

— Э… — теряется Тэд, замечая, что все уже слушают разговор. — Да, просто дед прожили с бабушкой примерно семь лет вместе, а затем он с двумя новыми пассиями укатил в закат на свою родину, в Юту, — чешет затылок, нервно сглатывая. — Но в любом случае мы можем остановиться у бабули, у неё где-то пять гостевых спален. Поэтому это прекрасный шанс пожить наконец не в мотеле, а в прекрасных условиях с ванными и хорошей едой, — кивает, хмыкая.

— Это не такая плохая идея, — произносит спустя несколько секунд молчания Перси, повернув голову к Нико. — Денег же у нас не так и много осталось, м?

Ди Анджело кривит губы, кивая. Дин настороженно дёргает головой:

— В Денвер, значит?

— В Денвер, — кивает, вздыхая, Лили.

***

Тэд отрешенно смотрит на проходящие мимо поезда и электрички. Он до сих пор не может понять, почему поехал с этими совсем незнакомыми людьми, почему внезапно решил помочь им с поиском этого чёртового мифического золотого яблока.

Мари вновь вздыхает, глядя на людей вокруг. Все либо спешат, либо бегут, либо же продолжительно ждут. Кого-то, чего-то — плевать. Долгое ожидание того, что рано или поздно должно либо вихрем, либо плавным ветерком ворваться в их жизнь.