Иногда приходила Мари. Она недоверчиво смотрела на Дина, но он всегда улыбался ей.

Ему нравилось здесь. Ему нравилась еда, кровать в гостевой комнате, родители Риты. Ему нравилась Лили, её глаза.

Просто детская влюбленность.

Она часто странно молчала, рассматривая людей; любила рисовать и петь, рассматривала одежду, иногда подолгу смеялась. Она никогда не злилась, всегда относилась ко всем скромно.

За это она ему нравилась. Очень уж добро она относилась к людям. Как будто не знала что есть и плохие люди.

***

Дин немного скривился, когда дверь за ним слишком громко хлопнула. В столовой было холоднее, чем в номере, и он застегнул куртку. Ужинать хотелось очень, аппетит его никуда не пропал.

Уолкер удивлённо остановил взгляд на Лили, которая сидела в той же короткой майке и в тех же шортах.

В позе лотоса. На столе.

Она смотрела на Дина, улыбаясь, и её хорошее настроение вновь его немного пугало.

— Эм, — Дин медленно подошел к столу. — Привет.

— Привет, — бодро ответила она, ловко спрыгивая и идя к столу с едой.

— Как… Продолжение разговора с Перси? — спросил Дин, шагая за Лили и всё ещё удивляясь, почему ей не холодно.

— Нормально, — совершенно спокойно ответила Лили, на две секунды остановившись, а потом взяла тарелку и начала накладывать еду.

— Тебе не много? — спросил Дин, когда увидел, что на большой тарелке Лили уже нет места вовсе.

— Нет, я очень голодная, — громко сказала Лили. Она развернулась, идя к дальнему столу, чтобы занять его, хотя в столовой больше никого не было и она вполне могла сесть за любой ближайший стол. Коулман поставила тарелку и быстро направилась обратно к столу, взяв новую тарелку и начав класть на неё ещё еды.

— Ты все это не съешь, — хмыкнул Дин держась в трёх метрах от девушки. Его это немного пугало.

— Ты во мне сомневаешься? — спросила Лили, повернувшись к нему, но уже не улыбаясь, а серьезно глядя на парня.

— Нет-нет, — заверил её Дин. Это пугало его еще больше.

Наконец-то в столовую зашла Мари. Она посмотрела на идущую к столу Лили и быстро пошла к ней.

— Что ты делаешь? — резко спросила она, схватив подругу за локоть. Лили уже успела поставить еду на стол и села на стул, смотря на подругу.

— Да, что вы все такие странные? — удивленно спросила она, поглядывая на Дина. — Я же просто еду себе взяла.

— Ты себе пальцы порезала, — тихо сказала Мари, посмотрев на руку Лили, по которой скатывалась капля крови.

— Наверное, ножом порезалась, когда хлеб отрезала, — ответила Лили, засунув палец в рот. Мари дернула ее руку, тем самым вырвав ее палец изо рта.

— Эй, — Лили возмущённо посмотрела на подругу. Мари взяла салфетку и приложила к её ране.

В столовую зашли Перси, Нико и Питер. Они все сели за стол, посматривая иногда на Лили, иногда на Мари, которая выглядела не то чтобы даже немного испуганной. В её глазах явно читались страх и опасение.

— Зря ты не приняла новые таблетки, что я тебе дала, — сказала Мари отпустив руки Лили и сев рядом. Дин посмотрел на её нетронутую еду.

Лили взяла маленький круассан и внимательно взглянула на него. Перси и Нико о чем-то разговаривали, Питер иногда что-то вставлял в их разговор, а Мари не прекращала смотреть на Коулман.

Девушка положила круассан обратно в тарелку.

— Ладно, я наелась, — она встала, сделав несколько шагов, пока не услышала голос брата:

— Ты же ничего не съела, — закричал ей вслед Перси.

Лили лишь обернулась и посмотрела на него.

Испуганно.

В её взгляде был испуг. Но чего она боялась?

Она замерла буквально на секунду, смотря в пол, а затем вышла из столовой, хлопнув дверью.

Мари вновь повернулась к еде. Вилкой ковырнула её в тарелке. Она подняла взгляд на удивленных ребят. Никто не хотел есть.

Мари сделала глоток чая.

Она прекрасно знала, что с Лили.

Но она всегда не знала, что та сделает дальше. И всегда волновалась, что Лили в какой-то момент запланирует что-то, имеющее далеко не радужные последствия.

— Чёрт, — Мари резко встала из-за стола и побежала к выходу. Зачем? Только она знает, что с Лили. И остальные, настороженно переглянувшись, встали из-за стола.

— За ней? — спросил Питер, кивнув на двери.

— Хорошая идея, — кивнул Дин.

Они слышали, как быстро Мари взбежала по лестнице. Они шли точно за ней, вплоть до номера девушек, по дороге в который успели встретить Лео и Тэда, что настороженно кивнули на скрывающуюся копну тёмных волос в двухместном номере.

Дверь, к их удивлению, оказалась открытой. Они зашли внутрь, заметив сидящих на своих кроватях Мари и Лили. Первая тут же закрыла рот, хоть до этого и явно собиралась что-то сказать.

— Вы с Лили скрываете что-то от нас? — вопрос решает задать Перси, в то время как Лили переводит дыхание, взглянув на подругу.

— Мне? — дрожащим голосом спрашивает, внимательно глядя на Мари. Та качает головой, тихо произнося:

— Не волнуйся, я сама всё скажу, — Мари присаживается на край кровати, замечая, что все здесь.

Питер встал недалеко от входной двери, оперевшись спиной на стену. Рядом с ним, сложив руки на груди, Дин. Тэд пристально смотрит на неё, уже находясь рядом с дверью на небольшой балкон. Перси и Нико сели в кресла, Лео легко усмехнулся за их спиной.

— Мы, конечно, не давим, но… — хочет разрядить обстановку, пытаясь не напугать девушек, на что его фразу продолжает Перси:

— Но хотим знать правду, — Нико кивает сестре, подтверждая слова сына Посейдона.

Мари складывает вспотевшие руки на груди, сжимая зубы.

Ей не страшно, она знала, что рано или поздно тайна всплывёт. Несколько раз она даже мысленно проговаривала, как будет рассказывать всё.

Разум аналитика никогда не вредил девушке, наоборот помогал в таких странных или тяжелых жизненных ситуациях.

— Что конкретно вы хотите знать? — поднимает одну бровь, замечая, что слабый приглушённый свет от ламп точно падает на лица Питера, Дина и Тэда, что легко и едва слышно постукивает по подоконнику, глядя за окно, где уже давно темно.

— О том, почему Лили порой так часто меняет своё мнение или выдаёт порой странные или хорошие идеи, — кивает, хмурясь, Дин. Ему удобно, ведь фактически он виноват в сложившейся ситуации. Он решил рассказать Перси о подозрениях, он решил раскрыть правду, которая оставалась в секрете. Хоть он этого не сделал, но именно он начал разговор с девушкой в столовой, хоть до этого сам успел уйти первым из бассейна, оставив девушку наедине с самой собой.

Коулман, слыша своё имя, заметно вздрагивает, переводя взгляд остекленевших глаз цвета моря на сына Афродиты. Она не винит его, ей просто страшно.

Обычно люди, узнавая правду о ней, затем не горят желанием общаться.

Мари уже была с ней, когда узнали, чем ладонь Посейдона, собственно, больно.

И только Вуд в её жизни не кинула Лили, не перестала верить и оберегать. Приёмные родители для неё лишь опекуны. И они никогда не станут её семьёй

Дочь Аида сглатывает. Неосознанно поправляет лямку лифчика под футболкой, произнося уверенным голосом:

— У Лили БАР, или биполярное аффективное расстройство. Маниакально-депрессивный синдром, называйте, как хотите. Врождённое, поэтому она всегда была неусидчивой и идейной, — Вуд вздыхает, замечая, как её подруга пальцами сжимает одеяло. Видит, как дрожат руки дочери Посейдона, но молчит, лишь утешительно взглянув ей в глаза.

— И ты, получается, ходила за таблетками? Нейролептиками, наверное? — догадывается Питер, поднимая голову. Мари кивает, отрешённо наблюдая за колыхающимися занавесками у приоткрытой двери на балкон. — Меня интересует лишь одно, — походя в этот момент на доктора, произносит парень, засунув ладони в карманы джинсов, — таблеток-то достаточно? Ну, хотя бы на неделю?

— Конечно, чёрт возьми, я же пытаюсь держать ситуацию под контролем, — фыркает, хмуря брови Мари. Сжимает губы, замечая, как внимательно на неё смотрят Нико и Перси. — Всё в полном порядке, не надо раздувать из этого большую проблему.