Достаточно крупные космические станции, "искусственные миры", единственно способные защитить своих жителей от ионизирующих излучений, были чудовищно дороги даже "на бумаге": бессердечная термодинамика требовала сбрасывать прорву тепла через поразительно неэффективный лучистый теплообмен. Объем станций рос пропорционально кубу их размера, поверхность - квадрату, что невероятно осложняло инженерную задачу. Силами жителей голубой планеты - менее требовательных к энергетическим и транспортным цепочкам - такой рукотворный мир можно было и создать, и даже поддерживать на нём жизнь, питая внушительным потоком энергии сконцентрированной в виде предметов, термоядерного топлива и антиматерии. Энергии, большая часть которой при этом рассеивалась бы по дороге.

Но сам по себе такой "искусственный мир" был несостоятелен. Обеспечить проживание на нём достаточного числа людей - как владеющих всеми актуальными научными знаниями, так и служащими всеми кирпичиками технологической пирамиды с весьма распухшим за тысячи лет прогресса основанием - как альтернативу Земле было невозможно. Пока невозможно.

Решением мог бы стать сильный ИИ - не будь его применение предельно ограничено. Мысль о том, чтобы стать заключенным в космическую клетку - или капсулу - домашним питомцем некой чужеродной, непредсказуемой силы, астрономически далекой от людских понятийных и ценностных систем, пугала человечество.

Полноценное же понимание работы таких инструментов требовало перехода на иной уровень мышления. Но всё это оставалось только разговорами: глубокое совершенствование людей, как вида, требовало наиболее эффективной методики получения научного знания - опытов, проводимых над людьми на всех этапах развития их организма и разума. Опытов, признанных неэтичными... А также весьма затратных и продолжительных. Будь это иначе, возможно, этические вопросы даже не успели бы возникнуть.

Численность населения Земли в это время начала падать, а жизнь за её пределами была либо невозможной, либо невероятно затратной и одновременно с тем не очень комфортной. Поэтому и бедняки, и богатеи жили на поверхности родной планеты: у одних не было денег, у других они наоборот были в количестве.

Промежуточное решение - недорогие орбитальные станции, частично прикрытые магнитным полем родной планеты, трущиеся брюхом об её термосферу (вроде древней крошечной МКС) в качестве резервной гавани выступать не могли.

Вся "космическая цивилизация" экономически - как с денежной экономики, так и с точки зрения энергетических потоков продолжала опираться на прикрытое атмосферой и притянутое гравитацией к поверхности Земли население. Наземную промышленность, использующую доступные воздух и воду.

Но амбиции и боязнь коллективной гибели всё равно подталкивали к изучению космоса. Человечество, создав пусть дорогую, но достаточно эффективную защиту от ионизирующих излучений, фотонный двигатель и иные инструменты покорения дальнего космоса, начало незамедлительно разведывать ближайшие системы беспилотными зондами.

Достаточно вяло, поскольку это не сулило скорых барышей. А колонизация ближайших систем была невозможна или не оправдана, строить же миры-корабли потенциально можно было и в своей системе. Освоение Солнечной системы, в принципе, могло продолжаться ещё десятки тысяч лет. Её масштабы трудно вообразить землянину, но даже в пределах одной материнской звёздной системы земной шар был не более чем крошечной песчинкой.

Но зловещие пророчества... вернее, предупреждения ученых, изучавших геологию, прошлое Земли, Солнца и других космических тел Солнечной системы возымели своё действие. Однако, довольно поздно - величайшая в история колонизационная экспедиция была организована в страшной спешке.

Идею "корабля поколений" всерьёз никто не рассматривал: достаточное для создания генетического разнообразия людей с некоторым запасом попросту заморозили. Благо, их научились и размораживать. Заморозили не только людей: спасая малую часть трудов неряшливой эволюции.

Звездолёт, по замыслу Космического совета, должен был отправиться к расположенной в обитаемой зоне землеподобной экзопланете. Вращающейся вокруг стабильного светила, причём не в одиночестве, ведь важно было наличие крупных планет на задворках, прикрывающих своей могучей гравитационной тенью пригодного для колонизации мира от астероидной бомбардировки.

Сонмы пересекающихся требований в итоге сузил число подозреваемых с многих миллиардов до всего нескольких десятков систем. Просто десятков. При этом речи, например, о необходимости пригодной к дыханию атмосферы и не шло: атмосферу считали необходимой вовсе не для дыхания, а для защиты от потоков рвущих ДНК частиц. А также для сброса тепла от промышленных объектов.

И пока "Осирис" летел к своей первой цели, он продолжал получать данные космической разведки, корректируя свой предполагаемый маршрут. Идея отправить сначала беспилотные зонды для разведки имела своё лобби в Космическом совете, но дожидаться нескольких сотен, а то и тысячи-другой лет - в случае, если поиск пригодной планеты затянется - никто не желал. А ведь зондам ещё нужно было вернуться: сигнал, передаваемый с такого расстояния, имел слишком узкую пропускную способность, чтобы передать всю полученную информацию.

В конце концов, люди вспомнили, что в прошлом отсутствие радиосвязи не мешало отправлять рискованные экспедиции, а экипажи кораблей всегда можно набрать из добровольцев.

Антивещество для двигателей "Осириса" и его последователей десятилетиями нарабатывали на антипротонных фабриках Марса. Составляющих большую часть мощностей термоядерной энергетики человечеств. Присовокупив к их многолетней работе запасы оружейных антипротонов, которые до этого весьма усердно производили для так и не случившейся первой космической войны, звездолёт снарядили достаточным запасом топлива... в один конец. Поэтому "Осирис" имел фору в сравнении со своими систершипами.

Но задолго до того встал вопрос об экипаже.

По счастью, коннектомисты к тому времени добились работоспособности моделей мелких млекопитающих животных. Идея наделить корабль бессмертным экипажем, созданным из людей, причём уже продемонстрировавших в прошлом впечатляющее мужество и способность к решению нестандартных задач, была тепло встречена общественностью. Среди прочего, потому что общественность плохо понимала, что именно и как делается, но под предлогом того, чтобы "дать человеку вторую жизнь" вопрос продавили.

В любом случае, это было куда лучше вызывающей самые худшие опасения альтернативы - обучать на весьма неясных примерах искусственный интеллект, доверяя будущее всего человеческого рода и, возможно даже, земной биологической жизни цифровым щупальцам сильного ИИ. Они не только росли из непредставимого, как в языке алгоритмов, так и в человеческих квалиа, "чёрного ящика"; никто не мог провести даже виртуального эксперимента, позволяющего оценить адекватность ИИ в ситуации, про которую никто - даже его разработчики ничего заранее знать не могли. Кто его знает, что ждёт звездолёт в десятках, а то и сотнях световых лет от Земли?

Но Новак - как он говорил - был уверен в том, что в замене пилота с признаками интеллекта на интеллект уже явно искусственно происхождения нет ничего дурного.

Доверять же человеку - например себе самому - как капитану, обладающему абсолютной властью на корабле, он на месте Космического совета не стал бы. Несмотря на то, что коннектомы различных людей удачно прошли всесторонние тесты - в том числе и ресурсные. С того момента, как лишённые моральных оков исследователи запустили первые, далеко не самые удачные симуляции, и вплоть до того, как была смоделирована вся физиология человека с достаточной, почти неотличимой от действительности для самой модели точностью, прошли сотни тысяч субъективных лет симуляций.

Хорошо, что на первых этапах ещё не существовало юридически закрепленных прав разумных коннектомов. Иначе бы Новак, в том виде, в котором он присутствовал для самого себя сейчас, и не появился бы.