– Вот уж действительно – ужас! – Лора снова принялась дрожать и даже прижалась к Локи, который, кажется, был рад такому вниманию и легонько ее приобнял. – Но что это такое? – спросила она голосом маленькой потерявшейся девочки.
– Не знаю, – Крис пожал плечами. Похоже, он был единственным, кого вид черной сферы не напугал. – Но выглядит круто, да?
– Не скажи, – мне очень хотелось, подобно Лоре, прижаться к нему, но я сдержалась и сжала руки в кулаки. Нужно рассуждать разумно. – Скорее всего, это какой-то спутник. Вряд ли такой цвет мог возникнуть в природных условиях, так что, вероятно, он искусственный.
– Не нравится мне этот спутник, – серьезно сказал Стив. – Чую, ждут нас от него большие беды.
– Зато это объясняет, почему тут так темно, – проворчала я. – Он же все звезды от нас закрыл.
Какое-то время мы стояли, молча глядя на бездонную черноту. Этот объект сумел заставить меня забыть о холоде, и я, словно завороженная, не сводила с него глаз. Я бы долго так на него смотрела, если бы по моей коже не пробежали мурашки. Я снова ощутила на себе чей-то взгляд, и ночью, в этой снежной пустыне, это казалось еще более страшным, чем в анабиозной капсуле. Нервно оглянувшись, я ничего не увидела. Остальные явно ничего такого не почувствовали, так что я предпочла промолчать.
В конце концов, тишину нарушил голос Локи:
– Раз уж мы все здесь, я хотел у вас спросить: вы придумали, чем будете здесь заниматься?
Среди этого зловещего безмолвия вопрос казался странным и несколько неуместным, однако все с готовностью за него ухватились, явно стараясь хоть на секунду отвлечься от окружающего нас ужаса. На лицах отразилась сосредоточенность, и я тоже поспешила задуматься. Кроме холла, своей спальни и Главного зала, я пока ничего не видела. Перед сном я много думала над тем, чем мне здесь заниматься, но я полетела в этот тур вслед за Крисом, и изначально моей идеей было просто делать все вместе с ним. Да и, в конце концов, имеет ли смысл здесь обосновываться, если мы заранее договорились посмотреть все планеты?
Первым, разумеется, ответил Крис:
– Я лично собираюсь здесь все исследовать.
– Я тоже, – поспешила добавить я.
– Мои цели тебе известны, – развел руки Стив. – Флайбордингом здесь не позанимаешься, так что я, наверно, присоединюсь к Крису и Кендис.
– А ты, Лора? – повернулся Локи к девушке.
Та не сразу смогла оторвать пронзительные голубые глаза от черного шара, но потом все же посмотрела на парня. Локи смотрел на нее так, как мне хотелось бы, чтобы когда-нибудь на меня посмотрел Крис, и явно старался держаться непринужденно, хотя в его движениях чувствовалась некоторая скованность. Да он же нервничает, как мальчишка! Вот уж не подумала бы, что он может так переживать из-за какой-то девчонки.
Тем временем Лора все же соизволила ответить:
– Дома я всегда мечтала стать рок-звездой… ну, петь, выступать на сцене. Не знаю, возможно ли что-то такое здесь, но если да, я бы попробовала.
На лице Локи отразилось облегчение:
– Неплохая цель. Я занимался музыкой на Земле, на гитаре играл. Моего брата, скорее всего, здесь нет, так что я могу помочь тебе в этом.
Лора задумчиво кивнула.
– Ладно, холодно здесь, пошли в помещение, – сказала я.
Возражать никто не стал. Думаю, всем хотелось убраться отсюда как можно скорее. Кроме Криса, конечно. Так что мы вернулись в свои комнаты и снова улеглись в мягкие постели. Откинувшись на подушку, так легко было бы расслабиться и заснуть. Однако теперь я не могла выкинуть из головы образ черного шара в небе. Мое сердце почему-то быстро стучало, и я еще долго лежала без сна, боясь чего-то. А на соседней кровати точно так же тряслась Лора. В этой зловещей тишине, окутавшей планету и навевающей ощущение одиночества, до меня донесся ее тихий всхлип. И я бы не сказала, что могу ее в этом упрекнуть.
После вечеринки Маривонн, успевшая соскучиться по планете, отправилась не к себе, а в комнату Габриэллы. Она привезла с Земли в термобоксе (специальном устройстве типа холодильника, которое могло сохранять еду свежей долгое время) немного печенья, и очень хотела угостить старую женщину, которую совершенно искренне считала своей подругой. Габриэлла не спала, так что они разлили по чашкам травяной напиток, положили на блюда печенье и принялись обсуждать последние новости.
Габриэлла первым делом выпила какое-то лекарство, запила его глотком воды, а потом спросила:
– Ну что, как тебе новенькие?
– Пока сложно сказать, – задумчиво протянула Маривонн. – Ну, вечеринка точно удалась на славу, и я рада. Это мой первый опыт как организатора подобных мероприятий.
– Ты справилась великолепно! – Габриэлла отхлебнула напиток и закусила печеньем. – Жаль только, что это вряд ли убедит хоть кого-то из них остаться на планете.
– Почему? – посерьезнев, Маривонн отложила чашку. – Что-то произошло за время моего отсутствия?
– Ты же видела ту черную сферу в небе? – Габриэлла со страхом покосилась на занавешенное окно.
– Да, видела, – Маривонн задумчиво скрестила пальцы. – Кстати, что это? Раньше ее не было.
– Никто не знает, – голос Габриэллы был растерянным. – Появилась в небе месяц назад, никто даже не заметил, как это произошло. Черная, газовая. Всех Центавр загораживает, да еще и не греет. Лучше бы она снег растопила, а то я уже слишком стара для таких температур, да и Джон на кости жалуется.
– Выглядит жутко, – передернулась Маривонн и взяла печенье. – Вы к ней не летали?
– Летали. Но, кроме того, что это газ, ничего установить не удалось. Еще ближе подлететь не можем – вокруг него какой-то невидимый барьер. Жутковато как-то это все.
– Вот уж точно – Тимор, – усмехнулась Маривонн. – Вы говорили, еще что-то произошло?
– Псы подбираются к забору, – сказала Габриэлла, и, словно в ответ на ее слова, раздалось рычание, отчего Маривонн передернулась. – Не знаю, что им нужно. Пока они внутрь не проникли, но иногда пойдешь на улицу, а там у забора пес в девять футов высотой стоит и рычит… зрелище не для слабонервных. А вдруг внутрь пройдут?
– Забор под напряжением… не должны, – пожала плечами Маривонн.
Однако обеим женщинам стало по-настоящему жутко. Тимор отнюдь не был легкой планетой для проживания. Псы, потом еще и странная сфера в небе… Планета нагоняла страх, и многие размышляли о том, чтобы покинуть ее. Но Габриэлла была слишком стара и не осилила бы перелет, а у Маривонн были свои причины. Она и так только вернулась из своего полета.
Габриэлла тяжело вздохнула и постаралась улыбнуться:
– Ну что, сколько ты планируешь с нами пробыть? Когда в следующий раз полетишь?
– Думаю, где-нибудь через полгода-год, – сказала Маривонн и покраснела. – Скажите, Габриэлла… а как тут Вилсон поживает?
– Хорошо поживает, – произнесла старая женщина. – Если не считать сферы и собак, то жизнь на Тиморе тихая и спокойная, как президенту ему особенно напрягаться не приходится.
– На вечеринке он сказал, что Ева все еще его жена, – Маривонн нервно раскрошила в своих руках печенье.
– Да, это так, – кивнув, Габриэлла снова сделала глоток своего напитка.
– Она мерзкая, – выпалила Маривонн, поспешно тоже сделала глоток и поморщилась, обжегши язык.
– Не могу в этом с тобой не согласиться, – Габриэллу исказила недобрая усмешка.
– А меня он, наверное, даже не вспоминает…
– Тебя просто давно не было, – заметила Габриэлла. – Попробуй проявить немного больше активности…
– Ну, Вилсон не единственный мужчина на Тиморе, – взгляд Маривонн стал мечтательным. – Есть еще Вин, и он свободен.
– Тебе решать, – глотнула напиток Габриэлла.
– Да, решать мне, – Маривонн окончательно погрузилась в свои мысли.
Едва мрак ночи отступил, и на снежный покров планеты упал первый розоватый луч рассвета, Крис беспокойно зашевелился на своей кровати. Он еще не очнулся до конца, но странное волнение, всегда нападающее на него по утрам, уже подталкивало его, не давало надолго унестись в мир мечтаний. Поэтому, когда луч добрался до окна и озарил комнату мягким утренним светом, он открыл глаза. Сон пропал, будто его никогда и не было, и парень уже спускал ноги с кровати и принимался за поиски раскиданной вчера как попало одежды. Его возня разбудила Стива и Локи, которые недовольно приоткрыли веки и уставились на неугомонного друга. У обоих голова раскалывалась от принятого вчера алкоголя, поэтому вставать они не спешили.
