- Света!… - призывно простонала Настя. - Я же говорила… Я такая…

Гардеробщица моргала за толстыми стёклами очков, ожидающе поместив кулачки костяшками на стойку, словно невесомо упитанная птичка на мощной жёрдочке.

- Хорош, Свет! - Рита выдернула у неё многострадальный номерок и передала по назначению мудро-молчаливой совушке, снабжая комментариями: - Не обращайте внимания, - она незатейливо свернула пальцы к ладошке, будто попрощалась с незримым гномом под столешницей, и он всё это время потчевал её контрабандными анекдотами. - Эти женщины!…

- Мужиков себе найдите, - сурово ухнула сова хриплым баритоном, передавая пуховик с вешалки. - И не будет мозго*бств…

- Мамма-мия! - всплеснула Рита. - А как же итальянские страсти, истерические кадрили и тонкие кружева безумств?…

- Они не чувствуют, как ты, - запоясывалась Светлана. - Таких больше нет. Ты слишком открыта, а они просто пользуются. Из-за скуки, забавы ради… Спроси их. Хотя… Что они могут сказать?… Слушай дальше!

В одночасье из любящих людей мы превратились в жутких пользовательниц, в дракона, мешающего истинному счастью. Настя - принцесса. Светлана - рыцарь. Даже если не тот самый, однажды такой придёт. И полетят головы. “Всё не так!” - хотелось отрицать. Но, положа руку на сердце, я никогда не испытывала к Насте того, что к Рите. Она была дополнением, продолжением большого чувства, - его основа лежала в другом человеке. Я не могла выдавить слова и глядела одной из голов поперхнувшегося Горыныча. Здесь ожидалось, что Риту спасительно пропрёт. Про свободу чувств, про разность точек зрения, про правду с тысячью лиц. На крайний случай, про клетки и кукольные театры. Но Риту не пёрло. Вместо этого она шлёпнула меня по заднице и подмигнула. И почему-то мне понравилось.

На пороге, дождавшись, когда Рита повесит дублёнку, я прижалась к ней сзади. “Налюбезничалась?” - едко нашептала я и, повозившись с её ширинкой, резко спустила лишние ткани ниже половины бедра. Она откинулась головой назад и осторожно накрыла мои руки своими, зная, что препятствовать им не стоит.

- Не ходили в клубы, и правильно делали. Музыка г*вно!… - огласила Настя и, сердито пнув сапожок, обернулась. Она осеклась, обозревая нас прожорливым взглядом и целя на деликатесные части добычи. - У меня за спиной, значит?… - непроизвольно облизнувшись, пожурила она.

- Как считаешь, что нам с ней сделать?… - мои руки зашли на внутненние стороны ритиных бёдер и прижали крепче. - Заслужила хорошей выволочки?…

- О, да!… - охотливо отозвалась Настя, задирая на Рите майку. Поцеловав пленницу в губы, она осаждала нетерпеливыми ласками её грудь. - По самое не-могу… - Мои пальцы в это время тронули влажное пекло, и Рита застонала.

- Факк… - глухо пробормотала она. - Двое на одну…

- Строптивица - такая жгучая… Аж соски встали… - сквозь платье и тонкий лифчик определился красноречивый тонус.

- Виновница-то… сама так и жмётся ягодицами, - описывала я. - Сочится непокорностью…

- Выпороть надо, - промурлыкала вердикт Настя, её губы уже охаживали ритину шею. - За такую наглость…

- Вы офигительные… - через полтора часа Настя перекатилась из общих объятий на простыни. Казалось, в этой похвале сквозило больше печали, чем радости.

- Но? - уточнила я.

- Просто офигительные…

***

Мюнхгаузен смотрел на астральное тело мага, безрезультатно рыскающего в поисках оставленной силы Катерины. Незримый для лазутчика благодаря переплетающим энергетику секретам, сам кот, сидя гаргульей на краю кухонной плиты, мог спокойно наблюдать за действиями пришельца. Тот ощупывал разные предметы, крадясь по периметру квартиры, явственной где-то между туманной зыбкостью импрессионизма Моне и брейгелевской детализиронностью, - вероятно, в вангоговской воздушности вычленимости целого. Так же свободно, как любому человеку доступно угадывать объёмы простых вещей лишь по плоскому ракурсу, перед опытным магом открывались многогранные картины пространственно-временных форм. Все другие комнаты он изведал и не нашёл хотя бы метлы, а только швабры в ванной. Он не пропустил ни одного угла, проверил вплоть до бритвы её сына. Славный гер, а затем почтенный мистер - Эйнштейн, безусловно, задался бы вопросом относительности, проник ли сюда маг квантами, или швабры с бритвами парили на его тонких уровнях восприятия, не догадывавшемся о Мюнхгаузене, который смотрел на него из своего сна. Так или иначе, чувствуя почти осязаемую близость заветного источника силы, маг ушёл не солоно хлебавши, а спал Мюнхгаузен подолгу и тщательно, чем занимался большую часть жизни.

***

Начало новой недели.

- Рита… родная… - я выводила линию на экране. - Чуть-чуть подожди…

Меньше минуты спустя я обратила к ней взор.

- Настя сегодня к нам не поедет, - сообщила Рита.

- Хорошо, - тайм-ауты были не в диковинку.

- Завтра тоже. И вероятно, послезавтра.

- Хорошо, - сказала я. - Ты расстроена?

- Немного. Думаю, нам будет её не хватать… А ты?

- Тоже… Но единственная причина, по которой я ввязалась в эту авантюру - ощущение вашего с ней родства душ…

- Я знаю, что это было для меня.

- Дурацкая ревность. Как говорят: клин клином… Думала открыть новую страницу, - я оптимистично подмахнула в воздухе, будто действительно что-то перевернула.

- Получилось?

- Ни черта, - хмыкнула я. - Оказалось, к другим я по-прежнему ревную… Кроме Насти.

- Ты ведь не будешь устраивать публичные гонения?

- Когда это я мешала работу с личным?

- Ой ли? - Рита выразительно скрестила на груди руки, подпирая меня испытующим взглядом.

- Я никогда не теснила твоего женишка, - решительно опровергла я. - В итоге, он сам уволился, несмотря на контр-аргументы.

- Что есть у Светы, чего у нас нет?

- Всё у нас есть: немножко больше внимания, немножко больше серьёзности. Только мы не даём.

- С каких пор ты стала чутким знатоком человеческих душ?

- Всегда была, - качнула я плечом.

- Только не ко мне.

- Ты сама бежала от серьёзности, как от чумы.

- Всякий раз, как я делала шаг навстречу, ты делала два назад, - опрокинула Рита.

- Меня можно понять. Я боялась… Не знала, чего ожидать от человека, который рядом.

- А теперь?

- А теперь для меня нет ничего страшнее, чем быть порознь, - серьёзно произнесла я, намереваясь продолжить о тайнах её души, от которых ни за что не сбегу…

- Значит, ты со мной сегодня в спортзал? - подкараулила Рита.

- О-Боже-нет-опять? - закатила я глаза. Спортзал для меня был истинным ужасом настолько же полезной, насколько нуди. Лично я верила, что поддерживать тонус и сжигать калории можно в других, намного более интересных занятиях. Когда-то тренер по физре, страстно желающий постичь искусство шахматного боя, учил меня техникам айкидо. Взамен я натаскивала его в настольной игре. Говоря откровенно, наставничать мне нравилось больше. Тем не менее, я до сих пор имела цепкий хват, понятие равновесия и использования силы инерции противника. Этой спортивности мне вполне хватало. - Ты снова будешь убивать колено?

В то время, как я маялась порядочной фитнессой по залу, Рита бегала по десять километров, начиная трусцой, а на последних давала дёру, словно за ней гналась стая ос. Эластичная фиксирующая повязка не спасала.

- Я лайтс, - ветрено отмахнулась молодая женщина. - Наши предки загоняли дичь своей выносливостью. Человек - чудесное творение и лучший бегун на свете… Колено скоро адаптируется.

Что будет, когда она побежит марафон?

***

Неделю спустя.