— Имя там, — припомнил я «Шесть демонов Эмили Роуз». — А до прозвища не допрешь? Ты это, извилинами-то поскреби. Всмысле, придумай.

— Ты — мой приятный досуг. Тебе неудобно, ты и скреби. Так готовить ты умеешь? — спросил меня черт, набирая коробки с попкорном для микроволновки.

— Блин, выкинь этот пенопласт обратно, картон в моем доме никто жрать не будет, — сам вывалив, отбираю тележку. — Как мне тогда к кое-кому хвостатому обращаться? И не хватай все подряд, — на полку кладется еще треть припасов из тележки.

— Вообще-то, я готовил во Франции в ресторане с тремя Мишленовскими звездами. И попкорн я люблю. Клади все на место, — возмутился он.

— У, страшно, глазки-то заблестели, — впрочем, слушаюсь. Посмотрим на него в деле. — Так ты мужиков кашеварить покупаешь? Хм, фишка. Всмысле, идеалистическое представление о скромном бытие кое у кого развитое.

— Осторожно, Дима, еще один вопрос, и наш договор расторгнут, — напомнил черт, пока мы направлялись к кассам.

— Я бы хотел, чтобы кое-кто внес поправки в этот пункт. Все же у кое-кого хвост с рогами, да и предложить ему чай или кофе на выбор все равно потянет. Думаю, кое-кто понимает, — я вперился взглядом в черта.

Любопытный субъект: хоть человек, хоть нет, а мимо сложно пройти.

— Кое-кто подумает, — он нахмурился и цыкнул, хлопнул в ладоши, и все замерли. — Ладно.

Из ниоткуда черт достал все три экземпляра и вычеркнул пункт про вопросы, а затем, лукаво прищурившись, взял с полки набор детских фломастеров, открыл его и, подойдя к хмурому седому мужчине, принялся рисовать на его щеке зайца.

— Но не факт, что я буду отвечать на твои вопросы, Дима, — весело сказал он.

— Как и любой другой. Ты или говоришь правду, или врешь, или молчишь, — пожав плечами, наблюдаю за чертом. — Теперь я хоть полюбопытствовать могу, часто ли ты так балуешься? И почему именно заяц?

— Люблю зайцев, — улыбнулся черт. — Можешь полюбопытствовать, но я не отвечу.

Дорисовав зайца, черт огляделся и, вернув на место фломастеры, взял с полки огромную пачку памперсов и положил мужчине в корзинку с покупками. Затем вернулся на прежнее место и хлопнул в ладоши, вновь запуская время.

— И про памперсы наверняка промолчишь, — вздохнул я. Впереди замаячили полки со снеками, и я ткнул в ближайший пакет пальцем. — Эту гадость тоже ешь?

— Нет, эту гадость не люблю, — заглянув в нашу тележку, черт довольно покатил ее к кассам.

Когда перед нами оставался лишь один человек, черт принялся набирать презервативы, опустошив прикассовый стенд. Он тяжело вздохнул:

— Ну да ладно, на сегодня мне хватит.

Стиснув зубы, я выставил на ленту смазку и принялся доставать продукты, чувствуя, как внутри расползается холод. Его «бесплатный анал» добровольности не подразумевал, видимо.

Черт подозрительно посмотрел на смазку, но назад ее не вернул. Выложив на ленту остальные продукты и акварельную краску, он сам оплатил покупки кредитной картой и завис на выходе, смотря на связку гелиевых шаров, и, решившись, купил ее всю. И пару пачек обычных шаров.

— Ты сильно голоден? Вначале ужин и потом они, — он достал один из презервативов, — или наоборот?

— Как хочешь, если мой выбор сводится только к «до» или «после».

Мы загрузились и выехали на шоссе.

— Тогда ужин позже, — весело ответил черт. — Вези меня к себе домой. Когда израсходуем презики, я что-нибудь приготовлю.

Пройдясь взглядом по черту, я свернул на втором перекрестке, скользнул вдоль улицы и ненадолго задержался у шлагбаума. Мое парковочное место у забора, близко к подъезду, так что выгрузились мы быстро. И как бы мне не хотелось задержать время, вскоре продукты оказались в холодильнике. Я и черт стояли на кухне напротив друг друга.

— Время на душ у меня есть? Смою запах больницы, он угнетает.

Черт пожал плечами.

— Как хочешь, но потом тебе опять придется в душ идти, — сказал тот, рассматривая меня.

— Я догадался, — разворачиваюсь и быстро закрываюсь в ванной.

Волнение и страх неприятным смерчем закручиваются внутри. Но если он вернет брата, то пусть так, от меня не убудет. К тому же черт красив, могло ведь и хуже быть. Тщательно помывшись в меру моих знаний о сексе между мужчинами, я вышел одетый в любимые пижамные штаны и тапки.

========== Глава 2 ==========

Он осмотрел меня ехидным взглядом и насмешливо сказал:

— Ну, можно и в таком виде.

И только тогда я заметил, что весь стол заставлен наполненными водой с краской презервативами. Черт же надорвал очередную упаковку, капнул туда краски и открыл кран, наполняя водой презик.

— И что это будет? — я повертел в руках красный шар. Связка гелиевых теперь болталась под потолком кухни и расползалась в сторону коридора.

— Увидишь, — черт ухмыльнулся. — Ты точно в таком виде на крышу пойдешь? Мне, в принципе, все равно, просто любопытно. И да, трахаться с тобой я не буду, в отличие от тебя я не бисексуал.

— Да я по девкам бегаю, как только понял, как еще член использовать можно! — громко возмущаюсь и иду переодеваться. Джинсы, теплый свитер — так и без тонкого плаща можно. Кроссовки беговые и готово.

— Угу! А тот рыженький с кем ты целоваться «учился», Саша который, у тебя же на него не вставал, ты же не дрочил, представляя ваши поцелуйчики? — собирая в сумку наполненные презервативы спрашивал черт. — А Влад, тот блондин, в очочках, однокурсник….

— Цыц! Такие вещи тебе знать не положено, — я хмыкнул, по-новому смотря на черта. Забавный он.

— Положено! — уверенно сказал он, и мы вышли в подъезд, затем сели в лифт. — Надеюсь, ты не будешь отрицать того, что любил в своей жизни только Влада. Но ты трусливо не решился. Так что ты би. А я — нет.

— Не надо Влада, — я невольно скривился. Лучший друг, светлая голова, расчетлив и спокоен как удав. Женился после института на самой завидной невесте потока — красотке Жанне. Приятное лицо, ладная фигура, папа банкир. — Би так би.

Лифт приехал на верхний этаж, и мы подошли к двери на лестницу. Я подергал навесной замок и вопросительно уставился на черта.

Тот фыркнул и прикоснулся к нему, затем легко открыл дверь и пропустил меня вперед.

— Ну вот, признал. Я не собираюсь тебя трахать, даже не уговаривай. Я, конечно, дьявольски красивое существо, но это не повод, — сообщил мне черт и достал из сумки мел, начал чертить два квадрата где-то четыре на четыре метра или немного больше.

— Ладно, недоразумение, так что за игра будет?

— Один квадрат мой, один — твой. Моя цель попасть в тебя и не дать попасть в себя. У тебя обратное, — сообщил черт, деля между нами «боеприпасы».

— Это как пейнтбол, только с презервативами? А выступать нельзя за пределы квадрата или как? — не понял я.

— Угу, за пределы квадрата не выходим, — сообщил мне черт и ушел на свое поле. Едва я вступил в свой квадрат, как он кинул в меня сразу три презика — два руками и один хвостом. Попал всеми.

— Хвостом нечестно, — возмутился я, кидая в него ближайший шар. Тот просвистел над рогами, причем уклоняться черту даже не пришлось. Учтя ошибку, я послал следующий снаряд.

Рогатый пригнулся и кинул в меня свой опять хвостом.

— Ты тоже можешь кидать хвостом! — заверил черт.

— Ага, тока сначала нарастить надо. Ого! Смотри! — я указал вверх, и когда черт отвлекся, метнул с двух рук. Один презик попал.

— А вот это точно нечестно! — рассмеялся черт и продолжил игру.

Через двадцать минут мы были мокрыми, довольными, а презики закончились.

— Ты в душе уже был, так что я первый! — сообщил черт.

Рогатый плескался с полчаса, за это время я согрел нам молока с медом. Не хватало еще заболеть, пусть ночи еще довольно теплые, даром что конец сентября. Хотя, черт вряд ли болеть может. Я выпил половину, когда он появился в одном полотенце, напоминая мне гаремного мальчишку из восточных фильмов. Жаль не в каких-нибудь ярких и прозрачных шароварах, замечательно оттеняющих цвет его кожи.