— Ты свободен, человек, — кивнул король. — Тебя проводят.

В повторении приказа воины не нуждались. Та же пятерка, что доставила к королю Янтрана, увела рыбака из Малого тронного зала.

Аранор дернулся следом, не зная, что сказать, как исправить, желая лишь удержать, остановить. Объясниться… Но охрана не дала принцу сделать и шага.

— Ты не покинешь своих комнат, пока я не разрешу, — строго произнес Глерод, привлекая внимание Аранора. Но видя состояние сына, добавил уже спокойным голосом: — Пойми, Аранор, я желаю тебе только добра и счастья, и никогда не давил на тебя. Ты всегда сам выбирал своих партнеров и партнерш, я не вмешивался. Так будет и отныне, но только в отношении наших. Люди недолговечны и легкомысленны, их жизнь коротка, поэтому они спешат, желая попробовать как можно больше. Люди жадные, и не ценят того, что имеют. И они неизменно предают, сын.

Аранор уткнулся лицом в подушку. Было стыдно за свою слабость, и за испытанное облегчение, когда стража удержала его. Принц, и правда, не знал, как искупить свою вину перед Яном, удержи он его.

Подумалось: «А, может, оно и к лучшему все?». Ведь страх и секундное презрение, когда Янтран увидел хвост Аранора, из памяти никуда не делись. И таким тритон человеку не нужен. Вот только сердце болезненно сжималось в груди. Отрицало оно здравый смысл и осторожность.

Фьяло лишь тяжело вздыхал, в очередной раз наткнувшись на понурого Аранора. Разговорить его не удавалось, принц две недели разглядывал обстановку собственной комнаты, а, выйдя, бесцельно плавал по дворцу, да смотрел на косяки рыб. Серебристые глаза тускнели также быстро, как и цвет чешуек. Фьяло понимал, что Аранора пора спасать, истинные расстаются только со смертью одного из них. Да и второй ненадолго задерживается среди живых.

— Аранор. — Краб подплыл к принцу и устроился у него на плече. — Так нельзя… Сплавай к Янтрану, повидайся с ним, поговори, если получится. Я же вижу, тебе хочется.

— Я предал его.

— Да, и именно поэтому, ты не можешь оставить все так. Каково, думаешь, ему сейчас? Он рад и весел? Ему сообщили те, кого человек видел впервые. Бывшие враги его предков, а не ты — близкий и родной. Подумай, как бы тебе пришлось на его месте.

Слова Фьяло звучали жестоко, но справедливо. Аранор и сам понимал это. Нельзя вечно прятаться. Пусть уж Янтран все выскажет ему в лицо, в конце концов, именно принц и заварил эту кашу.

Сказано — сделано. Аранор покинул дворец и направился к до боли знакомому пляжу. Погруженный в собственные мысли, принц даже не вспомнил о своем кельпи. Забыл он и о миграции радужных нюрлесов, дивной невероятно красивой рыбы, чешуя которой переливалась в лучах солнца всеми цветами радуги, что и дало ей название. За потрясающий вкус и целебные для желудка свойства, нюрлесы пользовались огромной популярностью у людей. Но к неудаче последних, рыбы поднимались из глубин моря только раз в год, огибали Толрн и уходили дальше на север. Вот только рыбаки научились подгадывать время начало миграции и расставлять сети, в надежде на улов. Однако в этот раз, вместо нюрлесов в сети угодил кое-кто другой.

Рыбаки недоуменно разглядывали свою добычу. На палубе перед ними лежал тритон. Торс оплетала причудливая татуировка в виде золотого дракона, ветерок перебирал светлые волосы. Создание лежало неподвижно, только тяжело дышало, веки слегка подрагивали. Один из рыбаков схватился за багор…

С тех пор, как Ян узнал, кем на самом деле является Аранор, рыбак не находил себе места. В детстве он слышал от Карда старую легенду о том, что тех, кто любил морской народ называли “живыми мертвыми”. Сердце болит и плачет, а разум окутан страхом. Нельзя, неправильно, запрет. Нет тритонам и русалкам дела до смертных. Поиграют и забудут. Еще и посмеются под тихий плеск мелких волн.

Янтран вздохнул, свернул сеть, и угрюмо опустив голову, побрел вдоль берега. Нужно было все забыть, да как-то не получалось.

Еще раз взглянув на заходящее солнце, Янтран повернул в сторону деревни. Кард обещал забрать его в море. Так было даже лучше. На суше Ян все равно был никем, а море оставалось всегда рядом.

— Янтран! Янтран! — звонкие детские голоса вывели рыбака из унылой задумчивости. Обернувшись, он увидел бегущих к нему со всех ног Мию и Рина. Те выглядели невероятно возбужденным и при этом были чрезвычайно запыхавшимися.

— Что случилось? — чуть нахмурился юноша, пытаясь понять что именно могло привести детей в подобное состояние.

— Ян! — Рин подлетел к парню и ухватил его за руку. — Пошли скорее на пристань! Там такое!

— Там поймали что-то невероятное! — поддакнула Мия и, встав с другой стороны, тоже потянула юношу, помогая своему брату.

— Вы можете объяснить толком? — Янтран был немало поражен подобным поведением детей, обычно они себя так не вели. — Мне надо собираться, Кард не будет ждать.

— Кард тоже там! — не отставали оба пострельчонка. — Ну, быстрее давай! Ты все пропустишь!

— Но…

— Без «но», — хором заявили Мия и Рин.

На этом рыбак прекратил сопротивляться, решив уступить младшим и посмотреть, что же удалось выловить толрнским рыбакам.

Кое-как сумев протиснуться сквозь гомонящую толпу, Ян замер, почувствовав, что сердце провалилось куда-то вниз, когда взгляд столкнулся с безразличным взглядом серебристых глаз.

«Аранор! Но как же… Как же так получилось? Ведь еще никогда и никому не удавалось поймать кого-то из морского народа. Боги, да и вид у него… Ощущение, что все происходящее совершенно не интересует его. Глаза пустые. Лицо — маска отсутствия, он даже не двигается».

— Оставим его! — раздался женский голос из толпы.

— Нет, уж лучше продадим! — возразил мужской бас. — За такого много дадут!

— Да убить его! Сколько они нам зла причинили! — разрезал гомон хриплый фальцет стоявшего рядом с Яном щуплого паренька. — Смерть!

Впрочем, договорить он не успел, потому что рыбак мигом развернулся и со всей силы ударил кричавшего в скулу. Кулаки у него были крепкими, заявлявший о смерти тут же отлетел назад.

Не теряя ни секунды, Янтран рванул вперед по деревянному мосту, лихо оттолкнувшись от отсыревших досок, он прыгнул на сеть, вцепляясь руками в узлы и резко их дергая на себя, чтобы спеленавшая Аранора сеть рухнула в воду.

— Куууда?! — раздался с пристани отчаянный вопль. — Не смей! Он принадлежит всем! Хватайте гарпуны!

Никого не слушая, Ян еще раз дернул наподдававшиеся узлы. Одновременно с женским визгом раздался тихий свист, и что-то с силой впилось в правое бедро юноши. Стиснув зубы, рыбак трижды проклял всех жителей деревни и приложил последние силы.

Через секунду сеть рухнула вниз, утягивая их обоих в аквамариново-голубые волны, оставляя лишь танцующие алые струйки крови человека, быстро поднимавшиеся вверх и расцветавшие кровавыми цветами. Действия Янтрана удивили Аранора. Принц даже не сразу понял, что происходит, а Ян уже пытался его освободить. Сердце томительно сжалось, по телу прошел жар. Сеть упала, в воде отчетливо почувствовался вкус крови. Янтран почти терял сознание.

Не раздумывая, Аранор прижался к губам Яна, поделился с ним воздухом и стремительно, насколько позволяли собственные раны, двинулся к подводному гроту. Рядом, на морской черепахе, плыл Фьяло. Учитель все-таки не сдержался и проследил за принцем.

Аранор еще несколько раз делился с Янтраном воздухом, пока они не нашли подходящее место, и принц смог подняться к поверхности. Небольшая пещера подходила как нельзя лучше, с потолка свешивались сталактиты, на стенах слабо светился лишайник.

Янтран потерял много крови и теперь лежал без сознания рядом с Аранором. Принц кое-как пытался собраться, но не удавалось даже принять человеческий облик. Тритон обхватил Яна и прильнул к нему всем телом, прислушался к слабому биению сердца.

— Как он? — Фьяло подбежал ближе к юношам.