Так что она сглатывает комок обид и кивает. Она не подойдет к Кайло Рену. О нет, она будет хитрее. Она подождет, пока он сам найдет ее. А это, и Рэй прекрасно знает, неизбежно.
Как звезды, сходящиеся на небе и раздирающие друг друга в стремлении победить. Выиграть и стать единственным светилом.
Хотя когда солнца сходятся, два обжигающих блика на сетчатке, Рэй закрывает глаза. Она отворачивается и уходит по выжженной от света земле, не видя, как звезды сливаются в один дрожащий и пульсирующий овал. Не в состоянии поглотить друг друга, у них больше нет выбора, как стать единым целым.
Когда-то давным-давно, и эта сказка известна ей наизусть, жил Энакин Скайуокер. Он жил недолго, а затем умер, и на смену ему пришел новый. Люк.
Свет сменяется ночью, и из теней выступает облик Дарта Сидиуса. Дарта Вейдера. Сноука. Все как один гротескные в своей плоскости. Они слишком уж черные, слишком однозначные.
Слишком простые.
А вот с Кайло Реном так не выйдет, его сложно выставить наравне с остальными, потому что… Рэй колеблется, подбирая правильное слово.
Потому что мертв? Нет, смерть никому никогда не мешала.
Потому что слаб. Кайло Рен не такой, как остальные, потому что он медлит. Однажды он убил ее родителей и тем самым развел их на разные концы весов, только вот сейчас он больше ничего не делает. Словно выжидает.
— Учитель?! — она тянется к нему сквозь пространство и время, чувствуя тонкую иглу подвоха. — Учитель, что с вами?!
Он один из сильнейших владеющих Силой, последний джедай, и все же он умирает. Слишком уж много боли, с такой не справиться не то что одному, десяток человек погибнут моментально. И все же она чувствует это словно сквозь пелену. Не вздумай бы Рэй потянуться к Люку через Силу, не поняла бы, что он на самой грани. Где-то между жизнью и смертью. Все еще держится, ради нее.
— Слушай меня, Рэй, — шепчет его голос в последний раз. Он заменил ей всех — родителей, друзей, учителей, поэтому она плачет, плачет навзрыд и не замечает этого. — Ты должна пообещать мне…
Голос в ее голове все тише, а вместе с ним заползает что-то еще. Вместе со страхом, с болью — тянутся тени, украдкой впиваются в разум чужим, темным присутствием. Совсем незаметно и так осторожно.
— Все, что угодно, учитель, — Рэй всхлипывает, поднимаясь с колен. Она и не видит, что они разбиты в кровь от камней. Тащит ноги, одну за другой, к ангару. Она доберется до Люка и отомстит за его смерть. Всем.
— Не надо, — голос Люка делается еще тише. — Это была моя вина. Не убивай его.
— Кого? — она не понимает, зачем ей прощать кого-то. Зачем, если можно уничтожить, растерзать, развеять в пыль над горными вершинами даже само воспоминание. От ученицы джедая в ней сейчас не остается ничего. Только клубок слепой ненависти и гнева.
— Бена. Бена Соло. Это я виноват в том, что он стал таким. Пощади его. Подари ему жизнь.
Желание умирающего закон, так что она дает это слово. Понятия не имея, причем здесь его давным-давно сгинувший племянник, Бен. Рэй уверена, она не доживет и до следующего утра, потому что она ведь не джедай. Так и не стала им. А после того, как отомстит, вряд ли в ней останется хоть что-то светлое. Хоть что-то живое.
Так что Бену из рода Соло, если он все еще дышит где-то на другом конце вселенной, позволено жить и дальше. В отличие от нее.
После смерти от людей остается только пустая оболочка. Сморщенная и выцветшая, словно кокон бабочки. А вот самого Люка Скайуокера здесь больше нет. Так что будет неприлично рыдать над телом. Вместо этого Рэй готовит погребальный костер, согласно обычаям Джакку.
Собирает сухие ветки и выкладывает в кольцо, все с помощью Силы, как и положено. Водружает на получившуюся груду тело, замотанное в белый плащ вместо савана.
На закате белый кажется алым. А вот внутри нее самой белизны больше не осталось, только непроглядный мрак.
— Прощайте, Учитель, — в последний раз она целует Люка в лоб, чувствуя холод разложения даже сквозь ткань. Нужно просто твердить себе, что его больше нет. И держаться. — Да пребудет с вами Сила.
Силы тут полно. Все ущелье, внутри которого они сейчас, наполнено ею словно океан водой. Даже носом втягивать не надо, Рэй и так чувствует это. Блаженство сопричастности. Сила с ней, в ней, она рядом и везде. То ли это остатки того, что хранил в себе Люк, то ли само это место священно.
Никто не скажет ей. Хотя Рэй верит в первое. Ее учитель был могущественным джедаем. Так что она не пощадит его убийцу.
Тем более что он совсем рядом.
Прячется в тени выступа. Неподвижный словно камень и слившийся с ним. Более мертвый, чем сами скалы.
— Ты… — за спиной Рэй чувствует жар костра, в котором догорают останки самого близкого ей человека, а внутри все кипит, разливается огнем по венам. Она ненавидит Кайло Рена так, что сотрет в порошок. И его не спасет ничего на свете. Никто не помешает ей отомстить за Люка.
— Ты умрешь, — обещает она, нащупывая рукоять чужого светового меча. Теперь он ее, как и все, что осталось от Люка Скайуокера. Теперь она последняя из Скайуокеров, а он должен умереть.
Кайло Рен не смеется над нею, как она это воображала, не сыплет ядовитыми словами, чтобы распалить гнев еще сильнее. Просто взмахивает алым мечом и зовет к себе.
Они врезаются друг в друга, и Рэй чувствует вонь, исходящую от него. Воняет застывшей кровью, чужой смертью. А значит, ей сомневаться не надо — это он убил ее учителя. Доказательств больше, чем достаточно.
Существо под маской молчит, движется ловко и быстро, нападает на нее, отрезая путь к выходу. Гонит к костру, пока Рэй не начинает чувствовать жар по спине. Воняет спаленными волосами, ее волосами. Алый клинок жужжит и сталкивается с ее, синим, с громким шипением. Высекает искры.
И все же он щадит ее. В это сложно поверить, но удары не задевают Рэй ни разу. Четкие и выверенные, они сигают раскаленными всполохами у самой щеки, в опасной близости от тела, и ни разу не достигают своей цели. Сложно поверить в то, что она такая удачливая. Или умелая.
— Что тебе надо? — до нее начинает доходить смысл этой схватки. И смысл смерти учителя, для монстра под черной маской совсем не напрасной.
Она же здесь. Чего он и добивался.
Он сбивает ее с ног и валит на землю перед собой. Отшвыривает выключенный световой меч одним движением руки. Все еще стоит над нею, молча, и только грудь под черным доспехом ходит ходуном.
Она тоже смогла вымотать его. Хотя что толку, сейчас он наклонится и задушит ее.
Но этого не происходит. Вместо этого Рен опускается рядом с нею, хватая за плечо.
— Ты пойдешь со мной, Рэй.
— Нет, нет-нет-нет-нет… — она мотает головой, напоминая сломавшуюся игрушку, твердит одно и то же, словно заведенная. — Нет.
— Ты должна. Теперь я стану твоим учителем. Я покажу тебе настоящую Силу.
Силу…
Рэй вздыхает, осекаясь. Сила. Это то, чего полно кругом. То, что кружится в воздухе, оседает на губах, пропитывает пот, выступивший на висках. Это то, чем она может воспользоваться.
В отличие от него.
Она закрывает глаза и тащит все это в себя. Запах горелой плоти, жар костра, холодную дымку, зависшую над ущельем. Крошащуюся землю под пальцами. Даже вкус крови, оставшейся на его одежде. Все это сойдет.
Оно въедается под кожу Силой, подпитывает злость, наполняет проворством. Рэй умудряется оттолкнуться, выдраться из мертвой хватки Рена, засадить ему ногой под дых. А потом призвать к себе свой меч.
Теперь она, а не он, наступает. Бьет изо всей силы, вымещая всю боль от потери самого близкого ей человека, ненависть к тому, что посмел заикнуться о замене. Он хотел стать ее учителем?!
Ее меч терзает его плоть. Проходится огненной вспышкой по плечу, раздирает черноту ткани, оставляя выжженные дорожки розового. На запах будто пластик обуглен. Задевает шлем и сбивает его на землю.
На нее смотрит не монстр. Человек с ошеломленным взглядом. С кровавой раной поперек лица, оставленной ее рукой.
