— Вагон-кафе. Два полубога в дороге найдены, по поводу этой части этого вашего пророчества теперь можно не париться. Уверена, Перси уже ввёл Дина в курс дела, а Лео сейчас расскажет обо всём Тэду. Вот и прекрасно, а то мне как раз понадобилось уединение, — ловко переходит из вагона в вагон, всё ещё слыша стремительные шаги за собой.

— Мари, стой! — окликает её Питер, но уже становиться поздно — девушка заскакивает в своё двухместное купе, тут же закрывая его на защёлку.

— Чёрт, всё как обычно, — досадно произносит Питер, прикусив губу. Поправляет очки на переносице, вновь взглянув за окно.

Вечереет. Небо погружается в сумерки, они приедут в Чикаго уже ночью.

С одной стороны, это не так плохо — по крайней мере, так думает сам Стивенс. А для остальных ночь чаще всего представлялась чем-то таинственным и резко негативным, далеко не привлекательным.

Но обычно ночью можно сделать одни из самых удивительных открытий, не так ли? Особенно, если в чёрно-белых тонах в это время преобладают тёмные цвета, что лишь усиливает замкнутость в своих мыслях.

***

Лили не хватает того вечера на то, чтобы отойти от произошедшего. Когда Мари возвращается в купе, рассказывая о произошедших несколькими минутами ранее событиях, Коулман лишь отрешенно смотрит на собственные бледные ладони, кивая.

Она слушает, она воспринимает информацию. Но никак не реагирует на неё, всё ещё находясь в собственных мыслях. На вопросы подруги она отвечает коротко, без чего-либо лишнего.

Перед взглядом каждый раз всё чаще и чаще появляются Дин Уолкер и проливной ливень шесть лет назад в Нью-Йорке, когда черноволосый мальчик появился из ночной мглы.

А в ушах Лили всё звучит звук множества капель воды, разбивающихся о крышу.

***

В Чикаго они выходят на сырой вокзал рано-рано утром, примерно в половину четвёртого. Темень вокруг никак не улучшает обстановку неизвестности, но сейчас им вовсе ничего не надо — лишь бы где-то отоспаться часок-другой, а затем уже решить, что, собственно, они будут делать.

— Мы на минутку, — обращается Мари к остальным, тут же утягивая подругу к автоматам с едой. Глаза Лили на секунду загораются, а затем вновь гаснут.

— Радость моя, — щелчком пальцев дочь Посейдона привлекает Вуд. — У меня осталось только четыре таблетки из запаса. Этого хватит на два дня, поэтому…

— Что ты думаешь делать? — сонно произносит Лили, прикусив губу. Ситуация — плохая, она это понимает. Хоть и Коулман хочет на парочку дней отказаться от лекарств, но всё равно знает, что подруга этого ей не позволит.

— У меня есть твой рецепт, который тебе выдали в марте этого года. Будем вместе с тобой подделывать его на майский, и с ним попытаемся купить что-то в местной аптеке, лады?

— Как скажешь, Мари. В данный момент твоя идея весьма хороша, — Лили решает крепко обнять подругу, повиснув на ней сонным телом.

Без неё Лили было бы сложно. Без неё Лили возможно бы и не была на этом свете сейчас.

***

Питеру приходится ждать аж до пяти, пока все из остальных не уснут во взятых на ночь номерах. А затем он лишь тихо расстёгивает рюкзак, доставая из небольшой дорожной сумки оттуда один шприц с красной жидкостью, чем-то напоминающей кровь.

Стивенс видел сегодня свежую небольшую гематому у себя на предплечье. И это наоборот сильно испугало парня.

Он заходит в ванную, закрывая дверь на замок. Снимает пластиковый наконечник, взглядом натыкаясь на иглу.

За все эти годы он привык к иглам, контролю анализов крови и периодическим проблемам со здоровьем.

И всё равно он жмурится, когда игла проникает под кожу, а собственный палец давит на поршень, выдавливая жидкость.

И Питер лишь с неким холодным молчаливым спокойствием открывает глаза, смотря на собственное отражение. И как всегда после этой процедуры весь парень бледнеет, а затем тяжело присаживается на пол, заворачивая шприц в тонну бумаги.

Они не должны знать. Это только его проблема, и только его.

========== Глава 6 ==========

Питер едва-едва приоткрывает глаза, чувствуя тепло солнца на щеках. Первое, на что он затем обращает внимание, — так это на остатки постепенно исчезающей гематомы на предплечье. Фиолетовый оттенок резко контрастирует с бледной кожей, из-за чего Питер лишь спускает ниже рукав клетчатой рубашки сине-серого цвета.

Медленно садится, оглядываясь. Все ещё спят, но он всё же замечает одинокую фигуру их нового спутника — Тэда, стоящую на небольшом балкончике и держащую между пальцев сигарету.

Стивенс медленно встаёт, аккуратно проходя мимо остальных, что успели уснуть в разных позах по всей комнате. Аккуратно ступает, пытаясь никого не разбудить, но именно своими медленными движениями он и привлекает внимание Новака, что вновь делает затяжку, затем пытаясь пускать колечки, но ничего толкового из этого не выходит.

Сын Гермеса выходит на балкон, прикрывая дверь за собой.

— Давно встал? — спрашивает, зевая.

— Точно не больше, чем пятнадцать минут назад, — отвечает на это с привычной солнечной улыбкой Тэд, глядя вниз, на проезжающие машины по небольшой улице.

Они не ушли слишком далеко от вокзала — пара кварталов, не больше. Это оказался один из самых дешевых отелей в округе, да ещё и с небольшим завтраком в бонус, но они вряд ли успели на него.

— А который час не подскажешь? — спрашивает Питер, опираясь на железные поручни. Солнце палит в глаза, слишком ярко. Парень щурится.

— Примерно половина двенадцатого, но, кажется, завтрак закончился ещё полтора часа назад, — Тэд кидает окурок вниз, Питер это никак не комментирует, зная, что его слова здесь не привлекут ровным счётом никакого внимания.

— Ясно, — говорит на автомате, шумно выдохнув. Невольно кидает нервный взгляд на чуть вздувшиеся вены на левой руке, но затем резко отводит глаза в другую сторону.

Это пройдёт примерно через день, если только завтра не придётся вновь колоть. Порой это не очень-то удобно — таскать с собой шприцы, но всяко лучше, чем постоянно…

— Что думаешь об этой Мари? — прерывает его мысли Тэд, поднимая взгляд своих серых глаз на Питера. — Вы давно с ней знакомы, или?..

— Нет, что ты, — невольно усмехается Питер, проводя ладонью по тёмно-русым волосам. — Мы с ней познакомились буквально позавчера, в Лагере Полукровок. С того самого момента она на меня так резко и реагирует.

— Интересно, — протягивает Новак, хитро улыбнувшись. Питер с сомнением наблюдает за лицом парня, чуть склоняя голову. Тэд чуть наклоняется вперёд, заглядывая прямо под балкон, даже не зная, зачем. — А как думаешь, получится в ближайшее время пробить эту ледяную стену, м? — будто бы заданный невзначай, этот вопрос буквально выбивает у Питера землю из-под ног.

— Прости? — переспрашивает, мотнув головой.

— Ну знаешь, в плане закадрить её или что-то типа того, — как маленькому ребёнку, поясняет Новак. Сейчас он совсем облокотился на поручень, а сам расслаблен. Для него этот разговор предельно ясен и обычен, и, можно даже так сказать, обыден.

— Сомневаюсь, друг, если могу тебя так называть, — откашливается Стивенс, моргнув. Вот такого он и вправду не ожидал от нового знакомого — в первый же день вопроса, как, собственно, закадрить девушку младше себя. Педофилия какая-то начинает…

— Сколько тебе лет, кстати? — интересуется Тэд, вновь прерывая беспрерывный поток мыслей сына Гермеса.

Чаще всего именно поэтому люди не хотят общаться с Питером. Из-за его банальной задумчивости и крайне избирательного внимания, которое он концентрирует лишь на учёбе, важных и нужных ему людях и, конечно же, хобби.

— Семнадцать, в конце года будет восемнадцать, — вздыхает Питер, уходя от негативных мыслей. Так и вправду проще — просто не обращать внимания на некоторые неприятные осадки, что остаются после его общения с людьми.

Больше они не разговаривают, каждый просто смотрит на оживлённую улицу, спешащих куда-то людей и проезжающие мимо машины и общественный транспорт. Жизнь будто проходит мимо, но в то же время просто происходит прямо перед ними самими.