- Я буду разговаривать с тобой только наедине, - ловя на себе волну отчуждения «свиты» молодого человека, выдвинула своё требование девушка, чем вызвала недовольный ропот молодых людей.

- Оставьте нас, - тут же приказал молодой человек в маске.

- Но, Канаме-сама… - попытался возразить своему лидеру голубоглазый блондин, но был остановлен властным взглядом рубиновых глаз. - Неужели, Канаме-сама, покажет ей своё лицо? Ведь даже мы не удостоились такой чести… - едва слышно возмутился светловолосый молодой человек; верный подданный, хотя и подчинился, но не желал сдаваться, уступая какой-то безродной человеческой девчонке.

Зеленоглазый блондин, всё это время молча стоявший в сторонке, незаметно наблюдал за тем, что происходило между новым Главой Куран и защитницей обращённых, примечая все детали и делая свои выводы. Неожиданное расположение чистокровного к обычному человеку этому истому аристократу казалось весьма и весьма подозрительным, но он ни с кем не желал делиться своими наблюдениями и умозаключениями, ничем не выдавая своего интереса к происходящему.

Неожиданно вперёд выступил высокий рыжеволосый молодой человек, до этого предпочитавший оставаться в тени и стоявший всё время с каким-то отсутствующим взглядом. Сейчас же весь его облик будто переменился, - взгляд, казалось, пронизывал насквозь, от показного безразличия не осталось и следа.

- Оставь здесь своё оружие, - сказал он, глядя на девушку.

- Акацуки… - аж присвистнул, восхитившись смелостью своего друга, голубоглазый молодой человек.

- Вот ещё! – вспылила Юки. – Я не собираюсь расставаться с Артемидой!

- Всё в порядке, пусть оно будет с тобой. Мне твоё оружие не повредит. – Девушка изумлённо посмотрела на незнакомца, услышав его бархатистый голос.

- Это ещё почему? – спросила она, не сводя с его лица недоверчивого взгляда.

- Для создания этого оружия было использовано сердце одной из прародительниц нашего рода, а раз я являюсь её прямым потомком и наследником клана Куран, то оно не причинит мне вреда. – Откровенно говоря, это был всего лишь блеф. Да, Канаме прочитал в старых свитках, что много веков назад одна из прародительниц пожертвовала собой, чтобы защитить людей и уравновесить силы обеих рас, но может ли оружие, отлитое в той печи, ранить его, - в этом он был не уверен. Молодой человек поднял руку, неосознанно коснувшись левой стороны лица. Тот меч, меч охотника… он оставил неизгладимый след на его лице… Являлся ли и он одним из собратьев ТОГО оружия, созданного против вампиров?..

«Свита» Короля отступила в тень, оставив между ним и собой достаточное расстояние, чтобы держать Юки в поле зрения, но в то же время чтобы то, что будет сказано Главой Куран и девушкой, осталось только между ними.

- Ты спрашивала, почему я отдал приказ убить тех обращённых… - начал Канаме, не сводя рубиновых глаз со своей собеседницы. - Эти создания когда-то были людьми, - продолжил он, медленно подняв обе руки вверх и заведя их себе за голову, взявшись за концы маски, - но сейчас они, будучи обращёнными, опустились до уровня «Е», превратившись в чудовищ. Они не имеют никаких чувств и воспоминаний, они полностью лишись своего человеческого облика, лишь внешне походя на людей и испытывая одно-единственное желание – убивать. Жажда крови поглотила их разум.

- Неправда! – воскликнула девушка, с непримиримостью глядя на молодого человека. – Кто вы такие, чтобы судить, как достоит жить, а кто нет? Вы не охотники, которые привыкли преследовать вампиров и уничтожать их. Тогда почему?

- Если их не остановить, погибнет много невинных людей, - просто ответил незнакомец, развязывая скрепляющий концы маски узел и по-прежнему глядя в глаза Юки.

- Они не виноваты, что стали такими! Это ваша вина! Тогда почему же карают именно их?! – Юки почти перешла на крик, не контролируя свои эмоции. – Вы пьёте их кровь, обращая их в монстров, а потом сами же уничтожаете!

- Я никогда и никого не кусал. На моей совести нет обращённых в вампиров людей. – Чёрная маска соскользнула с лица Канаме. Молодой человек стоял спиной к своим подчинённым, таким образом его лицо могла видеть только его собеседница.

- Но ты пил человеческую кровь! – в запале воскликнула Юки, не глядя на него. – Ты ещё хуже, чем другие! Ты даже не задумывался о том, откуда она берётся! Скольких человек принесли в жертву ради тебя?!

Канаме нечего было на это ответить. Живя в замке Шото он действительно пил кровь, которую каждый день дворецкий хозяина замка подавал в хрустальном бокале. Это было жизненно необходимым, такие вещи были настолько естественными, что он и в правду никогда не задумывался, каким образом эта кровь попадает туда. Молодой человек готовился принять новую порцию обвинений, когда вдруг Юки, подняв глаза и увидев его лицо, неожиданно побледнела.

«Всё верно… Так и должно быть… Для неё я всего лишь чудовище…» - с горечью подумал Канаме, чувствуя себя полным ничтожеством. – «Мало того, что она считает меня кровопийцей, так теперь…» - Додумать эту мысль молодой человек не успел.

- Ты… Где я могла видеть твоё лицо раньше?.. – растерянно произнесла девушка, вглядываясь в черты стоящего перед ней Канаме.

*****

- Канаме, прекрати себя изводить, - пытался достучаться до молодого человека Такума. С той ночи, когда Глава Куран остался ненадолго наедине с той девушкой, прошло уже несколько дней, а молодой человек до сих пор был сам не свой. Он отказывался от пищи, не спал по ночам, - Ичиджо не раз слышал, как он бродит по кабинету, словно не находя себе места и меряя шагами помещение.

Канаме и сам бы не смог объяснить, почему никак не может выбросить из головы тот разговор, почему вместо того, чтобы разозлиться на дерзкую девчонку, он всё время думает о ней, почему она так запала ему в душу? Можно было бы списать всё на аромат её крови, который будоражил чувства, но молодой человек был уверен, что не в этом причина его беспокойства, есть что-то ещё, - что-то, что всё время ускользает от его внимания…

- Канаме-сама… вы позволите? – В кабинет заглянула Люка. Увидев девушку, Такума ретировался, оставив молодых людей одних. Канаме поднял на гостью вопросительный взгляд. – Канаме-сама… если позволите… если я могу набраться смелости и предложить вам свою кровь…

- Такума… - вздохнул Канаме, отводя взгляд от девушки. – Спасибо, Люка, я в этом не нуждаюсь.

Девушка опустила глаза, спрятав под ресницами расстроенный взгляд.

- Между прочим, это была неплохая идея, - в дверном проёме показалась голова Ичиджо-младшего. – Но… раз нет, так нет.

*****

- Юки, что с тобой? – Парни обеспокоенно окружили девушку, заглядывая ей в глаза в надежде прочесть в них ответ на беспокоящие их вопросы. – Ты словно потерянная какая-то вот уже несколько дней.

Юки попыталась улыбнуться, но вышло это у неё плохо. Она и сама знала, что потеряла покой после той ночи. С Мидори и Иокой ребята до сих пор не разговаривали. Немногие из них не побоялись бы чистокровного, но бросить подругу одну на растерзание вампирам… Иока восприняла бойкот весьма легко, она и раньше-то не отличалась общительностью, а вот Мидори, привыкшая к вниманию к себе, просто сходила с ума, бесясь от бессилия.

Юки всё чаще стала ловить себя на мысли, что ей уже не так хочется каждую ночь бежать прочь из Академии, из ненавистной комнаты, которую она делила с милой и общительной Саёри Вакабой, от пристальных заботливых взглядов её приёмного отца, от случайных встреч с Зеро… Что-то будто надломилось в ней. Пропала та решимость, которая поддерживала её все эти три года после гибели Сеиджи.

Возвращаясь в свою комнату и проходя мимо душевой, которая обычно в это время всегда пустовала, девушка неожиданно услышала чьи-то стоны. Юки остановилась и прислушалась, - не показалось ли ей? Крадучись, неслышно, на цыпочках она подошла к двери и приоткрыла её.

Лунный свет, падающий через огромное окно, осветил сжавшуюся в комок фигуру. Бледное лицо, искажённое мукой, напугало девушку до смерти. Сидящий на полу возле стены серебряноволосый парень исступлённо раздирал ногтями татуировку у основания шеи, которая скрывала место укуса вампира. Кровь, струящая из ран, уже пропитала тонкий светлый джемпер, окрасив его в алых цвет.