время пираты распространились в Аравийском море, – он переглянулся с Квинном. – Мы

надеемся добраться до западного мыса Омана, а потом плыть с другими кораблями, чтобы

пересечь Аденский пролив вместе.

После коктейлей мы встретились с Адамом и Анжелой, собрались на ужин. Как

только все были наряжены – я в черном коктейльном платье и на каблуках – мы

поднялись на лифте на последний этаж отеля и вошли в представительский люкс, где стол

стоял у большого окна, откуда было видно город. Грант заказал традиционный тайский

ужин с такими блюдами, как жареная с чесноком рыба в красном соусе чили, карри со

сладким картофелем и луком, жареные овощи в устричном соусе. Грант сел, и Квинн

выдвинул мне стул рядом с Грантом.

– Думаю, ты захочешь сесть тут, – шепнул он.

Я посмотрела в глаза Квинна и сузила свои.

– Что? – спросил он. – Ты должна быть благодарна.

Грант говорил с Анжелой, мы с Квинном стояли за стулом.

– Спасибо, – сказала я.

– Квинн все знает, – он постучал пальцем по лбу. – И все видит.

Я закатила глаза.

– Квинн знает, что старина тебе нравится, – он фыркнул со смешком, и мы

рассмеялись. Я радостно села рядом с Грантом.

Ужин был приятным, мы ели, пили, смеялись и рассказывали истории. Я почти не

говорила, слушала о путешествиях остальных за столом.

Адам и Анжела купили дом в Оклэнде год назад и пытались основать семью. Адам

продавал Кока–колу, которую пил, только когда приходилось, они собирались жить в

Новой Зеландии не меньше четырех лет. Анжела была бывшей балериной и надеялась

открыть танцевальную школу для девочек. Она хотела дочь, переживала, что в тридцать

четыре будет поздно рожать.

Я рассказала ей о моей маме, как она родила близнецов в тридцать четыре, а меня в

сорок два, и она вытерла слезы с глаз. Она была доброй и заботливой женщиной,

напоминала мне Кэролайн и выглядела как балерина. Ее волосы были стянуты в тугой

пучок, а фигура была подтянутой. Она смотрела в глаза, пока мы говорили, и я надеялась,

что у нее будет ребенок, о котором она мечтала.

А я была в одном из самых экзотических городов мира, пила дорогое вино в

отличном отеле и ела местные деликатесы. Эмоции бушевали во мне, и мне было не по

себе. Я подумала о домашнем пюре и салате с курицей Кэролайн, и хотя я была счастлива

впервые за долгое время, я скучала по Индиане.

После пары часов и множества бутылок вина комбинация из тоски по сестре и

расстройства из–за утраченного шанса поплавать с Грантом была слишком сильной,

чтобы выдержать. После полуночи я извинилась и ушла в свой номер. Я раздевалась,

когда в дверь постучали.

– Секунду, – сказала я, пытаясь сменить платье на ночную рубашку, не упав с

кровати

Грант стоял там, когда я открыла дверь.

– Ты в порядке?

Я кивнула.

– Уверена?

– Я в порядке. Перепила и думала о сестре. Я думала, что готова все изменить… – я

звучала невнятно. – Пора было перевернуть все, – я потерла лоб.

Он издал приглушенный смешок.

– Хорошо. Ты казалась там тихой, и я хотел убедиться, что ты не расстроилась.

Я подняла голову и посмотрела на него. Я не могла себя сейчас контролировать, так

что почему–то разрыдалась. Я поднесла ладонь к лицу и отошла от него. Он проводил

меня до кровати, и я сидела и плакала в его плечо, пока он гладил меня по спине.

– Не знаю, почему я плачу, – тихо сказала я.

– Все хорошо. Порой это помогает.

Я глубоко вдохнула и села прямее.

– Разговор с Анжелой о детях напомнил мне о сестре… и обо мне, и как… – я

вытерла глаза, – как мало я думала о семье и важном.

– Вот и причина слез.

Я кивнула.

– Я всегда думала убежать в место лучше.

– Это из–за места в экипаже?

Я покачала головой.

Грант прижал ладонь под моим подбородком и повернул мое лицо к нему.

– Я просто послушал интуицию. Это не из–за того, что ты женщина. Я ни на миг не

сомневаюсь, что ты справилась бы, – он смотрел мне в глаза. – И я не сомневаюсь, что

был бы рад твоему обществу каждый день.

В комнате было темно, моя голова кружилась. Я смотрела в его глаза, ощущала его

дыхание на своей коже, и мне хотелось его больше, чем кого–либо в моей жизни. Я

смотрела на его лицо, он разглядывал меня. Выражение его лица изменилось из

сочувствия на желание. Он склонил голову, приоткрыл рот, его глаза прищурились, и он

прижался губами к моим губам.

Я не успела насладиться нежностью его губ, а он уже стоял передо мной, проводил

рукой по волосам, а слова «Не могу, жена» висели между нами в воздухе черным

туманом.

Глава 15

Он ушел так же быстро, как появился.

Я выбежала в фойе, когда Квинн прошел в двери.

– Милая пижама, – сказал он.

Я скрестила руки на груди и оглянулась на комнату Гранта. Его дверь была закрыта.

– Я помешал? – спросил Квинн.

Я не ответила.

– Все в порядке?

Я покачала головой и поспешила в свою комнату. Квинн прошел за мной и закрыл

дверь.

– Я такая дура, – сказала я, расхаживая. Слова Гранта о жене отрезвили сильнее

холодного душа.

– Что случилось?

– Ничего, – сказала я и уткнулась лицом в ладони.

– Эй, сядь. Расскажи, что не так. Это из–за Гранта и экипажа?

Я рассмеялась и закатила глаза.

– Слава богу, он отдал ее кому–то другому. Я просто показала себя дурой.

Он сел рядом.

– Расскажи, что случилось.

Я глубоко вдохнула.

– Я его поцеловала, – сказала я и отклонила голову. – Мы поцеловались или

собирались, а потом он сказал о жене и ушел, – я вскинула руки и посмотрела на Квинна.

– Я не знала, что он женат!

Квинн тяжко вздохнул, посмотрел на пол между ног и прижал ладонь к моему

колену. Через пару мгновений он повернулся ко мне.

– Джесс, его жена умерла четыре года назад.

В комнате стало тихо, время замерло, пока я понимала его слова.

– Что? – потрясенно спросила я. Легкие заполнил воздух, а объяснение Квинна

лишило меня дара речи, но внесло ясность. – Боже, – прошептала я через миг.

Квинн не успел ответить, в дверь постучали.

– Можно войти?

Квинн встал и похлопал Гранта по плечу, выходя. Грант присел передо мной.

– Прости.

Я смотрела на него, сердце болело за него. У него была жена, я ничего о ней не

знала. Но она была в комнате, занимала наши мысли. Мне тоже было жаль. Я полюбила

человека, о котором так мало знала.

– Я серьезно, – сказал он, взяв меня за руку.

– Я ценю извинение, но разве с ним не должно идти объяснение?

Он опустил взгляд.

– Я не готов.

Через пару секунд он встал и вышел.

Не готов поцеловать? Не готов объяснить? Не готов говорить о прошлом? Не готов

сближаться с кем–то? Я рухнула на кровать и уснула.

В четыре часа утра я проснулась с ужасной головной болью и прошла на кухню за

стаканом воды. В другом конце Грант сидел один на балконе с книжкой в кожаной

обложке на столе рядом с ним. Он сидел слишком прямо, чтобы спать. Я шагнула к нему,

но передумала и вернулась в комнату.

Следующим утром я проснулась от сообщения от Гранта. Там читалось:

«Я все еще буду рад тебе на борту, когда мы вернемся».

И я ответила:

«Я буду готова, когда будешь готов ты».

Глава 16

Через неделю после нашей поездки в Бангкок я приехала на велосипеде к пристани

после обеденной смены в «The Islander» и забралась на борт «Представь» во второй раз.

Корабль все еще поражал. Пятьдесят три фута, созданный в Швеции, с палубами из

золотого тика, стальные акценты без пятен и сияющий, как бриллиант, корпус. Грант был

вторым владельцем. Квинн говорил о судне, словно оно принадлежало ему, гордо хвалил

все составляющие и приборы, включая две ванные, места с подогревом и кондиционером,