- Что там у него еще, какой-то секрет? Вообще-то он хотел мне что-то сказать.

- Еще скажет, я думаю. - Этторе попытался отвлечь ее от щекотливой темы: - Знаете, в игре... там свои правила. Если карта пошла, останавливаться нельзя. Собьешь удачу. И если проигрываешь - тоже нельзя.

- Даже если проигрываешь? Почему?

- Нужно переждать - пока ситуация не переменится. А потом отыграться.

Винченца встревоженно заерзала на сиденье.

- Так что, Рикардо выигрывает или проигрывает?

Неаполитанец замялся:

- Ну, не знаю, что там в данный момент...

Машина свернула на Виа Карикаменто. Впереди замаячила, среди других, большая неоновая вывеска:

************************

======= Казино ======

\\\КРАСНОЕ И ЧЕРНОЕ///

************************

- огненные буквы над изображением игральных костей, в обрамлении картуша из звездочек, на переливающемся фоне.

У входа Этторе притормозил.

- Похоже, приехали.

11

Поднявшись по широкой круговой лестнице, неаполитанец и девушка очутились в большом ярко освещенном помещении - главном игорном зале казино. Публики за столами было немного, поэтому не составило труда убедиться, что Баразотти тут нет. К ним приблизился менеджер зала.

- Могу я чем-то помочь?

- Не исключено, - отозвался Этторе. - Вы случайно не видели здесь... - Он назвал имя директора и описал его в общих чертах.

- О да, конечно! Следуйте за мной.

По узкой лестнице они поднялись еще на этаж, а затем мужчина повел их по длинному, раскрашенному под зеленовато-желтый мрамор коридору. Этторе и Винченца обменялись недоуменными взглядами. Куда это их ведут? Этторе приходилось слышать о существовании особых комнат, где можно играть без соблюдения обычных правил, установленных в казино. Так сказать, сервис для избранных. Может, и здесь что-то в том же роде?

В конце коридора они свернули направо, сразу за поворотом показались три небольших двери. Мужчина постучал условным стуком в одну из них, дверь тотчас приоткрылась.

- Прошу, господа. Входите.

Внутри царил полумрак, только над карточным столом горели три лампы под большими зелеными абажурами. Баразотти, весь взмокший, сидел у столика и безучастно отмахивался от воображаемых мух. Его партнеры по игре казались строгими и неподкупными, словно коллегия присяжных. Их было трое, еще четверо стояли у них за спиной. На каждом из них был хорошо отутюженный черный смокинг, галстук бабочкой, золотые часы, жемчужные запонки на рубашках. Взятки уже были выложены на стол, и все молчали.

Едва Винченца и Этторе успели войти в комнату, как Баразотти тяжело поднялся со стула и проговорил:

- Что ж, синьоры... Благодарю за компанию и за приятно проведенное время.

Этторе с Винченцой переглянулись: вид у директора был явно не триумфальный.

- Рикардо, хочешь, отыграйся, нет проблем, - сказал тот, что сидел напротив, толстый лысоватый блондин неопределенного возраста. Он выглядел утомленным и осторожно-вкрадчивым - будто вышедший в отставку дамский кутюрье. В ухе у него болталась сережка.

- Я уже отыгрался, пожалуй, - с кривоватой улыбкой ответил Баразотти. - Теперь мне лучше поехать домой.

- Никто никого не заставляет, - проговорил мужчина, сидящий слева от толстяка. - Хочешь играть - играй, не хочешь...

- Он, кажется, испугался, - добавил кто-то из них.

- В самом деле, Рикардо? - усмехнулся толстый. - Если боишься, что ж, поезжай. Фортуна благосклонна к решительным, робким она отказывает.

- Мне бояться нечего, - ответил директор. - Просто нет особого желания.

Этторе приблизился к Баразотти.

- Что случилось?

Тот отвел Винченцу и неаполитанца в сторону.

- Все мои деньги у них, - проговорил он бесцветным тоном. - Я проигрался вчистую.

- Ты шутишь!

- Какое там. Все, что было на моем счету в Италия-банке...

На мгновение Этторе утратил свой невозмутимый вид.

- Как говорится, не везет, так не везет. И много там было?

- Эээ!.. - Директор только махнул рукой.

Винченца в ужасе взирала на своего patrono. Баразотти заметил наконец ее присутствие.

- Ченци, дорогая, прости, что так получилось. Заставил тебя там ждать. - Он обнял ее за плечи. - Надеюсь, обошлось без происшествий?

- Без. Да это и не важно. - Она сжала его руку в своей.

- И что, - поинтересовался Этторе, - никакого шанса отыграться?

- Может, и есть, но играть-то я не могу. Больше не на что.

- Сыграй под честное слово.

- Под какое честное слово? Господа понимают только наличные. Или чеки.

Этторе оглянулся. Странные типы в смокингах продолжали все так же сидеть за столом, невозмутимо куря сигары и неторопливо переговариваясь. Похоже, спешить им было некуда.

- Что это за симфонический оркестр? - спросил он. - Где ты их откопал? Это твои знакомые?

Директор неопределенно взмахнул рукой.

- Да нет! Сам не пойму, откуда они взялись.

- А куда подевался твой приятель?

- Ушел. А этих я знать не знаю.

- Зато они тебя знают, - продолжил неаполитанец, приглядываясь к обществу за столом повнимательней. - На музыкантов они не похожи. Если не ошибаюсь, эти ребята явились сюда прямиком с Сицилии.

Баразотти посмотрел на него удивленно.

- С Сицилии?..

- Посмотри на них. Ты, что, не понял? Это же "братья", сицилианцы.

- Да ты что! Сицилианцы-мафиози?

- Сицилианцы, калабрийцы - откуда мне знать? Ясно, что южане.

- Мамма миа! - Директор обернулся, словно ища подтверждения его словам. - Нет, это вряд ли.

Этторе пожал плечами:

- Подойди - спроси.

- С чего ты взял, что это мафиози?

- Ты думаешь, их нет в Милане? Поверь, их здесь предостаточно!

- Почему они не уходят? - спросила Винченца, стараясь унять беспокойство. - Может, лучше тогда нам...

- Они не уйдут, пока я не решу, что мне делать, - прервал ее Баразотти. - Если я захочу продолжать...

Девушка выглядела сильно встревоженной.

- Может, лучше все-таки остановиться?

- Игра - дело такое. Все еще может повернуться иначе.

Этторе удивленно воззрился на Баразотти:

- Ты же говоришь, играть больше не на что?

- Да, но... можно их как-то заинтересовать.

- Лучше не стоит, Ричи, - попыталась остановить его Винченца. - Не искушай судьбу!

- Фортуна благосклонна к решительным, - ответствовал директор.

С этими словами он повернулся и направился к столу под зелеными абажурами.

- Если синьоры не против, я бы продолжил.

- И что будем ставить? - спросил тот, что с серьгой.

- Я мог бы играть под расписку.

- Под расписку? Рикардо, не стоит делать ничего, что могло бы тебе повредить. Ты все усложняешь. Зачем нам твоя расписка? И, главное, зачем она тебе самому?

Сидящие за столом обменялись понимающими улыбками.

- Может, ты хотел бы поставить что-то реальное? Магазин, например? У тебя ведь есть магазин?

- Магазин? - Директор посмотрел на толстяка изумленно. - Какой магазин? "Белиссима"?

- Ну да. Он, кажется, так называется.

- Вы с ума сошли! - пробормотал Баразотти. - "Белиссима"! Это же все, что у меня есть.

- Не прибедняйся, Рикардо. У тебя много чего есть.

Этторе с Винченцой стояли в тени поодаль и молча наблюдали за происходящим. Девушку бил легкий озноб.

- Фортуна, дом, жена, детишки... - продолжал между тем толстяк с серьгой. - Семья... Это ведь немалого стоит?.. Здоровье, наконец. Здоровье для человека главное, разве не так? Без него, как говорится, и жизнь не в радость. Ты ведь не станешь с этим спорить? - Он застенчиво осклабился. - К тому же вон еще и девчонка.