— А сколько ждать? — нетерпеливо спросил Селем, вглядываясь в небо. — Смотри! Вот еще одна и еще. А это правда, что в городе их хуже видно?

— Правда, иллюминация мешает. Чем дальше от города, тем лучше, к тому же сегодня погода ясная. Знаешь, у меня плед в машине, можем его расстелить на капоте и лечь, — предложив, тянусь еще за шампуром.

— Давай, — завороженно сказал черт. Я расстелил на капоте плед и улегся первым, он лег следом, устраивая голову у меня на плече. — Знаешь, звезды — это самое приятное воспоминание моей жизни. Странно, я не помню, как выглядела мама, но помню их. Они единственное воспоминание, которое мне жалко терять.

— Знаешь, ты вроде купил меня на время, а я рад нашей встрече. Во дела.

— Можно странный вопрос? Кто я по-твоему? — неожиданно спросил Селем.

— Не знаю, рогатый, так ты представился. И хвост твой стрелочный. А еще странный для темного, но это если сравнивать с теми историями, что про демонов рассказывают. Правды-то там может капля быть, — я прижал к себе Селема, обняв за талию.

— Правда… она относительна. Давно, пару тысяч лет назад, крылатые спускались сюда и по просьбам, уничтожали людей. Они приходили в сны и говорили о религии, внушая вражду. А люди сочли их ангелами, ведь они помогали уничтожать врагов и говорили о боге, — Селем заерзал. — Мы же действительно заключаем договора. И действительно получаем души. И наши договора зачастую приносят боль.

— И все же у вас есть свои методы, свои правила игры. Ты мог сделать многое — унизить, истязать, — но пока таскаешь меня на встречи, которые я вспомню с теплом.

— Ха! У меня и есть цель — влюбить тебя в жизнь. А твой брат — мой экзамен на медицинское чудо. Я соврал. Он бы в любом случае бы не умер.

— Уже не важно, назад время не воротишь, а с тобой ничего так, прям влюбиться можно. Домашний рогатый и хвостатый, — я провел рукой по боку, оглаживая.

— Не влюбляйся в меня. Я лишь временно в твоей жизни, — предупредил он.

— Да я привык расставаться, все нормально. Любовь всегда любовь, даже если заканчивается на рассвете, она все равно может быть сильной, — я потер висок. — Как-то так.

— Как-то странно звучит, — Селем приподнялся и сообщил. — Я предупредил.

А затем потянулся и несмело поцеловал меня в губы. Я обнял, прижимая, водя руками по спине и бокам, лениво так, нежно. Он осмелел и принялся целовать, нежа языком мои губы, ласкаясь. Чувственный мальчик, неопытный, а оттого открытый и доверчивый. Я же говорю — странный.

Селем прикрыл глаза и его ладонь прошлась по моему бедру к паху, и там остановилась. Я выдохнул в губы, чуть сжал упругие ягодицы. Селем улыбнулся и расстегнул мою ширинку, целуя уже шею и неспешно начиная мне дрочить.

Я заерзал и, сам толкаясь в руку, постанывая, старался отвечать на ласку.

— А мне… Мне как помочь тебе?

— Никак, — тихо ответил Селем и спустился ниже, мягкие губы прикоснулись к моему члену.

— Неправильно, когда хорошо только одному, — я прикрыл глаза, вспоминая, когда у меня последний раз был хоть намек на секс. Выходит, что до аварии, а потом я выпал из жизни, застоялся.

— Ну, я-то его чисто физически получить сейчас не могу, — возразил Селем и провел языком по стволу к головке, обхватил ее губами и вобрал в рот.

В паху все аж свело, стягиваясь, хотелось так вечность скользить головкой по нежному небу.

Селем неспешно ласкал ртом, запустив ладонь под мою одежду, гладя по животу. Я весь разнежился под ним, подчиняясь чужой воле и с наслаждением отдаваясь.

— Какой же ты все-таки невероятный, — простонал я, вскидывая бедрами.

Селем слегка придержал меня, едва не закашлявшись. Обе ладони парня легли мне на бедра.

— Прости, — я закусил нижнюю губу, возбуждение накатило новой всепоглощающей волной. — Я сейчас… Почти… Отстранись, — успеваю сказать.

Селем послушно остановился и слегка отстранился. Но его рука тут же легла на мой член, помогая получить разрядку.

Я выгнулся, кончая, и обмяк под ним, притянул Селема, мягко целуя.

— Шебутной ты, экспериментатор мелкий.

Тот ответил на поцелуй, тихо прошептав:

— Не настолько я тебя и ниже. Поехали к тебе домой? Холодно уже.

— Поехали, рогатый, только ложись со мной сегодня. Ничего не надо, просто останься. Годится? Можешь считать, что я под влиянием момента, — мягко массирую кожу на затылке.

— Хорошо! Буду считать, что ты под влиянием момента, — поцеловал в щеку Селем и на мгновение прижал к моей груди ладонь. — У тебя сердце стучит.

Я хохотнул.

— А должно стоять? Ну у тебя и вкусы, извращенец.

— У меня не стучит, — пожаловался Селем и поежился, явно от холода, учитывая, что он был в джинсах и майке.

— Все, погнали, — слезли с капота, и я завернул Селема в одеяло. Быстренько прибрался на поляне, залил угли остатками минералки, упаковал еду и вручил пакет с ней черту. — Похомячишь в пути, а дома кино посмотрим. Как на счет ужастика на ночь?

— Я уже сыт, если честно, — Селем сел и пристегнулся. — Можем. Только я не уверен, что мне понравится.

— А триллер там или боевик? — разворачиваю автомобиль, и мы едем обратно к шоссе.

— Я не смотрел ни ужасов, ни триллеров, ни боевиков. Я не знаю, — честно ответил Селем. — А вот комедии мне точно нравятся.

— Тогда продолжим пробовать. Расскажи о себе еще, из того что можно.

Дорога была пустой, и машина быстро набрала скорость.

— Я не знаю, что рассказать, — растерялся Селем. — Я, как все рогатые, боюсь высоты. Учился в юридическом, но не смейся, я просто хотел стать защитником на последнем суде. Участвую в спектаклях, смог откосить от хора.

— Ты прям студент по обмену тут, — улыбаюсь. — Хоровое пение, курсы варки в котлах, контроль кошмаров, провоцирование безумия.

— Э! Варка в котлах, кошмары и безумие — не мой профиль! — рассмеялся Селем. — Я занимаюсь другими делами. Чувствую, не буду я размещать анкету на сайте знакомств… Если ты сводишь меня на дискотеку.

— Перед стриптизом или после? — напомнил я о недавнем разговоре.

— Эм… После, — Селем прищурился. — Хотя есть у меня план раздеть тебя… Тоже стриптиз.

Я глянул на Селема, смерил взглядом.

— М, а что тебе за интерес? Ну, ты тут типа евнуха ведь. Или нет?

Я получил кулаком в бок. Не сильно, впрочем.

— Или да. Мне просто хочется тебя увидеть без одежды.

— Да не вопрос. Но как ты себе сможешь сделать приятно?

— Эм… — Селем взглянул на меня. — Здесь никак. Я просто хочу посмотреть.

— Договорились.

В город вернулись быстро, а там по свободным ночным дорогам и к дому подрулили.

Селем уже знал, к какому подъезду идти, и открыл дверь, лифт подъехал, несмотря на то, что мы его не вызывали.

— Знаешь, мне даже жаль, что я все забуду, — неожиданно сказал Селем.

— В смысле? — я взял черта за руку и развернул к себе.

— У меня же нет крыльев, — он смотрел мне прямо в глаза. — Появившись на земле во плоти, я не смогу вернуться. Я останусь, после того, как выполню контракт, тут, человеком. Только я не буду помнить ничего. Совсем. Ни того мира, ни тебя.

— Так для тебя это все перерождение своего рода? А если я не захочу отпускать?

Двери лифта раскрылись.

— Ты не сможешь удержать. Едва ты отвернешься или просто моргнешь, и я исчезну. А потом появлюсь уже в другом городе или в другой стране, ничего не помня, — сообщил он и спросил. — Может, выйдем из лифта?

— Угу, — я провел ладонью по спине, погладил хвост и прижал стрелу к груди. На душе скребли кошки. В квартиру мы зашли молча.

Селем заговорил первым, неловко нарушая молчание:

— Ладно, давай посмотрим ужастик. Вдруг понравится.

— Угу, давай, только в душ схожу. Или ты иди, замерз весь, а я пока пакет в холодильник суну.

Когда же Селем вернулся завернутый в полотенце, я успел прикончить бутылку вина.

— Дима, душ свободен, — он сел рядом на расстоянии вытянутой руки. — Ты не много пьешь?