Проследив мой взгляд, он понял его по-своему.

— Они просто не растут! У таких, как я всегда так!

Он принюхался к молоку и, скривившись, пить не стал, а принялся вынимать из холодильника нужные ему продукты. Тут я заметил на его плече татуировку — перечеркнутые крылья.

Пальцы сами потянулись к ней, тронули самыми кончиками.

— Кто не растет? — растерянно спросил я. — Не сиськи же.

— Волосы на теле, — фыркнул черт. — Хотя, сиськи тоже не выросли.

Он протянул мне руку, демонстрируя отсутствие даже маленьких волосков.

— А тату — ошибка молодости. Крылатых я не люблю, конечно, но она все же перебор.

— Ничего, это даже прикольно, — провожу по руке. — Я и сам не слишком шерстяной.

— Ну, для меня это привычно, а вот люди почему-то ждут от таких как я повышенной волосатости, — заверил черт. — Ну так как, придумал мне имя?

Он принялся за готовку.

— Селемом будешь? — вспомнил я черного кота из сериала про ведьму.

— Да мне все равно! Хоть Воландом, хоть Селемом, — черт взял свой телефон и включил на нем тихую музыку. Пританцовывая, вернулся к готовке, сознавшись: — Я не был поваром во Франции. Забрал, конечно, десяток душ тамошних поваров, а готовлю впервые… Но ты обязан есть то, что получится.

— Давай лучше помогу, тогда у нас точно выйдет что-то приличное. Но сначала в душ.

Вернувшись, я нашел разросшийся беспорядок на кухне, так что начал собирать мусор. — Что получиться должно?

— Не вздумай мне помогать! Я сам! Утиная грудка с вишневым соусом и пюре из тыквы, — весело отозвался Селем.

— Грудка — хорошо, вишню — люблю, тыква… Ну, съедобна.

Я встал к раковине мыть посуду. Обычно мы готовили с братом.

— Вот и не возмущайся, — тяжело вздохнул Селем и принялся жарить утку. — Лучше скачай пару комедий.

— Ладно, хозяюшка, не спали хату. Одно не пойму, если ты знаешь про мои юные фантазии, то чего заранее не выбрал любимые мной блюда? Ты же для меня стараешься, странный черт?

— Дима, солнышко мое лесное, я по-твоему здесь, чтобы удовлетворять твои прихоти? В контракте указано, что наоборот. Я готовлю потому, что хочу готовить. Ты — возможность пожить на земле и не более, не зарывайся. Похоже, хорошее обращение ты не понимаешь, — тяжело вздохнул черт.

— Я к тому, что странно как-то. Секса не надо, души не надо, ты играешь и кормишь, а в конце — награда для меня. Не для тебя. Странно как-то.

Выйдя с кухни, я быстро вернулся с ноутбуком и лег на диванчик на кухне.

— Поживи триста лет там… Там нет вкусов, запахов, музыки. И там холодно, очень-очень холодно, — Селем говорил спокойно, устало. — Но во плоти тут я могу быть, лишь выполняя договор. Ты — мой отпуск. А секс с тобой… Пока ты мне неинтересен в этом плане. Я просто хочу пожить. Побыть живым.

— Странный ты, — заключил я и открыл сайт с фильмами. Нажал на комедии и зачитал список лидеров. — С кого начнем, поваренок?

— От умерших я слышал про «Один дома» и «Убойные каникулы», — сообщил Селем.

Губы расплылись в улыбке.

— Последний мой любимый, тогда с него и начнем, как будешь готов. Вина налить?

— Налей. Начнем с чего хочешь, но после ужина. Хочу свой первый фильм смотреть как положено, с попкорном, — черт по-детски открыто улыбнулся.

— В каком плане первый? В этом году? — я припомнил, где у меня кабель лежит, а пока за вином полез, наполнил бокалы и кинул пакет с попкорном в микроволновку. Оставалось только включить.

— Вообще первый. Я кино никогда не видел, — Селем подмигнул.

— Как ты умудрился?

— Эм… Дима, там теликов нет, — черт рассмеялся, накладывая нам еду. — Приятного аппетита!

Он поставил тарелки на стол.

— Так ты новичок на земле… Чего еще хочешь? Кроме телека. Приятного аппетита, кстати, — я ткнул в утку вилкой.

— Ты все узнаешь, тебе предстоит составить мне компанию, — заверил Селем и откусил от грудки кусочек. — А ничего так!

Говорил он искренне, а вот утка была сильно пересолена.

— На первый раз сойдет, будешь чаще тренироваться, и все получится, — а вот тыква удалась, хоть и немного странная. Напоминает сладковатый картофель.

— Сойдет? — возмутился черт. — Ну все! Я хотел с тобой по-хорошему…

Он глотнул вина и скривился.

— Гадость какая! — Селем отставил бокал. — Зачем люди это пьют?

— Вкусно, мне нравится, — улыбнувшись, я пригубил вина и проглотил кусочек утки. — Суховата утка. Про соль говорить не буду, думаю, и сам почувствовал, что с ней перебор.

Черт прищурился, как-то не хорошо на меня посмотрел:

— Ты же понимаешь, что я обязан постоять за свою честь?

— Готовить вновь? Тогда без кино останемся, — я сделал еще глоток, оставляя вина лишь чуть-чуть на дне.

— Нет. Я сейчас объясню тебе, как остановить время, а затем, когда ты впервые будешь работать со временем, впервые к нему прикоснешься, я буду тебя критиковать, — Селем ухмыльнулся.

— Какой ты вспыльчивый. Не буянь, малой, — хмыкнув, я растрепал волосы черту. — Молодец, хорошо постарался, куплю тебе книгу с рецептами или свою дам. Договорились?

Селем прищурился, как-то недобро на меня посмотрел.

— Вот к чему твое снисхождение? Как ты вообще до своих тридцати дожил? Мне уже хочется тебя чем-то тяжелым приложить.

— Случайно дожил, — стиснув зубы, я принялся ковырять в утке. Я тут веселюсь, а Никитка в трубках лежит, ему еще жить и жить надо.

— Вот это ближе к правде. Ты не уважаешь никого, — черт пожал плечами и, весело рассказывая мне о моих недостатках, продолжил есть. — Я оказываю тебе услугу, сам знаешь, что я старше тебя, сильнее, могущественнее. Ты сейчас полностью в моей власти, а называешь меня малышом! Никогда не пойму людей. Ты пятый, кому я предложил договор. Этот договор. И ты единственный согласился. Мать, чей сын умирает, отказалась, побоялась, что мне понадобится секс. Явно решила, что может родить другого.

— Ну, я не рожу, и Никитка — это Никитка, он один такой, его никто не заменит. Да и секс… Не важно, если ты вернешь брата, то все неважно. Зная обо мне столько всего, ты в курсе, как мы с ним росли. Пьющие родители, рукоприкладство со стороны отца. Если бы бабушка не оставила мне свою квартиру, да еще и четырехкомнатную, которую я продал, купив эту двушку, а остальные деньги вложил в свое образование, оставив и Никите, неизвестно, где бы мы с ним сейчас были. Жаль бабушку, конечно, она доброй была, но все сложилось тогда как надо.

Я доел пюре из тыквы и отставил тарелку, наполняя бокал вином..

Черт немного помолчал, а затем ответил:

— Обычно дети повторяют судьбу родителей. Ты вырвался и вытащил брата, это достойно уважения. Но прошлое в прошлом, без него жить можно. А в будущем советую не называть меня малышом. Я тебя старше.

— Но мельче, — хитро улыбнулся я. — Не обижайся, я не в обиду назвал. Для черта ты добрый, пока что, по крайне мере. Если такие черти бывают, то какой тогда пернатый брат?.. Да и чем они вообще занимаются… Про покупающих души демонов рассказов полно, гораздо больше, чем про ангелов-спасителей.

Выпив половину бокала разом, я налил себе еще, а черту достал сока.

Селем рассмеялся и долго не мог успокоиться, он вытирал выступившие слезы.

— Спасибо! Давно так не смеялся! — черт выпил полстакана и сказал: — Делай попкорн, будем фильм смотреть!

Включив таймер, я поочередно сварганил три пакета и достал черту большую миску.

— Топай в зал, ща все подключу и начнем.

Закончив с подготовкой, я приглушил свет, и мы сели на диван.

Черт устроил голову у меня на плече, закутался в плед и неспешно принялся поедать попкорн, с любопытством смотря титры. Миску он держал хвостом.

Хмыкнув, я обнял его за плечи и беззлобно буркнул:

— Чудо рогатое.

Селем фыркнул и слегка боднул меня в бок.

— Не мешай, кино началось! — черт весь влился в фильм.

Так мы и сидели: я пускал фильм за фильмом и готовил попкорн, пока черт в итоге не уснул у меня на плече. Забрав опустевшую миску, я укутал его в сползший плед и уложил на диван. Принес еще одеяло на случай, если он замерзнет, и пошел к себе в спальню. Отрубился мгновенно. Впервые за долгое время.