– Просто поставь себя на ее место. Папочка ожидает двух агентов из Келдии, а потом бесследно исчезает. Агенты его оказываются известными по всему миру прохвостами. Эти прохвосты вертятся вокруг его доченьки, говоря о доверии и помощи, намекают на какие-то девятнадцать тысяч роллондов…

– Пожалуй, ты прав, она может и не знать об авансе, – сказал Вейдок. – И причин верить нам у нее нет.

Он стал попыхивать трубкой.

Олли доел свой ужин.

– Расскажи мне больше о нем, об этом странном господине Лидсе, – попросил он. – С какой стати ему заключать такой необычный контракт, если он богат?

– А что необычного в том, что он нанял нас?

– Он мог бы, к примеру, нанять двадцать таких мулаток с саблями на спине – и сам черт ему был бы не страшен. Выходит, ему нужна не защита?

– А что, если ему угрожает опасность, с которой не могут справиться даже двадцать воительниц-моддах?

– Кто же тогда сможет?!

– Один отволшебничек, например, – съехидничал Вейдок.

Таймон не ответил, и Вейдок принялся рассказывать.

– Лидс стал известен лет десять назад, когда Келдия воевала с Церией. Сам он не воевал, но он дал келдийским магам оружие – сильнейшие заклинания из всех, какие только были известны во втором тысячелетии. Откуда Лидс их взял, неизвестно. Знаю лишь, что ордены их приняли. В проливе Нианор состоялась знаменательная встреча церийской армады с келдийским флотом. Боя не было. Просто корабли церийцев не смогли пройти дальше. Это история, но она прославила Лидса на всю Бариадею, хоть он и не желал славы. А желал он странствовать. Наверное, нет места во всем мире, где бы не побывал Даниэль Лидс.

За восемь лет он объездил все север и юг. Забирался так далеко на восток, что думали – он не вернется, сгинет в тамошнем аду. Да нет, не сгинул, вернулся. И стал еще богаче, чем прежде. А самое странное, всегда и везде сопровождал его отряд гномов-рудокопов с большой машиной. Что это за машина, зачем она Лидсу, до конца не ясно. Ходят слухи, что с ее помощью колдун делает в земле глубокие скважины.

– Почему бы и нет, – сказал Таймон. – Ты тоже волшебник не из слабых, но, чтобы заработать на жизнь, вкалываешь старателем. Если Лидс разбивает земные недра в поисках богатств, я этому не удивлен.

Вейдок пожал плечами.

– Я думаю, – сказал он, – самое странное в нем то, что Лидс не принадлежит ни в одному магическому Ордену, хотя связи у него есть во многих. Самые большие, насколько я знаю, в Лилианском Ордене.

– Ты так говоришь, потому что у тебя там тоже связи.

– Возможно. Ты подумай, друг Олли. Он властный и уважаемый человек, с ним считаются, ему завидуют, но официально он – ренегат, отступник.

– К чему ты клонишь?

– К тому, что завистников могло найтись с тысячу, а то и больше. В любом Ордене правила одинаковы: собственность членов принадлежит Ордену, равно как и информация. Никто не знает, где Лидс взял свои зубовышибательные чары, но факт остается фактом – они сделали армию Келдии на две головы сильнее, чем прежде. Как ты можешь предположить, к Лидсу мгновенно протянулись загребущие руки всех орденов. Думаю, кто-то из них его и сцапал.

Вейдок замолчал, неимоверно гордый, словно он только что вывел доказательство невероятно сложной теоремы. Олли Таймон выразил неодобрение, но только укоризненным взглядом и едва заметным покачиванием головы. Великий Магистр, конечно, всего этого не заметил.

– Может так, а, может, и нет, – сказал отволшебничек. – Это домыслы, Вей. Пока ты не предпримешь что-то конкретное, ты не узнаешь истины.

Вейдок сконфузился.

– Конкретные действия – дело второе. Они требуют тщательного обдумывания.

Подождав немного, он спросил:

– Идеи есть?

– Тебе мои планы обычно не нравятся, – ответил Олли.

– Хотя бы озвучь их.

– Хорошо, – Олли Таймон вздохнул. – Как ты уже сказал, конкретные действия требуют тщательного обдумывания. Я с этим согласен. Пока ты изо всех сил старался напугать несчастную девчонку, чтобы она нас не выставила взашей, у меня было достаточно времени, чтобы поразмыслить над дальнейшими действиями, поэтому к тому моменту, когда мы оказались таки на улице, ты и я перешли к этим самым конкретным действиям.

– Неужели? – лицо Вейдока приняло озадаченное выражение. – И что мы, по-твоему, сейчас делаем?

– Сидим в засаде.

Время давно перевалило за полночь. Гроза закончилась, но дождь продолжался. Капли барабанили по земле, мокрые кусты нависали балдахинами, а случайный порыв ветра заносил дождь в пещерку под тусклым фонарем. Трубка Вейдока давно погасла. Великий Магистр начал вновь раскуривать ее, когда Олли Таймон вдруг встрепенулся и сказал тихо:

– Гаси!

Вейдок загасил огонек, зажав мундштук двумя пальцами, быстро скользнул в грот и тоже пристроился между изваяниями. Склонил голову и замер. Ему не в первый раз приходилось прятаться, не зная, что за опасность поджидает впереди. Но он отлично знал, что слух его друга позволяет услышать врага задолго до того, как тот появится в поле зрения.

Клубы дыма от трубки развеялись, не осталось даже запаха. Остался ветер и ночной сумрак, делавшийся еще чернее от тусклого огонька в фонаре над пещерой. Дождь вдруг снова усилился, и его стена почти заслонила от них Тененталь. Вейдок по примеру Таймона замер, ожидая сам не зная чего. Но вот, кажется, он услышал отдаленные шаги, чавкающие по размытой дождем земле.

Фигура в плотном дождевике появилась внезапно и неожиданно, словно материализовалась из тьмы. Незнакомец был высок, двигался быстро, но красться даже не пытался. Видно, никто не был ему страшен в этой ночи. Он прошел наискосок через сад, на середине остановился, находясь в пятнадцати шагах от грота.

Вейдок затаил дыхание, стараясь не пошевелиться. Это оказалось непросто, когда жгучий взгляд из-под дождевика направлен прямо на тебя. Великий Магистр постарался выбросить из головы все мысли кроме одной: пришелец просто рассматривает композицию в гроте.

Таймон, сидевший напротив волшебника тоже усиленно вживался в образ несчастного танцелонского монаха, которому пришлось покинуть свой монастырь среди заливных лугов и укрываться от церийских захватчиков в пещере на семи ветрах. У отволшебничка неплохо получалось. Наконец незнакомец повернулся, видимо, заключив, что с пещерой все в порядке. Он направился к воротам Тененталя неспешным, почти прогулочным шагом. Вел себя так, словно был тут хозяином.

За первой фигурой появилась вторая, за второй третья… Вскоре около стен замка виднелись уже штук десять неясных силуэтов. Они не шевелились, словно бы ждали приказа. Вейдок чуть повернул голову и увидел краем глаза, как по каменной стене скользнул круг голубого сияния.

Замок по-прежнему оставался безмолвным, словно в нем никого не было. Или же будто в нем все спали. Вейдок понимал, что на самом деле такого не может быть.

– Окружают замок, – прошептал тихо Таймон. – Четырнадцать или меньше. Думаю, половина из них волшебники.

– Кто они?

– Не имею понятия.

– Что будут делать?

– Самым логичным для них было бы выманить девчонку наружу. Если она не дура, носа наружу не высунет.

– В замке они ее не достанут?

– По крайней мере, не сразу. Для этого им придется сначала сравнять Тененталь с землей. На это им понадобится много времени.

Вейдок поразмыслил.

– Ну а если Амелия все же настолько глупа… ну я имею в виду, что если им удастся ее выманить?

– Молись, чтобы не удалось. Вступать с ними в бой нам сейчас крайне нежелательно.

Силуэты растянулись вдоль стены замка цепочкой, у дверей-ворот собралась группа из четырех темных фигур. Зрелище казалось зловещим. Несколько раз стукнул молоток, в шуме дождя приглушенно и отдаленно. Спустя еще несколько минут послышался звук открываемой двери; с крыльца сошли трое и замерли в отдалении.

– Она впустила одного из них! – в голосе Таймона послышалось изумление. – Вот уж точно никогда не знаешь, чего ждать от людей!