- Ты так ничего и не вспомнил? – спросил мужчина, глядя по-отечески заботливым взглядом на Канаме.

- Я вижу только кровь, - хриплым со сна голосом произнёс молодой человек. – Мне кажется, что произошло что-то страшное, я пытаюсь ухватиться за воспоминания, но каждый раз они ускользают от меня, оставляя лишь тревогу и боль. Я уверен, что постоянно вижу в кошмарах то, что случилось десять лет назад, но почему я никак не могу вспомнить??

- Не мучай себя, Канаме, - мягко сказал Исая. – Всему своё время.

- Исая-сан, я хочу знать правду!

- Ты уверен, что готов это услышать? Уверен, что сможешь жить дальше с этим тяжким грузом? – видя решимость, загоревшуюся в глубине устремлённых на него рубиновых глаз, мужчина сдался.

Как же ему напоминал этот решительный взгляд рубиновых глаз Канаме взгляд его друга. Внешне молодой человек очень был похож на своего отца, и каждый раз глядя на своего воспитанника, Шото видел в нём Харуку Куран.

– Хорошо. Возможно, время пришло, - задумчиво произнёс Исая. – Одевайся, увидимся с тобой позже, я буду ждать тебя в своём кабинете. - С этими словами мужчина поднялся со стула и покинул комнату молодого человека.

Канаме, проводив своего опекуна взглядом, закрыл лицо руками, ощутив под пальцами огромный косой уродливый шрам, обезображивающий левую половину лица, тянущийся от виска, захватывающий край глаза, пересекающий щеку и рассекающий кончик губ, - единственное напоминание, оставшееся ему о событиях той роковой ночи, произошедших десять лет назад.

Чуть позже, молодой человек, облачённый в чёрные брюки и такого же цвета длинную шёлковую рубашку навыпуск с пышными манжетами и жабо на старинный манер, украшенным огромным огранённым рубином овальной формы, вошёл в кабинет, в котором в кожаном кресле с высокой спинкой за рабочим столом расположился хозяин замка.

Волосы Канаме шелковистыми прядями спадали на плечи и спину, немного не доходя до лопаток. Одна прядка прикрывала левую половину лица, скрадывая шрам.

- Присаживайся, - Исая жестом указал на кресло напротив; подождав, пока молодой человек сядет, мужчина продолжил. – Я хотел как можно дольше ограждать тебя страданий и боли, которые ты неизбежно должен будешь испытать, когда узнаешь правду, но, похоже, я ошибался, думая, что время излечит раны.

Канаме не сводил со своего опекуна напряжённого взгляда, полностью обратившись в слух. Молодой человек слушал мужчину, ни разу не перебив и не задав ни единого вопроса. Чем больше он узнавал, тем бледнее становилось его лицо.

Заметив в глазах Исаи потаённую печаль, омрачившую чело хозяина замка, когда речь пошла о разрушенном счастье дорогих ему друзей, Канаме не смог сдержать слёз благодарности. Этот мужчина, сидящий перед ним, до конца был предан его погибшим родителям, он спас его в ту трагическую ночь, не дав умереть или попасть в руки изменников.

- … В ту ночь я получил послание от твоих родителей. В тот роковой день ваша семья праздновала твой восьмой день рождения. Поверженный шесть лет назад после неудавшейся попытки твоего похищения и задумавший свергнуть своего младшего брата, твой дядя Ридо Куран воспользовался тем, что твои родители после нескольких проведённых в безмятежности, счастье и спокойствии лет поверили в то, что им не грозит никакая опасность, и потеряли бдительность, и напал на замок. К нему присоединились некоторые члены Совета Старейшин и кое-кто из охотников. Армия обращённых атаковала замок. Харука один сражался с десятками вампиров, отражая нападение и защищая свою семью… - Исая замолчал, опустив голову.

Канаме терпеливо ждал продолжения. Он силился вспомнить хоть что-нибудь, но память его была будто затянута багряной завесой. Ни голосов, ни лиц – ничего… Молодой человек впитывал каждую фразу, каждое произнесённое мужчиной слово, - все они находили отклик в его душе, в его сердце, но воспоминания по-прежнему не желали открыться ему. Память была надёжно заблокирована, словно оберегая его от ещё большего потрясения.

- Я прибыл слишком поздно. Харука, поверженный Ридо, предательски вонзившим ему в сердце меч охотника, упал на землю. На моих глазах твой отец, приложив последние силы, разорвал твоего дядю на части. Харука умер у меня на руках. Перед тем, как обратиться в прах, он просил лишь об одном – спасти его семью, тех, кто для него был дороже всего. Ты лежал весь в крови возле своего отца с рассечённым мечом охотника лицом. Я забрал тебя с поле битвы и попытался разыскать Джури, но я опоздал… Горстка пепла – вот и всё, что осталось от этой замечательной, красивой молодой женщины… - Исая открыл ящик стола и вынул из него небольшую чёрно-белую фотографию, на которой были изображены супруги Куран; мужчина протянул их портрет Канаме.

Молодой человек смотрел на фото и будто видел на нём самого себя – он был точной копией своего отца в молодости. Рядом с Харукой стояла красивая молодая девушка, с мягкой улыбкой смотрящая на него с портрета. Боль пронзила сердце Канаме при виде глядящих на него из прошлого, счастливо улыбающихся родителей.

- Твоя рана на лице со временем зажила, но из-за того, что она была нанесена мечом охотника, ткани не смогли регенерировать, и поэтому, как напоминание о прошлом, у тебя остался этот шрам. Ты единственный выживший из клана Куран и ты истинный наследник трона. Что бы ты ни решил – воскресить ли некогда сильнейший клан, найти ли виновников гибели твоих родителей и расквитаться с ними, или же продолжить жить в отдалении от общества аристократов, Совета Старейшин и Гильдии Охотников, - я всегда поддержу тебя. Наверно, ты хочешь побыть один… - Исая встал из-за стола и направился к выходу из кабинета.

- Канаме-сама, - голос Такумы Ичиджо прервал воспоминания молодого человека.

Канаме очнулся от своих мыслей, обведя взглядом просторную библиотеку. В каждой вещи, хранящейся здесь, за каждым корешком книги, в каждом свитке – везде остались частички прошлого, частички памяти о тех, кто бывал здесь, кто прикасался к этим вещам, но все эти воспоминания недоступны именно тому, кому они больше всего нужны – ему самому!

========== Глава шестая ==========

- Снова она! Кудо, берегись!

- Чёрт, откуда она взялась?! Вот ведь не повезло, и надо же ей было появиться именно в наше дежурство!

Дюжина горящих огнём пар глаз были устремлены на охотников. В этом бедном квартале, где не было даже фонарей, где единственным источником света была глядящая с неба своим огромным бледно-жёлтым глазом луна, где стояла такая темень хоть глаз выколи, лицезреть яркие алые огоньки, будто зависшие в воздухе сами по себе, - то ещё удовольствие. Зрелище не из приятных. Но не эти, пылающие алым, выдающие в их обладателях вампиров, глаза пугали больше всего, а другие, тёмные, почти чёрные от бушующей в них ненависти и злобы, полные ярости и неудержимого гнева, один блеск которых заставлял кровь стыть в жилах.

- Что она здесь делает? – Охотники обменялись недоуменные взглядами.

- Это наша территория, вам здесь не рады, - ледяной звенящий девичий голос раздался в тишине ночи. – Убирайтесь!

- У нас задание, мы должны… - начал было один из охотников.

- Повторять дважды не буду, - перебил его всё тот же голос.

- В этом районе скрывается один из опустившихся до уровня «Е», который находится в чёрном списке, - присоединился к первому охотнику его товарищ.

- Не выдавайте меня, не отдавайте меня им… - сидя на земле за сваленными горой деревянными ящиками, сжавшись в комочек и раскачиваясь взад-вперёд, бормотал, словно в бреду, повторяя одну и ту же фразу, парень в грязной изодранной одежде со всклоченными русыми волосами.

- Вы слышали. – Вперёд вышла невысокого роста худенькая девушка в чёрных джинсах, того же цвета водолазке и короткой курточке, отчего её силуэт почти сливался с окружающим пейзажем, лишь ярко-малиновая бандана, повязанная поверх длинных распущенных тёмно-каштановых волос, да сверкающие в темноте глаза выдавали её присутствие.

Девушка достала из-за пояса небольшой металлический жезл. На глазах у изумлённых охотников он превратился в длинный посох.