Успех был огромный. Молодые исполнители главных ролей были так естественны и хороши, что люди аплодировали им, забывая, что действие происходит в кино, а не в театре. Потом посыпался град восторженных рецензий. Все поздравляли Суад, сулили ей блестящую карьеру. Желали ей дальнейших успехов. Восторгались ее талантом. К счастью, у девушки не закружилась голова от похвал. Она впервые оказалась в положении знаменитости и еще не поняла, что сулит ей это. Нередко она с опаской обращалась к аль-Хамиси с вопросом:

— Как вы думаете, мне удастся еще когда-нибудь участвовать в съемках хорошего фильма?

— Все зависит от тебя, — отвечал аль-Хамиси. — Надо много работать, надо непрестанно учиться. Ты начала изучать английский и французский, не ленись, занимайся много и серьезно. Без знания языков тебя никуда не возьмут. Занимайся актерским мастерством. Ты сыграла девушку, которая по уровню своего развития подобна тебе. Тебе были понятны указания режиссера. Но как трудно тебе будет сыграть принцессу из сказочного царства, или умную, образованную женщину, или молодую мать. Да мало ли какие возможности откроются для тебя, если ты будешь готова! Учись, и перед тобой откроются великие сокровища духовной жизни. Тебе предстоит прочесть множество прекрасных книг. Ты узнаешь величие Шекспира, Бернарда Шоу, Бомарше, Махмуда Теймура, Нагиба Махфуза. Только непрестанный труд может поднять тебя до высоты настоящей киноактрисы. Твой дебют удачен, но ты подумала, что помогло тебе?

— Я много об этом думала, — призналась Суад. — Я отлично видела, как заботливо вы готовили меня к этой роли. Мне кажется, что я прошла курс университета, пока работала рядом с моим устазом. Как я вам благодарна! Один Аллах знает всю меру моей благодарности и поклонения.

Суад порывисто схватила руку аль-Хамиси и поцеловала. На глазах у нее были слезы. Она была так взволнована, что забыла сказать своему покровителю о том, что получила большую сумму денег, что сняла для себя квартиру в центре Каира, а родителей с детьми поселила в новой квартире, где было несколько комнат. Она купила одежду детям, отцу и матери. И уговорила мать хоть на время оставить изнурительную работу. Фильм получил признание во многих арабских странах и похвалы самых взыскательных критиков, премию на кинофестивале в ГДР.

Аль-Хамиси выиграл сражение и радовался успехам своей воспитанницы. Но творческие и общественные планы увели его на время от киностудии. Он ездил по стране, был в центре событий, которые сулили большие перемены в жизни египетского народа. Аль-Хамиси был полон добрых надежд и потому не щадил себя. Долгое время он ничего не знал о Суад, не видел ее, даже не знал, что девочка Суад, которую он пробудил к творческой жизни, стала настолько знаменитой, что ее приглашали на съемки самые известные режиссеры. Неожиданно он увидел фильм, в котором она сыграла роль современной молодой женщины, участницы политических событий. Она была очень красива и так естественно, уверенно и правдиво показала свою героиню, что можно было подумать, будто Суад играет самою себя. Аль-Хамиси позвонил Суад и поздравил с успехом. Она так обрадовалась этому звонку, так просила посмотреть еще несколько фильмов, которые принесли ей признание, что аль-Хамиси отложил свои дела и пришел на студию. Ему показали несколько фильмов с участием Суад Хусни.

— У тебя большой дар перевоплощения. Ты умеешь проникнуть в душу своей героини, понять ее и передать особенности ее характера, — сказал аль-Хамиси. — Это прекрасно! Я рад был убедиться в том, что в тебе созрел настоящий талант.

— Дорогой устаз аль-Хамиси! — Суад села рядом и, прижав руки к груди, продолжала: — Прошло пять лет с того дня, когда в наш бедный дом пришел сказочный принц, посланный нам самим Аллахом. Я никогда не забуду ту счастливую пятницу. Я никогда не забуду ваших забот, ваших тревог и вашего доверия к бедной безграмотной девушке. Как случилось, что вы могли увидеть дарование, поверить в него, когда я была никем? Нужно иметь особый, редкостный характер, нужно быть бесконечно добрым и отзывчивым человеком. А еще нужно быть верным своей идее, своей работе, чтобы поступать, как поступили вы. Я ищу слова, которые помогли бы мне сказать о том, как хорошо я все понимаю сейчас — через пять лет. Все эти годы я неустанно училась. Я прочла много прекрасных книг. Я теперь знаю, что меня можно назвать Золушкой из сказки, можно назвать цветочницей из прекрасной пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион». Если бы мне довелось сыграть роль цветочницы, я бы посчитала себя счастливой. Дорогой устаз, выполните мою просьбу, примите приглашение посмотреть виллу. Ваша Золушка стала принцессой, и этим я обязана вам. Ведь я могу читать на память все ваши стихи, которые были опубликованы. Но не подумайте, что это я говорю вам просто в знак признательности. Эту правду моей жизни я рассказываю корреспондентам во время интервью. О моем учителе аль-Хамиси знают сейчас не только в Каире, Александрии и Порт-Саиде, но и в Багдаде, Дамаске, Бахрейне — всюду, куда пришли фильмы с моим участием. Когда нравится фильм, меня обычно осаждают корреспонденты.

Аль-Хамиси побывал в гостях у Суад Хусни; особенно его поразила большая библиотека, составленная из книг на французском, английском языках. Аль-Хамиси был удивлен, зачем такая большая библиотека молодой киноактрисе.

Суад весело рассмеялась и призналась, что эта комната предназначена для работы над литературными произведениями. Она сказала, что была бы счастлива, если бы аль-Хамиси согласился хоть изредка работать в этой комнате, когда необходимо уединение.

— Я помню, — говорила Суад, — вы прятались в отелях и в загородных виллах друзей, потому что дома нельзя было сосредоточиться, бесконечные звонки, бесконечные свидания с политическими деятелями, поэтами и писателями. Мне ужасно захотелось сделать вам приятное, чем-то помочь в творческих делах. Я так люблю ваши стихи и так хочу, чтобы вы писали их в этом кабинете.

— Я тронут, моя милая Суад. Я был бы рад иной раз спрятаться от всевозможных дел, но они почти постоянно бывают неотложными. Мне невозможно уединиться даже на короткий срок. Спасибо, девочка, за твою сердечность. Не огорчайся, не думай о том, что не смогла меня отблагодарить. Я вознагражден тем, что открыл тебя и теперь ты служишь своему народу прекрасным искусством талантливой актрисы. Я желаю тебе совершенствоваться в своем мастерстве, желаю тебе удачи в новых фильмах. Я думаю, их будет много, на радость миллионам зрителей. А я постараюсь не пропускать новых фильмов с участием Суад Хусни — золушки из Каира.

Тюрьма

то привело тебя в полночь, друг мой, Мустафа? У тебя такой встревоженный вид, будто что-то случилось.

— Ты прав, аль-Хамиси. Поистине случилось нечто тревожное. Я прочел твою статью в «Аль-Мысри» и очень забеспокоился. Твои претензии к революционному правительству — огромны. Ты забываешь, что значительная часть чиновников, оставшихся в наследство от короля Фарука — сопротивляется реформам. Они лютые враги демократии и готовы мстить каждому, кто защищает демократические свободы. Я боюсь за тебя. Да хранит тебя Аллах!

— Я знаю, что многим рискую, но если мы будем молчать, то задуманные революционные преобразования останутся мечтой. Народ изнемогает в нищете и голоде. Нельзя молчать…

Звонок в дверь прервал разговор. Двое полицейских предъявили ордер на арест и предложили быстро собраться. Машина ждет!

Махди Мустафа, с трудом сдерживая волнение, стал помогать другу собрать в портфель самое необходимое.

— Никаких бумаг! — предупредил полицейский.

Аль-Хамиси молча сложил на столе все то, что было разрешено взять с собой, и, простившись с другом, поручил ему передать ключи детям, живущим в соседнем доме. Махди Мустафа спросил, в какую тюрьму можно будет принести передачу, и услышал: «В тюрьму Миср».