ли на тебе купальник.

Я издала смешок.

– Скажи ему «да», и что мы в пути.

Мы с Грантом добрались до бассейна, Квинн в воде был окружен группой шведок.

Он помахал нам.

– Будем ему мешать? – спросила я у Гранта, пока мы устраивали полотенца на

шезлонгах.

– Почему нет? – Грант снял футболку через голову. Его загорелые мускулистые руки

сияли на ярком солнце, и я слышала голос мамы, говорящей не пялиться. Он отбросил

рубашку на шезлонг и посмотрел на меня, мой взгляд как раз поднялся к его лицу.

Я кашлянула.

– Там и встретимся.

– Я не спешу.

Я отвела от него взгляд, чуть отвернулась и потянулась к завязкам на платье.

– Позволь, – услышала я его, он оказался за мной.

Спину покалывало, его пальцы задели мою шею. Я секунду ощущала тепло его

дыхания на коже, лямки упали с моих плеч. Я прижала ладонь к груди, чтобы поймать их.

– Спасибо.

– Не за что, – он отошел, а я выбралась из платья и сорвала резинку с волос.

Я смотрела, как он разглядывает то мое лицо, то волосы.

– Прекрасно выглядишь.

– Спасибо еще раз, – я покраснела и слабо скрестила руки.

– Идем? – он протянул руку.

Глава 14

На следующий день мы проснулись с разными целями.

– Я нашла в Интернете топ–десять того, что нужно увидеть в Бангкоке, и

распечатала, – сказала я Гранту и Квинну, мы сидели на веранде с кофе.

Квинн хмуро посмотрел на меня.

– Что? – сказала я.

– Мы отдыхаем, так что расслабься, плавай в бассейне, делай фотографии, – ответил

он.

Я закатила глаза.

– Я приехала исследовать, – я замолчала и посмотрела в сторону Гранта. Он

наполнил чашку. – Грант, ты присоединишься?

– С радостью, – сказал он без колебаний. – Что ты задумала?

Квинн покачал головой и встал.

– Увидимся позже. Если буду нужен, я буду наслаждаться виноградом во льду в

бассейне.

Я скрестила ноги на стуле и повернулась к Гранту с листком в руке.

– Ладно, я веду себя как турист. Но я не из тех, кто любит посещать диковинки, о

которых знают только местные. Я люблю большие, сияющие места с кучей людей,

которые обязательно нужно увидеть.

Он отклонился и скрестил ноги.

Я продолжила:

– Судя по «Советам в пути», три лучших места в Бангкоке – Ват Арун, известный как

Храм рассвета, уверена, ты видел его картинки, это самое узнаваемое здание юго–

восточной Азии, а еще Великий дворец и Ват Пхо, дом известного Лежащего Будды… О,

и Плавучий рынок. Хотелось бы это увидеть. Первые три рядом и у реки. А еще мост на

реке Кхвэяй было бы круто увидеть, но он на пару часов дальше, – я опустила листок на

колени и посмотрела на его улыбающееся лицо.

– Тогда лучше выдвигаться, – сказал он и шлепнул по подлокотникам.

Мы с Грантом взяли такси и поехали в Великий дворец, который был в двадцати

минутах от отеля. Водитель высадил нас на дороге На Пхра Лан в старом городе, близко к

главному входу в здание, где мы остановились и глазели, пока я читала подробности о

замке из распечатки. Потом я схватила фотоаппарат и начала делать снимки.

– Встанешь там? – спросила я у Гранта. – Я люблю фотографии с людьми.

Он мрачно взглянул на меня и скрестил руки на груди.

– Я не люблю позировать, – сказал он.

– И не нужно. Просто стой там и хмурься, как сейчас. Конечно, ты не ходишь по

Таиланду среди самых известных и сияющих зданий с очаровательным проводником… но

как есть.

Он опустил руки и встал перед моей камерой с дворцом на фоне.

– Скажи «Я – сыр!», – завопила я.

Грант поднял руки и широко улыбнулся.

– Спасибо, это чудесно, – так и было.

– Я подумал, что хорошая улыбка даст мне не участвовать в остальных фотографиях.

И ты куда фотогеничнее меня. Давай я буду фотографировать тебя.

– Ладно. И тебе помог комплимент, а не попытка изобразить Чеширского кота, –

сказала я и вручила ему камеру.

Воздух был ароматным, не душил, как раньше, но был теплым и влажным. Как летом

в Индиане. Мы поснимали дворец снаружи, он был не просто королевским храмом. Это

была серия зданий и павильонов ярко–красного и золотого цвета с традиционными

многослойными вершинами на крышах, что выглядели как руки, сложенные в молитве,

указывающие на небо. Замок окружали сады и дворы с людьми, что отдыхали и глазели.

Мы провели там почти два часа, я читала Гранту брошюры и позировала для

фотографий. Оттуда было десять минут ходьбы до Ват Пхо, Храма Лежащего Будды, где

мы разулись и прошли внутрь.

– Думаю, теперь я буду звать Квинна лежащим Буддой, – сказал Грант, когда мы

подошли к статуе.

– О. Боже, – сказала я. – Выглядит как огромная золотая горка. Не представляю, как

они втащили его сюда. Может, здание строили вокруг него.

– Поразительно. Какая тут длина, Джесс–ипедия?

Я полистала брошюру.

– Говорится, тут сорок шесть метров. Ох, я плохо перевожу меры длины…

– Это около ста пятидесяти футов.

– Боже, да это половина длины футбольного поля, – сказала я.

Грант впечатлено посмотрел на меня.

– Ты можешь переводить футы в ярды? Или ты фанатка футбола, – он окинул меня

взглядом. – Или бывшая болельщица.

Я закатила глаза.

– Нет и нет. Бывший парень играл, – сказала я, пока он улыбался.

Он сунул руки в карманы.

– Продолжай.

– Может, я лучше расскажу тебе о большом золотом Будде? Тут говорится, что

Будда пятнадцать метров в высоту, сорок шесть в длину, и только его ступни длиной в

пять метров и украшены перламутром.

– Хорошо, что он не в обуви. Он такие не нашел бы.

– Точно. Говорят, в здании есть и известная школа тайского массажа. Может, стоит и

это проверить.

Грант прошел ко мне, опустил ладони на мои плечи и сжал. Это был простой жест,

но я поежилась от его ладоней на моей голой коже. Он массировал мою шею и руки

двадцать секунд, и я чуть не потеряла сознание, а потом он встал передо мной.

– Вот. Как тебе? – спросил он.

Мои глаза были закрыты.

– Еще пятьдесят девять минут вот так, и я скажу честное мнение.

– Идем лучше отсюда и найдем острую лапшу и холодным пивом, – сказал он.

После обеда мы сели в такси и поехали в отель, где встретили Квинна в лобби.

– Ты ему рассказал? – сказала я Гранту.

– О чем? – спросил он.

– Что нашел третьего в команду.

Квинн посмотрел на Гранта, а потом на меня.

– Конечно, сказал. Старина все же не повелся на милую мордашку.

Грант закатил глаза.

– Шучу, – подмигнул мне Квинн, указывая, что все в порядке.

– Просто из любопытства, – сказала я, – вы не можете изменить тот опасный

маршрут? Если там такая угроза, почему не поплыть иначе?

Грант перестал вводить сообщение в телефон и ответил:

– Отсюда другого пути нет, и мне всегда хотелось проплыть по Средиземному морю,

остановиться в Греции, Испании и Италии. Иначе придется плыть на юг к Мадагаскару,

двигаться вокруг Кейптауна. Это добавит еще год. Или мы могли бы бросить затею и

поплыть в Японию, но это отвлечет меня от курса. Если плывешь туда, прощай Европа,

привет Аляска

– Брр, – поежилась я.

– Даже холоднее, когда некому согреть ночью, – он улыбнулся мне.

Я покраснела и заметила удивленный взгляд Квинна, к Гранту подошла официантка.

На миг я задумалась, так ли поняла слова Гранта, так что отвела взгляд.

Грант заказал напитки и продолжил:

– Опасность, с которой мы сталкиваемся, усилилась за годы, и рискованнее всего в

Аденском проливе, узком проходе между Сомали и Йеменом. Этот путь популярен у

кораблей. И банды из Сомали поняли, что экипаж без оружия, а владельцы заплатят

большой выкуп, но не станут рисковать кораблями или задерживать дела. Но за последнее