Гостюшка пошла в маленькую комнатку с нарядами. Хоть и короток был разговор с Коварной, а всколыхнул всю душу. Девочка вспомнила братишку Степушку и всхлипнула. Звездное платье слабо мерцало - звездочки едва светились. Гостюшка дохнула на звездочку, потерла, но не заметила, как зацепила ветошью острый краешек, дернула, тончайшая ткань расползлась.
- Ой, - испугалась Гостюшка, - что я наделала!
На невесомой ткани, цвета ночного неба появилась дыра. Солнечный зайчик нырнул в нее, вынырнул, пробежал по звездочкам, и они загорелись.
- Убьет меня Коварна, - заплакала Гостюшка. - Засечет косами. Ой, что же мне делать?
Девочка принесла иголку с ниткой, но зашить платье не смогла, ткань таяла под иглой.
- Не простит меня Коварна, - причитала девочка, - побегу к Марфе в кузню, может она меня спрячет.
Гостюшка высунула голову из комнатки, Коварна сидела перед зеркалом и любовалась на свое отражение. Гостюшка на цыпочках пробежала по зеркальному полу и шмыгнула в дверь.
Грозовая туча вспыхивала багровым пламенем и ухала. Мощные удары молота были слышны уже на подходе. Гостюшка отворила дверь. В печи горел огонь. Кто-то огромный, широкоплечий с мускулистыми руками бил молотом по наковальне. Пламя освещало черное лицо с блестящими глазами.
- Марфа! - воскликнула девочка. - Да это, верно, не ты.
Кузнец опустил молот и повернулся к девочке.
- И впрямь Марфа! - оторопела Гостюшка, - да ты как анчутка, вся прокопченная. Что старуха из тебя сделала. Сроду ты красавицей не была, а сейчас и вовсе на бабу не похожа.
Черной тряпкой Марфа вытерла потное лицо.
- Иди отсюдова. Работать мешаешь. Мне еще дюжину молний сегодня выковать надо.
- Да знаешь ли ты зачем их куешь? Чтобы города русские, села огнем жечь!
- Хозяйка велела на совесть трудиться. Не могу я ослушаться. Что мне до городов русских, до селений я в облачном царстве-государстве живу.
Марфа плюнула на ладони и ухватила молот.
- Очнись, Марфа. Что с тобой сделала злая старуха! Я тоже как и ты в забытьи ходила, про свой дом не вспоминала. Мы же вместе с тобой и Полей шли, хотели мужиков скородумовских расколдовать, - заплакала Гостюшка и кинулась было к Марфе, но тетка сильной рукой отодвинула девочку в сторону.
- Уйди, зашибу. Эх, жару маловато, - вздохнула Марфа, - надо бы в печь дровишек подбросить, и как назло ни одного полена не осталось. Ох, - спохватилась баба, - как же я забыла, мешается, в бок толкает, сучком колет, - в печку его! - И тетка достала из-за пазухи березовую чурку.
- Ума ты что ли лишилась? - взвизгнула Гостюшка, - это же твой муж Васяточка.
- Не знаю никакого Васяточки, - басила Марфа и, прикрыв один глаз, прицелилась, чтобы зашвырнуть полено в зев печи. - Жару, жару поддать надобно!
Но полено вырвалось из руки глупой бабы и само хорошенько поддало ей. Марфа осела, завертела глазами.
- И не первый уже раз, - пробормотала она, - давеча так садануло, что круги перед глазами поплыли.
- За дело тебя, - ревела Гостюшка, - уму-разуму муж учит.
- В печку, в печку, - деловито сказала тетка, - плохое полено, драчливое.
Гостюшка обняла Марфу, прижалась к ее боку, - И я, тетка Марфа, чуть не забыла Скородумовку нашу, летом зеленую, веселую, зимой белую, снегом засыпанную. Тятя мой и братик Степушка под мамкиным присмотром в избе чурками лежат. А твой-то сыночек как? Забрал его кто из нетопленной избы или так и остался в холоде? Ждут наши мужики, когда их расколдуют, а ты молнии для Коварны куешь, чтоб они Русь дотла спалили.
Тусклые глаза Марфы оживились, она отшвырнула молот, взяла за руки Гостюшку:
- Ксюшка, ты ли? Я тут как безумная, ни дня, ни ночи не знаю, молотом бью, Да пропади Коварна с этими молниями! Васяточка, прости женушку свою неразумную. - Марфа громко чмокнула чурку. - Вот ведьма старая чего умудрила.
- Она и есть ведьма! Ой боюсь я ее, тетка Марфуша, до смерти меня косами засечет, я платье ее порвала. Коварна его как наденет, сразу молодой становится, красивой.
- Бежим отсюда, Гостюшка, уж как-нибудь скумекаем, что дальше делать.
- Поздно. - Гостюшка приложила ладонь к уху. - Коварна хозяйство свое проверяет, покрикивает.
- Ну-ка девки, бабы, показывайте, сколько воды наносили, - грозно спрашивала Коварна, - Ух, хорошо, полна туча. Завтра на столицу пойду, пора, пора. Придет ко мне Ветерочек-мой дружочек, все с ним обтолкуем.
Раздался дребезжащий смех Коварны.
- Сюда идет, - ахнула Гостюшка. - Видать молнии проверить хочет, убьет она меня, тетка Марфа.
- Да я ее этим молотом так и пришлепну, - расхрабрилась Марфа, - и Васяточка мне поможет.
Дверь распахнулась. В светлом проеме стояла старуха, ее волосы, свивались кольцами, как живые шевелились на костлявых плечах.
- Ох, - Марфа отступила на шаг назад, - как нет ее, вроде и не страшно, как увижу, - податливая становлюсь, как дно болотное, будто и костей во мне нет.
Гостюшка нырнула за спину Марфы, но зоркие глаза Коварны рассмотрели девочку.
- Негодная, мало, видать, я тебе работы даю. Привыкла в своей деревне в грязи, с телками да козами в одной избе жить, думаешь в своем тереме я беспорядок терпеть стану!
- Все перемыла, перечистила, госпожа, - еле слышно проговорила девочка.
- Ты девку не обижай, - примирительно сказала Марфа, - Гостюшка у нас трудолюбивая.
- Плохо молотом машешь, - нахмурилась Коварна, - если силы остаются мне перечить. Ух, дура криворукая, я ж тебе говорила молнию к молнии класть, чтоб не поцарапались. Что ты их по всей кузне раскидала. Бери ветошь и начищай, чтоб к утру ярче солнца сияли. Жечь Русь завтра буду.
Полено, словно прислушиваясь, высунулось у Марфы из-за пазухи.
- Дрова мои воруешь! - рассвирепела Коварна и протянула когтистую руку к полену.
- Не трожь! - рявкнула Марфа и шлепнула старуху по руке.
Волосы Коварны сплелись в плетки.
- Высеку! - зашипела старуха, - как посмела ты меня ударить!
Но Марфа ухватила молнию и наставила острый конец на Коварну.
- На меня Васяточка сроду руки не поднял, тебе на печке года доживать, а ты грозишься!
- А-а-а,- завопила старуха, - против меня идешь, голодом строптивиц заморю!
Дверь захлопнулась, в кузне стало темно, лишь огонь из печи освещал пространство.
Марфа поцеловала полено, любовно погладила его.
-Что ты, Васяточка, в неурочный час головенку-то высунул. Ух и любопытный.
- Из-за пустяка разозлилась, - опечалилась Гостюшка, - что будет, когда испорченное платье увидит.
- А мы и ждать не будем, бежим. Где-нибудь за облачком спрячемся.
Мощным плечом Марфа толкнула дверь.
- Заперла старая ведьма. Да не с той ты связалась. Нет на свете такой двери, которую я не смогла бы осилить.
Марфа отступила на несколько шагов и, с разгона ударившись об дверь, сползла на пол.
-Та-ак, - проговорила баба, - меня ты выдержала, посмотрим, как молот выдержишь.
Но дверь выдержала и молот.
- Уф, что за дверь такая, не иначе как заколдованная, - Марфа вытерла потный лоб. - Погубит нас карга старая. Пропадем мы с тобой, Ксюшка, и мужиков своих не расколдуем.
Гостюшка всхлипнула.
Марфа опустилась на пол, где разметались молнии. В свете печного жара они блестели.
- Может молнией попробуем? - спросила Гостюшка.
Марфа нехотя встала, метнула в дверь одну молнию, вторую.
- Как ежик в иголках, - Марфа обреченно махнула рукой, - силы в этих молниях ещё нет.
Гостюшка вытерла слезы, что-то царапнуло ее по щеке.
-Колечко! - воскликнула девочка, - колечко-то мое.
Гостюшка подскочила к стене, провела по ней кольцом и открылась дверь.
- Вот чудеса! - Марфа взмахнула руками, - чудеса, - повторила уже медленнее, с раздумьем, - чу-де-са. Где-то у меня прут валялся, вот я тебя! Теперь понятно, как Бы в мою избу попал. А бабы уж надо мной смеялись, смеялись. Погоди, вернемся домой, я тебе покажу! - Марфа погрозила девочке закопченным пальцем и шагнула в дверной проем.
