Голубые носки, красные носки, желтые носки, носки с кошками, носки с футбольными мячами и даже носки, светящиеся каждый раз, когда наступаешь на них.

Носки, носки, носки и еще носки.

Я не ожидал и одного подарка от семьи Ноэл, не говоря уже о двадцати. К каждой ярко упакованной коробке идет пара носков, которые продаются в магазинах на каждом шагу.

Господи, это пенисы?

— Это носки-пенисы! Это от меня, — тетя Бобби говорит, посылая мне поцелуй.

— Я извинилась за то, что сказала им, что у тебя слабость к носкам? — Ноэл шепчет, наклоняясь так близко, что я чувствую аромат корицы и ванили, который продается в каком-то особом магазине, как я только что понял, когда она достала из чулков три бутылки лосьона.

— Я люблю носки. Все нормально, — я заверяю ее, поглаживая рукой ее спину, ее брат тем временем бросает мне ещё один подарок, который приземляется на моих коленях.

Она смотрит на меня так, будто не верит мне, вот поэтому я сказал ей, что люблю ее прошлой ночью после того, как она уснула в моих руках и не могла слышать мой шепот в темноте ее спальни.

Она бы ни за что не поверила, что я говорил правду.

Честно говоря, мне все равно, если ее семья подарит мне хоть сотню носков, а наблюдая за тем, как гора носков на полу гостиной растет, это вполне может произойти.

Я тихо открываю маленькую коробочку, лежащую на своих коленях, на коробочке значится, что подарок от Николаса, он тем временем открывает подарок от меня, который Ноэл передала ему через гору между нами.

У меня вырывается смех, когда я вижу защитную чашу, расположенную в коробке, я поднимаю ее и показываю всем в комнате, Николас тем временем поднимает свою шапку-чулок и такие же носки.

— Я решил, что ты мог бы использовать ее в следующий раз, когда у меня поедет крыша с «красным рейдером», — Николас смеется, натягивая шапку на голову, я киваю и благодарю его за чашу.

Этим изумительным утром я не многословен, сидя здесь с семьей, которая не моя, наблюдая, как они наслаждаются праздниками вместе. Все, за исключением меня, в одинаковых пижамах, я получил отсрочку из-за вчерашнего инцидента с членом и яйцами, и получил возможность надеть свои клетчатые пижамные штаны и футболку. Кофейный столик вынесли из комнаты, чтобы освободить место для нас и подарков, мы все сидим вокруг елки, пьем кофе с печеньем и открываем подарки под мягкую рождественскую музыку.

Эта семья идеальна. Женщина рядом со мной идеальна. Рождество… посмею сказать это, идеально?

Я собираюсь раз и навсегда перестать быть слабаком, и сказать Ноэл о своих чувствах, как только мы останемся наедине. Я не хочу отпускать эти чувства. Чувство теплоты, счастья, удовлетворенности и нужности у меня впервые в жизни. Я хочу держать их как подарок в руке и никогда не отпускать.

Следующий час мы заканчивали открывать огромное количество подарков, совмещая это с уборкой бумажной упаковки, которая раскидана с одного конца комнаты до другого. Пока все заняты помогая Бев на кухне с приготовлением Рождественского ужина, Ноэл берет меня за руку и вытягивает в коридор к передней двери.

Черт, она выгоняет меня? Она скажет мне, что все было милым, но пора уходить? Черт возьми, я не готов. Я НЕ ГОТОВ!

— Я только хочу отдать тебе подарок, чтобы никто не видел, — она говорит быстро, доставая из-за спины плоский, квадратной формы подарок, упакованный в бумагу со снеговиками, и протягивает его мне.

Я облегченно выдыхаю и беру подарок, улыбаясь ей.

— Ты не должна была ничего покупать мне. НИКТО не должен был ничего мне дарить. Это слишком, — я отвечаю, несмотря на то, что теперь, когда я вошел во вкус получения рождественских подарков, я готов открыть еще тысячу.

— И ты не должен был дарить всей моей семье подарки, но ты подарил, так что заткнись! – она спорит, смеясь.

— Твой подарок все еще не готов, — я смущенно пожимаю плечами, держа подарок рядом с грудью. — Обещаю, он будет чуть позже.

Она отмахивается.

— Ты не должен мне ничего дарить. Ты здесь, делаешь все это, и не сбежал с криками в первые пять секунд после встречи с моей семьей, это тот подарок, который мне был нужен.

Точно, быть здесь и притворяться твоим парнем.

— Вперед, открой его, — она говорит, взволнованно переступая с ноги на ногу.

Я быстро разрываю оберточную бумагу, бумага падает на пол, и я смотрю на то, что у меня в руках.

Я НЕ заплачу, как слабак, я НЕ заплачу, как слабак.

— Ты всегда будешь частью этой семьи, несмотря ни на что. Надеюсь, это не слишком дешево, я просто подумала, что ты хотел бы иметь это, чтобы навсегда нас запомнить. Знаешь, когда ты решишь, что мы все чокнутые и наконец-то сбежишь отсюда с криками, — она говорит, нервно посмеиваясь.

Я провожу рукой по стеклу в центре деревянной рамки с надписью «Семья» наверху в центре. Внутри рамки фото с ночи конкурса освещения, когда Бев поставила нас всех перед домом, и попросила одного из соседей сфотографировать нас рядом с огнями. Я не хотел быть на фотографии. Я всеми силами сопротивлялся и твердил об этом Ноэл, до тех пор, пока вся семья не начала кричать, чтобы я тащил свою задницу делать фото, пока они все не замерзли до смерти.

Реджи и Бев присели впереди, положив руки на колени, Николас, Кейси и тетя Бобби стоят по краям за ними, Ноэл и я стоим в центре, ее рука вокруг моей талии, моя рука на ее плече. Ее голова у меня на плече и у всех огромные дурацкие улыбки на лицах. Можно увидеть белый падающий снег вокруг нас и блеск огней за нами.

Это мое первое семейное фото и оно идеально.

— Послушай, Ноэл. Мне нужно сказать тебе кое-что, — я начинаю мягко, отрывая взгляд от фото, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Тебе не нравится фото. Знала, это была глупая идея, — она вздыхает, пытаясь забрать у меня рамку.

— Нет! — я кричу, отходя от нее. — Нет, клянусь, мне нравится. Оно идеально. Я должен сказать тебе кое-что еще. Кое-что серьезное и важное.

Она делает шаг ко мне и смотрит на меня красивыми зелеными глазами, и я вижу, как она нервно сглатывает.

— Хорошо. Потому что я тоже должна поговорить с тобой о чем-то важном и серьезном, — она шепчет.

Черт, я ошибался, думая, что все это не взаимно? То есть, я надеялся и хотел этого, но все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Взгляд полный надежды и то, как она нервно крутит руками, заставляет меня думать о том, каким я был идиотом и должен был признаться раньше, вместо того, чтобы дожидаться дня, когда я должен уезжать.

Ноэл делает еще один шаг ко мне, пока рамка не прижимается к моей груди от ее близости, оберточная бумага, которую я бросил на пол, шуршит под ее ногами.

Я делаю глубокий вздох и мысленно готовлю себя, чтобы сказать слова вслух.

— Ноэл, я лю…

— НОЭЛ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Голос снаружи обрывает меня, крича слова, которые я собирался сказать.

— Какого хрена? — я говорю тихо, в то время как мы вдвоем поворачиваем головы и смотрим на закрытую дверь прямо рядом с нами.

— НОЭЛ! ТЫ ТАМ? Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

— Срань Господня! — Ноэл вскрикивает, ее рука взлетает, чтобы прикрыть рот.

Звуки шагов слышаться нам, как топот слонов, семья выбегает из кухни.

— Какого Сэма, кто так кричит? — Реджи спрашивает раздраженно, в то время как я смеюсь как инопланетянин, услышав свое имя из его уст впервые. Конечно же, это было всего лишь ругательство.

— НОЭЛ! МНЕ ТАК ЖАЛЬ! ВЕРНИСЬ КО МНЕ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Снова приглушенный крик из-за двери и я слышу, как Ноэл хнычет рядом со мной.

— Нет, нет, нет, — она бормочет себе под нос.

— Приготовься, Кейси. Говнюк собирается испортить веселье, — Николас говорит, обнимая одной рукой свою жену и сочувствующе похлопывая меня по спине.

Что за херня происходит и кто, черт возьми, прервал мое признание в любви Ноэл?