– Зачем ты приехала? – спрашивает меня наконец давний друг.

– Я отменила свадьбу, – отвечаю ему я и сама дивлюсь, как спокойно у меня получается. Как будто ничего такого не случилось. Будто прошел дождь или что-то в этом роде, ничего экстраординарного.

– Что он тебе сделал?

– Ничего, просто утаил важные события своей жизни. А я посчитала, что как будущая жена имею право знать. Но сейчас мы чужие друг другу люди, ничего друг другу не должны.

– Он мне с первого взгляда не понравился. Заносчивый чувак.

– Он много кому не нравится. Но и тех, кто им восхищается, предостаточно. Но давай не будем больше о нем. Он мне больше никто. Давай поговорим лучше о тебе. Чем ты сейчас занимаешься?

– Работаю. Тут молодежи мало, все разъехались, так что мне работы хватает.

– И где же ты работаешь?

– Учителем труда в школе. Иногда приходится и учителя по черчению заменять, и по физкультуре. А ты что, в отпуске?

– Нет, я почти что уволилась. Марк – партнер по бизнесу моего нынешнего генерального. После конфликта, боюсь, места мне в этой конторе уже не будет.

– Ясно. Все они заодно.

– Закон каменных джунглей, что ты хочешь?

Дружно смеемся.

– Хочешь, я устрою тебя учительницей русского языка в нашей школе? У нас как раз уходит в декрет наша. А заменить пока некому.

А это идея! Я всегда мечтала работать с детьми. Но документы? Как мне забрать их из квартиры на Павелецкой. Спрашиваю у Миши, есть ли поблизости компьютер или ноутбук с доступом в интернет? Есть, у него дома. Добегаем, Миша включает мне компьютер, я залезаю на страницу Марка в Фейсбуке. Какая удача, его как раз вызвали по делам в Питер, и кто-то из местных отметил его на фотографии. Церберы наверняка ослабили хватку, и есть возможность добраться до жилья незамеченной. Миша довозит меня до ближайшей электрички, я очень быстро доезжаю до квартиры, забираю документы и бегу в офис. Гендир, слава богу, в офисе, а не на Мальдивах или Ямайке, я бегом отношу в отдел кадров заявление об увольнении и прошу гендира подписать его немедленно.

– Что за пожар? – говорит Сергей Владиславович. – Может, тебе просто нужен отпуск?

– Нет, Сергей Владиславович, я ухожу точно. Мне сделали предложение, от которого я не могу отказаться.

– Ну ты сумасбродина, – говорит гендир и подписывает заявление. – По-хорошему ты должна две недели отработать, но так уж и быть, отпущу тебя.

Забрав трудовую книжку, бегу домой, собираю вещи и отбываю в деревню. Слава богу, мне не придется часто ездить в Москву, присмотреть за квартирой попрошу соседку, а оплатить коммунальные платежи можно по интернету безо всяких проблем.

Утром следующего дня мы идем с Мишей к директору сельской школы.

Ирина Владимировна, а именно так ее зовут, внимательно изучает мой диплом, трудовую книжку, и на лице ее видно плохо скрываемое удивление.

– Дарья Николаевна, вы построили такую блистательную карьеру, что вы забыли в нашей глуши? Вы можете работать и дальше в любой компании Москвы и любого другого города России, тем более рекомендательное письмо у вас такое, что не придраться. Почему именно наша школа?

– Ирина Владимировна, в моей личной жизни произошли столь разительные перемены, что мне жизненно необходимо поменять все самым радикальным образом. Я прошу вас одобрить мою кандидатуру. Обещаю, я вас не подведу.

После долгих уговоров директор соглашается принять мои документы. Жить пока я буду у бабы Нади, но потом администрация школы обязуется выделить мне отдельное жилье, с правом на дальнейшее оформление в собственность. Домик в деревне… Вроде недавно я продала тетин дом, а сейчас судьба вновь возвращает меня туда, откуда я так решительно уехала.

Первые дни безмятежного существования в российской глубинке пролетели незаметно. Я нашла даже компьютер, мельком проглядела почту, нашла кучу писем от недоумевающих коллег: «Ты с ума сошла все бросать? Куда тебя унесло?» Отвечать на эти письма я не стала, все равно не поймут. Есть удивительные люди, которые всегда ездят всю жизнь по одному маршруту «работа – дом», и любое изменение привычного движения вызывает у них дикий стресс. Все мы разные, и всем нам надо научиться уважать чужое мнение, даже если уложить в своей голове такое почти не под силу. Ну да.

Директор школы любезно согласилась предоставить мне временное жилье. По удивительному стечению обстоятельств, именно она купила дом моей тети для нового сотрудника школы и им опять оказалась я. Наверно, дом не хотел терять свою хозяйку. Иногда забавно думать о таких эзотерических штучках. Ирина Владимировна с облегчением вернула мне ключи, сказав, что она так и не собралась с духом выбросить вещи моей тети и просто закрыла дом на замок.

Раиса Велимировна, моя троюродная тетя, была женщиной с суровым характером. В молодости она слыла строгой, неприступной красавицей. Вскоре она вышла замуж за местного тракториста. Василий уезжал на все лето на дальнюю делянку местного колхоза. И вскоре по деревне поползли слухи: у молодого мужа Раисы роман с поварихой. Вернувшись домой, неверный муж получил по заслугам. Строгая жена выставила чемоданы супруга за порог. Несчастный муж несколько лет обивал порог бывшей жены, но та так и не простила измены. С тех моя тетя так и не вышла замуж, хотя претендентов было хоть отбавляй. Раиса Велимировна всю жизнь проработала в школе учителем русского языка. Стихи Некрасова и Есенина читала так, что захватывало дух. Меня она отметила в завещании, когда узнала о болезни. Раиса Велимировна болела долго, мужественно боролась с болезнью, но та ее все-таки победила. Я должна была приехать навестить тетю, но я, как назло, была в это время в злосчастной Осаке и боролась с непобедимым Сергеем Владиславовичем.

Я зашла в старый, пропахший известкой домишко. Пахло пылью. Я открыла настежь дверь и решила для начала заняться уборкой. Отодраив полы, стерев со шкафов пыль, собрав белье для стирки и вытащив подушки с матрасами для просушки на солнце, выдохлась и решила передохнуть. Сев на крылечке, задумалась о самом главном: правильно ли я поступила, так стремительно сменив бурную столичную жизнь на глухой провинциальный быт? Мысли мои развеял бодрый голос Мишки.

– Эй, красотка, как обустроилась?

Надо же, как на меня благотворно влияет чужое присутствие. В Москве, большой и холодной, не ощущаешь себя одинокой, даже когда никого рядом нет. А тут – на тебе! – не можешь избавиться от ощущения, что ты – одни как перст в целом мире. Один вопрос сидит в подсознание и не дает покоя. Почему Раиса Велимировна переписала дом на меня, а не на мою маму? Они же вроде троюродные сестры… Да, она всегда любила больше меня, всегда приносила мою любимую пастилу, когда мы гостили у нее летом. Но почему? Почему?

– Миш… – на автомате спрашиваю его. – Откуда можно позвонить?

– Бери мой, – с готовностью говорит мой новый (или старый?) друг и протягивает мне мобильный.

– Я звонить буду в Воронеж, маме, – говорю ему. – Это дорого.

– Не беда, – беспечно пожимает плечами Мишка. – Я не так беден, как ты думаешь. Я, конечно, не олигарх, как этот твой петух с охраной, но кое-какая денежка у меня мается.

Усмехаюсь, но вовремя спохватываюсь и усилием воли стираю с лица улыбку. Вот и пригодились навыки столичного офисного этикета.

Мама берет трубку только после пятого гудка. Секретаря Сергея Владиславовича после такого бы уволили за три секунды.

– Да, малыш? Ты вообще где? У меня тут твой заплаканный жених наездами уже неделю ночует. Может, ты уже сменишь гнев на милость?

– Нет уж, увольте. Мам, я устроилась на работу в деревне у Раисы Велимировны. Директор школы мне разрешила забрать ее дом, после пяти лет работы смогу оформить его в собственность. Трубка ошарашенно молчит. Я прямо слышу, как в маминой голове роятся мысли.

– Малыш, я приеду на днях? Вот только билеты куплю.

– Да, мама, конечно, приезжай. Но имей в виду, я уже отдала документы на официальное трудоустройство, назад дороги нет. И Марку скажи, чтобы носу сюда не показывал, иначе я вызову полицию.