Зло что-то буркнув я закинул рюкзак на спину, набросил капюшон и пошел на север.
В дороге надо сказать настроение немного выправилось – местность становилась более гостеприимной буквально с каждым шагом. Болота оставались позади, и открывался южный Ферелден – поля, луга и редкие вкрапления леса. Даже небо, казалось, становилось как-то выше. Моя родина. Все это великолепие омрачала только мысль о том, что те же самые красоты открываются сейчас и порождениям тьмы.
За этот день я почуял их трижды – два раза это были небольшие патрули, и однажды – огромное скопление тварей, которое я предпочел обойти через лес, рискнув вернуться на тракт только когда ощущение присутствия полностью пропало. То ли твари гнались за Логейном, хотя не похоже (надеюсь все-таки, что тейрну повезло и он спас большую часть солдат), то ли просто шарахались без дела – кто их поймет?
Я только молился Андрасте чтобы оказаться в Лотеринге раньше них. Впрочем, учитывая, что я шел туда целенаправленно, а порождения тьмы, если ими не управлял архидемон бродили кто в лес кто по дрова – у меня были все шансы опередить их не меньше чем на неделю.
Заночевал я в итоге на дереве. Опух затаскивать наверх пожитки, но безопасность на мой взгляд того стоила. О летающих порождениях (если не считать архидемона) я ничего не слышал, а наземных я обнаружу раньше, чем они меня. Изъян в моем чудесном плане обнаружился только к утру. Все тело затекло и дико болело почти до полудня, так что напади на меня кто-нибудь в этот момент – много я бы не навоевал.
Дорога заняла десять дней. Что удивительно – приключений со мной никаких не произошло, только однажды в сторону Остагара проехала пустая телега с четырьмя хмурого вида типами. Судя по всему, узнав о разгроме, отправились мародерствовать. Ну, удачи им, ребят ждет большой сюрприз. Отговаривать я их само собой не стал, ограничившись кивком. Типы проводили меня заинтересованными взглядами, но, оценив пару клинков и общий потрепанный вид, решили не связываться, что меня несказанно порадовало. Резаться на дороге не пойми с кем не было никакого желания.
Ночевать я после того случая на деревьях больше не рискнул, задним умом осознав что можно было и свалиться запросто, и полагался на чутье Стража. Оно, надо сказать, работало все лучше и лучше, то ли я привыкал, то ли способности, что называется, просыпались. Патрули я чуял уже буквально за милю и встречи благополучно избегал.
На исходе десятого дня из-за поворота выплыл знакомый разрушенный мост. Я прибавил шагу – были все шансы поспать наконец в кровати, а не в овраге, завернувшись в плащ, что меня уже порядком достало. Почему-то в легендах вся эта ерунда заменяется словами «долго ли, коротко ли», а то и просто «прибыв туда-то и туда-то». В реальности «там-то и там-то» – это обычно где-то охренеть как далеко. Нет, вы не подумайте, я не жалуюсь, с этим вполне можно жить и все такое, но мне бы лошадку какую завалящую…
До деревни я добрался перед самыми сумерками, но на оживлении это никак не сказалось. Лотеринг меньше чем за месяц поменялся разительно. В воротах стояли две телеги, с кучей народа на них. Беженцы. Кто-то рыдал, кто-то остервенело торговался, пытаясь продать последнее и докупить необходимое. Мимо, едва не сбив меня с ног, проскочила стайка мелких эльфов. За всем этим сумасшедшим домом наблюдало два храмовника с бесконечной усталостью на лицах. По мне парни скользнули скучными взглядами и тут же про меня забыли. Могу их понять, наверняка весь более-менее живучий народ со всех окрестных ферм стекается именно сюда.
Решив, что весь этот балаган явно когда-нибудь закончится, я решил не толкаться и отошел, присев возле забора рядом с, похоже, так же пережидающей столпотворение девушкой в плаще. Та надо сказать на меня не отреагировала, продолжая грызть былинку и с отсутствующим видом пялиться в ту сторону, откуда я пришел.
- Давно они так?
Никакой реакции. Мне, в общем-то, было все равно, но я не удержался от соблазна и щелкнул у нее перед носом пальцами. Та вздрогнула и наконец соизволила обратить на меня внимание.
- А?
- Говорю, давно они так?
Девушка бросила беглый взгляд на ворота, блеснув небесно-синим глазом, на мгновение я даже залюбовался, и уставилась обратно на дорогу.
- С полудня.
- Ждешь кого-то?
- Да.
Тон был спокойным, даже безразличным, но я вполне отчетливо расслышал ноты «не лезь не в свое дело» и оставил ее в покое, принявшись поигрывать ножом. Через пару часов, когда уже совсем стемнело, толпа рассосалась. Телеги втащили обратно и стало ясно, что сегодня никто никуда не едет. Не очень разумно, на мой взгляд, лично у меня планов задерживаться дольше чем на одну ночь не было. Я, поднявшись и одернув одежду, направился к постоялому двору, в котором мы останавливались по пути в Остагар. Моя молчаливая… соожидательница осталась сидеть.
Прошел мимо пары лавок, церкви. Остановился и вернулся обратно. На церковной доске, где обычно висели просьбы о пожертвованиях на благо сирых и убогих, поверх всех листков была прибита бумага.
Серые Стражи. Разыскиваются за государственную измену! Обвиняются в убийстве короля!
И под этой надписью – четыре вполне узнаваемых портрета. Алистер, воришка с сэром рыцарем и ваш покорный слуга. Я возблагодарил Андрасте за то, что додумался надеть капюшон, и что храмовники высматривали четверых Стражей, а не одного усталого меня. Люди мыслят стереотипно.
Но сам факт меня опечалил – я, конечно, знал, что скорее всего меня ищут, но не рассчитывал, что кто-то запомнил меня в лицо. Теперь отправляться ли на постоялый двор стало большим вопросом.
С другой стороны – не шибко я тут и похож, одно, что уши острые. Когда мы проходили через деревню с Дунканом, то не представлялись каждому встречному поперечному, так что здесь меня никто узнать не должен. Да и ищут, как я сказал, четверых…
Я некоторое время постоял… плюнул и пошел в таверну. Соблазн нормально выспаться был слишком велик.
Внутри, как и следовало ожидать, яблоку негде было упасть, и я совсем расслабился. Затеряться в такой толпе раз плюнуть. Дородный мужик, тот самый, что обслуживал меня в прошлый раз, выдал кружку воды и тарелку гречки с мясом, даже не повернув головы.
Я отправился в угол потемнее и, скинув капюшон, стал есть. Да, открыл уши, но жрать в капюшоне было еще подозрительнее. Быстро разобрался с кашей, которая после сушеного мяса и сухарей подаренных ведьмами казалось пищей богов (я хмыкнул, оценив иронию), сделал первый глоток воды и почувствовал взгляд.
Аккуратно отставил кружку, одновременно передвигая ножны поудобнее, поднял глаза, и, к своему изумлению, столкнулся взглядом с той самой девушкой, вместе с которой мы сидели у ворот. От плаща она так и не избавилась, и все что было видно – те самые глаза синего цвета, сейчас похожие скорее не на небо, а на вековой ледник. Кажется, я догадался, кого она ожидала. Меня. Почему-то это не льстило.
Секунду мы смотрели друга на друга, а потом она встала и направилась ко мне. Я судорожно соображал что делать. Рубить ее? В зале кроме нас двоих при оружии была четверка солдат и один храмовник. Остальные – просто беженцы и местные. Пробиться… можно. Но очень сильно не хотелось. Снаружи еще минимум два храмовника, а сколько их вообще в церкви – Фен-Харел знает. Да и устраивать побоище в деревне – я в конце концов не предавал никого! Попробовать их в этом убедить? Три раза ха.
Но прийти к какому-то решению я не успел – не дойдя до меня буквально шагов пять, незнакомка резко свернула и направилась к выходу. Я выдохнул, но в голове зароился ряд новых вопросов.
Приглашение было недвусмысленным, но для вида я посидел еще минут пять. Допил воду, неожиданно обнаружив, что горло пересохло, отодвинул посуду и только потом вышел на улицу.
Девушка ждала меня под факельным столбом, стоящим возле забора. Капюшон она сбросила, и теперь я мог разглядеть как она выглядела. Рыжие волосы, неровно обрезанные чуть выше плеч, довольно правильное лицо, которое немного портили только рассыпанные вокруг переносицы веснушки, не очень, впрочем, крупные, да линия рта, чересчур жесткая для девушки. Глаза, впрочем, остальные недостатки вытягивали, раньше я такой чистый цвет видел только у своих соплеменников. Сейчас они задумчиво, пожалуй, даже слишком задумчиво, я заподозрил игру, смотрели на пламя факела.
