***

Питер берёт себе на завтрак бекон с яичницей, кинув короткий взгляд на заказанный Мари натуральный йогурт с шоколадными мюслями.

Жареная еда наконец-то наполняет пустой желудок, который давал знать о своём неудовольствии уже как час после пробуждения. Пока они собрались, выселились, нашли бюджетное место для завтрака, прошло по меньшей мере сорок пять минут, а ещё подождать пока приготовят — так ещё плюс четверть часа.

Аккуратно режет еду, кусочками поглощая. Вполуха слушает разговор между Перси, Лео и Нико — остальные же, как и он, хранят молчание.

— Что-то вы притихли, ребят, — внезапно обращается к ним Лео, улыбнувшись. Девочки поднимают сомнительные взгляды, перед этим успев переглянуться между собой. Дин лениво перекатывает остатки блинчиков по тарелке, прищурив глаза, а вот Тэд не особо-то оживлённо произносит:

— А нам разве есть, о чём разговаривать?

Этот вопрос ставит сына Гефеста в тупик на несколько секунд, но из неловкой ситуации его вытаскивает ди Анджело:

— Собственно, этот поиск не наш — это ваше личное дело, предначертанное судьбой. Вам необходимо найти украденное Яблоко Раздора где-то здесь, благополучно вернуть его в сад Гесперид и разойтись по домам, в надежде, что через год или два не повторится что-то похожее, — закидывает в рот кусок сосиски, жуя. Дин недоуменно поднимает голову, говоря:

— В смысле, что-то похожее?

— Да вот в прямом, — в этот раз голос подаёт Перси, — у меня так сначала было пять лет стабильно, а потом после короткой передышки вообще началась какая-то хрень. Ну, в больших масштабах, конечно, но порядком раздражает, — он пытается разрядить обстановку, улыбаясь, но это никак не помогает.

— Хорошо, то есть, нам нужно решить, что делать дальше, — Мари хватает свежую газету на соседнем пустом столике, которую, вероятно, ранее оставил какой-то посетитель. — В Розленде, районе отсюда в паре кварталов, есть какой-то музей естествознавства, в котором как раз проходит выставка культуры Древней Греции, — Мари щурит глаза, вчитываясь в статью. — Музей занимает первые шесть этажей высотки высотой в 126 метров, — чуть тише прибавляет. — В общем, — вздыхает, поднимая глаза на остальных, — я сомневаюсь, что какие-либо идеи у нас есть, поэтому предлагаю сходить туда и может хотя бы кое-что узнать, — обводит всех взглядом, замечая, что те невольно притихли.

— Хорошая идея, — впервые за всю беседу изрекает Питер, поднимая взгляд на девушку. Та никак не меняет серьёзного выражения лица, в то время как зрачки Мари слегка расширяются, а глаза загораются живым огоньком. — Главное только, чтобы билеты в этот музей нам не обошлись по пятнадцать долларов с каждого, а то будет не очень-то экономно, — усмехается, понимая, что все что-то совсем притихли. И тут же одновременно смехом заливаются и Лео, и Лили, и Дин, и Тэд. Перси сдерживает усмешку за сжатыми губами, а уголки губ Вуд невольно приподнимаются вверх.

Они обсуждают ещё что-то, но это уже идут банальные разговоры и формальности знакомства. Тэд невольно рассказывает о том, что вообще не предупредил семью о своём внезапном отъезде, хоть у него сейчас и формально каникулы; Лео усмехается, говоря, что кинул всю работу в лагере ради помощи им и приключениям; Лили от смеха начинает давиться чаем, на что Мари в своей привычной манере фыркает, но всё равно осторожно стучит по спине подруги, глотая свой собственный напиток.

Питер подмечает, что Мари совсем не кладёт в чай сахар, но успевает тихонько съесть прилагающееся к напитку печение и взять ещё одно у брата, который якобы притворяется, что не замечает этого.

Но Стивенс видит практически незаметно промелькнувшую доброту к сестре в действиях Нико.

После завтрака они расплачиваются, выходят на солнечную улицу. Девушки поспешно достают из рюкзаков солнечные очки, надевая те и усмехаясь друг другу, а вот Питеру приходится поставить ладонь над глазами, ибо в очках солнечный свет ещё и отражается, создавая при этом неимоверную кучу бликов.

Так они и идут, попутно обсуждая что-то и просто развлекая себя хоть чем-то. Тэд то и дело поглядывает на Мари, что будто показательно его не замечает; редкие короткие и будто боязливые переглядки Лили и Дина вроде привлекают внимание лишь самого Стивенса и дочери Аида.

Все пятеро невольно взаимодействуют друг с другом, понимая, что, возможно, в ближайшем будущем им таки придётся сработаться вместе, да ещё и обязательно успешно.

Пара кварталов, и вот, они стоят прямо у высоких колонн — большого главного выхода в здание. Фасад до восьмого этажа включительно выполнен в классическом стиле, выкрашен в песочный цвет с оттенками коричневого.

— Как насчёт идеи разделиться? Лили со мной, Нико с Мари, а вы, парни, вместе вчетвером? — предлагает Перси, ступая на первую ступеньку.

— О-кей, — произносит тут же Лили, останавливаясь рядом с братом. Мари и Нико кивают, кинув короткие взгляды друг на друга, а все остальные, кроме Лео, сохраняют молчание:

— Прекрасно, разберусь заодно с этими мелкими шланками, — в шутку потирает сын Гефеста ладони, усмехнувшись.

— Что ж, тогда, встретимся через час здесь внизу у входа, если что, звоните, — Перси утягивает Лили внутрь, за ними вдвоём следуют дети Аида, уже что-то тихо обсуждая, а вот парни медленно, будто бы никуда не спеша, начинают подниматься по широким ступенькам.

Питер молча засовывает руки в карманы, с сомнением глядя на какую-то надпись на табличке рядом со входом.

И тут же узнает в них древнегреческий.

«Бочка Данаид*»

А вот это уже сбивает парня с толку, заставляя замереть.

Что такая надпись делает на здании музея в Чикаго? И что хуже, что конкретно имеется в виду?

***

Питер проходит мимо бесконечных стеллажей, минуя ненужное. Глаза истерично ищут необходимое, но всё, что им остаётся видеть — лишь слабые отголоски нужного.

Поправляет очки на переносице, взгляд голубо-серых глаз направлен на выставленный посередине зала скелет динозавра. Питер проводит ладонью по подбородку, затем сжимая ворот рубашки.

Боль разливается по всему телу, но ни один мускул не дрожит на лице Питера. Выдержка за последние года выработалась, порой приходится терпеть и не такое.

Лишь в глазах видимо всё то напряжение, лишь губы незаметно дрожат.

И всё проходит через несколько минут после начала, а затем его хлопает по плечу Дин:

— Пойдём, здесь нам точно нечего искать.

***

— Ты любишь историю? — спрашивает Лили, глядя на выставленную за стеклом инсталляцию каменного века. Обнимает саму себя за плечи, пытаясь не думать ни о чём. Просто смотреть, наблюдать, искать то, что нужно.

Идея поездки уже внезапно не кажется столь интересной и радужной. Девушка сглатывает, чувствуя комок, застрявший в горле. Ей почему-то становится тяжело дышать, хотя в помещении сравнительно прохладно.

— В целом да, но раньше особо не интересовался, — отвечает, проходя дальше, Перси. — Когда был меньше, считал её как минимум скучной. А вот когда некоторые её элементы оказались реальными, то волей-неволей пришлось углубиться в некоторые аспекты, — усмехается, поворачиваясь к сестре. — А ты?

— Если честно, то не особо, — неудобно улыбается Коулман, переступая с ноги на ногу. Прикусывает губу, продолжая. — По истории и вообще всем наукам у нас Мари, а я скорее по внезапным развлечениям, — Лили самозабвенно проходит мимо стеллажей с копьями с каменными острыми наконечниками. — Но в самом деле это обычно даже удобно, мы типа «стабилизируем» друг друга.

— Я понял тебя, — уверенно и задорно отвечает Перси, чувствуя тихое удовлетворение.

Ему приятно знать, что теперь есть ещё один человек, взаправду понимающий его. Джексон смотрит на собственную сестру и всё ещё пребывает в искреннем удивлении от того, что у него, как оказалось, есть сестра. Это одновременно и радует, и сбивает с толку.

Но в любом случае он точно не собирается её терять.

***

Тэд с сомнением в глазах покачивается с носков на пятки, стоя перед пластиковыми манекенами, сделанными под американских индейцев. Краем глаза наблюдает за остальными парнями, что медленно прохаживаются по комнате взад-вперёд, пытаясь найти какую-то зацепку.