Утром Соня никак не могла вспомнить, как оказалась в спальне Вэя, который в данный момент мирно спал рядом, по-хозяйски прижимая ее к себе. Последнее ее воспоминания - это нудная "Задонщина", привычный марш букв по странице, а потом невероятно приятный сон, где к ней прикасались его руки, а она жалась к нему, как к единственному в мире источнику тепла. О, холера… это уже переходит все рамки, - мысленно застонала Соня, а потом стала осторожно освобождаться из объятий Вэя. Конечно, можно было еще понежиться в постели, рядом с этим чудом, мирно спящим рядом. Только мочевой пузырь не давал о себе забыть, пришлось выбираться, во всяком случае попытаться. Стоило ей только отстраниться от него на расстояние десяти сантиметров, как его руки сразу схватили ее и потянули на себя. Ей было приятно, что ее не хотят отпускать, но природа требовала уединения.

Глубокий вдох, ресницы затрепетали, глаза невероятно глубокие и сонные уставились на нее. Пожалуй, его можно было сейчас назвать милым, когда непроницаемые щиты, за которыми он обычно прятался весь день, еще не успели подняться.

– Ты куда собралась? - спросил он.

Его сонный голос был хриплый, приятный. Было невероятно непривычно видеть его таким… беззащитным, что ли. Девушка усмехнулась своим мыслям. Слова "беззащитный" и "Вэй" не сочетались вовсе и если кто-то вдруг решал ставить их рядом друг с другом, то тому надо срочно ложиться в больницу на обследование!

– Умываться, - ответила она.

Он выпустил ее, девушка сразу воспользовалась моментом и отстранилась: мало ли передумает, а сил противиться зову природы почти не осталось. Вэй сел, тряхнул головой, и тонкие серебристые прядки упали ему на лицо. Одним изящным движением он смахнул их и все еще сонно моргая, спросил:

– А который сейчас час?

Девушка пожала плечами, поднялась, отчетливо осознав, что если сейчас не уйдет, то решит остаться тут навсегда, поправила халат, в котором вчера уснула и стала искать взглядом часы.

– Четверть двенадцатого.

Вэй хмыкнул.

– Похоже, я устал сильнее, чем предполагал.

Соня пожала плечами и отправилась в туалет. В зеркале перед ней предстала уже знакомая девушка с безупречной укладкой и большими серыми глазами. Все-таки шампуни Гай - хорошая вещь, за всю ночь даже не растрепалась, волосы лежат все так же волосок к волоску. Теперь она знала секрет идеальной прически Вэя и очень подозревала, что он нарочно делает так, чтобы серебристые пряди падали на глаза.

Переодевшись в джинсы и свитер, Соня пожалела, что не захватила с собой ничего из одежды, потому что ходить в одном и том же ей уже порядком надоело, да и спать в халате не так приятно, как могло показаться на первый взгляд. Боковой шов впился в ее бок, пока она спала и теперь в зеркало можно было лицезреть уродливую красную полосу, которая начиналась рядом с подмышкой и заканчивалась на середине бедра.

Покинув ванную, она сразу же встретилась с Вэем, который был в темно-синем халате.

– Подожди немного, я приведу себя в порядок и вместе спустимся к завтраку.

Девушка только кивнула в ответ, наблюдая, как полы халата при ходьбе развиваются. В голову пришла ассоциация с летучей мышью, и Соня скривилась, потому что грех было сравнивать такое мерзкое существо, как летучая мышь, и Вэя. Хотя, почему мерзкое? Нормальное себе животное… Просто рядом с Вэем все казалось некрасивым, непропорциональным и негармоничным.

"Да о чем я думаю? что у меня в голове творится вообще?!" - обалдело подумала она, почувствовав себя пришибленной сильнее, чем обычно.

Ее старая добрая человеческая логика вконец взбунтовалась, отказываясь давать ответы на возникшие невесть откуда сумбурные вопросы. Откуда такое ненормальное восхищение Вэем? Неужели из-за того, что ассоциации с летучей мышью ей не понравились? Или из-за того, что они вместе собираются спуститься к завтраку как примерная парочка? А может то, что провели ночь в одной постели и теперь ведут себя настолько естественно будто всю свою жизнь спали вместе? Да, было над чем подумать. А может, дело в том, что у нее возникло стойкое ощущение, будто она проснулась совершенно другим человеком, который видел все абсолютно иначе?

Вэй вышел к ней спустя пятнадцать минут в черных джинсах и черной шелковой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами. Соня мельком посмотрела в его сторону, решив, что его великолепие ее ничуть не трогает, ведь буквально недавно она видела, как он проснулся и сонно хлопал глазами, и тогда он казался в сто крат прекраснее, чем сейчас.

– Готова? - его бровь вопросительно приподнялась.

– Ага.

Она поднялась с кушетки, на которой вчера уснула, прошла мимо него, бросив на него взгляд из-под опущенных ресниц, направляясь к выходу, но рука схватила ее за запястье. Девушка остановилась, подняла вопросительный взгляд и увидела на его лице еле заметную ухмылку, заставившую ее слегка растеряться. Что это должно было означать, даже думать не хотелось, потому что когда он к ней прикасался она настолько стремительно тупела, что спустя три секунды не могла сказать, сколько будет дважды два.

– Пять, - произнесла она.

– Что пять?

Разве он не читает ее мысли?

– Дважды два будет пять, - ответила она.

– А-а-а, - протянул он, как ей показалось слегка насмешливо.

А потом его лицо стало серьезным, а ее сердца застучали с удвоенной скоростью.

– Ты сделала свой выбор? - спросил он.

Соня отлично поняла, о чем он говорит.

– Я не могу думать, когда ты рядом, - честно ответила она, - но и когда тебя нет, тоже не могу.

– Это нормально. Скоро пройдет.

Девушка только усмехнулась.

– А я думала, что отупела на всю оставшуюся жизнь.

Его большой палец погладил тонкую кожу на запястье.

– Не исключено.

Соня закатила глаза.

– Ты меня обнадежил!

– Я рад, - он потянул ее за собой, - идем. Уже полдень, а у меня еще много дел.

Соня хмыкнула, но промолчала. Ничего нового он ей не сообщил, потому что если бы он уладил все свои дела, то они бы уже паковали чемоданы и отправлялись на Тибет. Кстати, что там делает Рика? Не в монастыре он же ее запер? Бедняжка! Вэй стремительно начал падать с пьедестала, где находился последние двадцать минут.

Они спустились в ресторан. Как оказалось, там уже заканчивали завтрак Лейн и братья. Гай спокойно пил кофе из своей чашки, Валентин ковырял пирожное с белковым кремом, а Александр пытался объяснить что-то по-китайски официанту. Услышав, как он коверкает слова и артикулирует некоторые звуки, девушка невольно скривилась.

– Ксандр, - произнесла она, - твой китайский просто ужасен! Пожалей мои уши!

Он так ошеломленно посмотрел на Соню, будто увидел привидение, мило захлопал глазами, посмотрел на официанта, который стоял с непроницаемым выражением на лице, а потом снова на нее.

– Если такая умная, то сама с ним разговаривай, - буркнул в ответ он, видно решив, что удивляться здесь нечему.

Соня только ему улыбнулась.

– Я, по крайней мере, - вмешался Валентин, - даже не пытаюсь выучить какой-нибудь иностранный язык, потому что заранее знаю, что только людей насмешу.

– Вот и смейся, Вал! - огрызнулся Ксандр.

– И так все утро, - пожаловался Лейн, предварительно поздоровавшись кивком и выразительно уставившись на сцепленные руки Сони и Вэя.

Братья из-за своей перебранки, похоже, ничего не замечали. Вэй только слабо ухмыльнулся, Соня же откровенно забавлялась, а официант стоял с таким видом, что создавалось впечатление, будто по три раза на дню он видит подобные сцены со стороны иностранцев.

Вэй заботливо усадил девушку, а сам расположился рядом, не обращая внимания на братьев, которые, похоже, получали определенное удовольствие от перебранки друг с другом. Соня подумала, что если бы они стали ее Драконами, то упаси Господи, наблюдать такую картину каждый день до конца своей жизни.

– Что ты будешь? - спросил Вэй.