Следует также отметить, что Русские Альпы – это не единственное указание на значительную распространенность названия Русь в Карпатах во время переселения этих кочевников на запад. Согласно венгерскому Анониму, по пути на свою новую родину венгры столкнулись со славянами, которые, по их словам, «были выведены из земли Болгарии в порубежье рутенов» предком болгарского вождя Салана, которому они подчинялись в тот момент, по совету неизвестного византийского императора. М.К. Юрасов считает это известие вполне правдоподобным и полагает, что болгарские славяне были поселены в будущей Подкарпатской Руси болгарским ханом Крумом после оккупации им в 805 г. Трансильвании и некоторых соседних с ней территорий. Поскольку западной границей «Русской земли» в узком смысле считается река Горынь, то по поводу выражения «порубежья рутенов» этот исследователь предположил, что в данном случае венгерский Аноним имел в виду ареал расселения южных этнических групп восточного славянства, общим именем которых был этноним «русь»⁷⁰.

Нет полной ясности и в вопросе о времени переселения мадьяр на свою новую родину. Следует отметить, что некоторые источники упоминают более раннюю, по сравнению с древнерусской летописью или даже венгерской хроникой, дату появления венгров в Европе. Продолжатель Георгия Амартола отмечает присутствие венгров на Дунае уже в конце 830-х гг. «Бертинские анналы» под 862 г. сообщают, что неведомый дотоле народ угров совершил опустошительный набег на владения Людовика Немецкого⁷¹. М.К. Юрасов полагает, что первым упоминанием о венграх в Причерноморье являются косвенные данные об их участии в конфликте 811 г. между византийцами и болгарами⁷². Следует отметить, что ряд современных исследователей связывает именно с появлением венгров в Европе указание тех же самых Бертинских анналов от 839 г. о послах кагана росов к византийскому императору, речь о которых пойдет ниже, которые не могли безопасно вернуться к себе домой, «так как путь, которым они прибыли к нему в Константинополь, пролегал по землям варварских и в своей чрезвычайно дикости исключительно свирепых народов». Наконец, в 881 г. венгры воюют под стенами Вены против франков на стороне моравского князя Святоплука⁷³.

В любом случае из отечественной летописи следует, что Карпатский регион был подчинен киевскими князьями позднее переселения венгров на запад. Хоть хорваты и дулебы и участвовали в походе Олега на Константинополь в 907 г., летописец ничего не говорит об их подчинении великому князю, из чего можно сделать вывод, что они присоединились к походу не в качестве подвластных племен, а как союзники. Согласно летописи, в момент перехода венгров через Карпаты на юге Олегу подчинялись лишь поляне, древляне, северяне и радимичи. В последующих походах на Византию его преемников эти племена уже не участвовали. Лишь в 981 г. летописец сообщает, что Владимир пошел на поляков и захватил их города Перемышль, Червен и другие, «которые и доныне под Русью». В 1018 г. Ярослав выходит навстречу польскому войску Болеслава к Волыню, а противники становятся по обеим берегам Буга. Первоначально война была неудачной для Ярослава, в результате чего спорные города оказались под властью Польши. Окончательно Червенские города удалось вернуть лишь в 1031 г. в результате похода объединенных сил Ярослава и Мстислава на запад. Согласно мнению А.Н. Насонова, Прикарпатье не входило в состав Русской земли в «узком смысле» слова. Однако, когда сравнительно недавно В.А. Кучкин повторно проанализировал летописные тексты, он пришел к выводу, что в ее состав в интересующем нас регионе все-таки входили города Бужск в верховьях Западного Буга, Шумеск, Тихомль, Выгожев, Гнойница в бассейне верхнего течения Горыни, Божский и Межибожье в бассейне Южного Буга, Котельница в междуречье Южного Буга и Тетерева. По его мнению, древняя Русская земля простиралась в широтном направлении, на западе подходя к Карпатам и польским землям⁷⁴. Хоть В.В. Седов и посчитал подобное расширение границ «Русской земли» в узком смысле на запад «весьма и весьма сомнительным», он, не оспаривая точности приводимого летописного текста, считал, что данные города относились к Русской земли в широком смысле этого слова. В.А. Кучкин отмечал, что подобное расширение Русской земли на запад объясняет упоминание Константином Багрянородным подчиненных Руси ленндзанинов, то есть поляков, которые рубят в своих горах однодревки, которые потом переправляют в Киев. Данное свидетельство византийского императора, достаточно подробно описавшего полюдье русов, которое не охватывало Карпатский регион, всегда вызывало недоумение у исследователей, однако становится понятным, если мы примем гипотезу о том, что на западе «Русская земля» в узком смысле простиралась до границ с Польшей. От себя добавим, что каких-то росов по соседству с поляками фиксирует и еще один достаточно ранний источник. Речь идет о «Баварском географе», составленном до 821 г. С одной стороны, он знает руссов (Ruzzi) по соседству с хазарами, но, с другой стороны, упоминает еще пять племен, вторая часть которых содержит корень roz-рос, но их локализация затруднена. Весьма показательно, что одно из этих племен упомянуто рядом с лендицами, название которых родственно древнерусскому названию поляков ляхъ: «Хосиросы имеют 250 городов. Лендицы имеют 98 городов»⁷⁵. По всей видимости, хосиросы являются искаженным названием населения Карпатской Руси. Однако приведенные выше данные ал-Хорезми свидетельствуют в пользу того, что Карпаты рассматривались как Русская гора еще до образования единого Древнерусского государства, и, следовательно, мысль о том, что по крайней мере часть Прикарпатского региона также называлась Русью до 981 г., не следует отвергать с порога.

О том, что границы этой Карпатской Руси могли еще дальше простираться на запад, свидетельствует «Дагоме юдекс» – грамота, которой польский князь Мешко I около 990 г. передавал римскому папе Иоанну XV часть своих владений, границы которых очерчивались так: «С одной стороны начинается Длинное (Балтийское. – М.С.) море, граница с Пруссией – до места по имени Русь, а граница Руси тянется до Кракова, а от того Кракова – до реки Одер…»⁷⁶ А.В. Лонгинов приводит более поздние польские источники, также отмечающие примерно такую же границу: «Мы имеем несомненные исторические указания на то, что русинская народность значительно оттеснена была на восток от Вислы. Иоанн Кразинский, уставщик и каноник в Кракове и Гнезне (1612 г.), называя Червонную Русь Роксоланией, говорит, что она заключает в себе области: Львовскую, Люлинскую, Белзскую, Подляхию, Волынь и проч., доходит до Карпатских гор, начинаясь недалеко от города Кракова. Географ Старовольский (1656 г.) запандую границу Червоно-русской народности проводит по рекам Вислоке и Вепрю»⁷⁷. Примерно такое же представление о крайней западной границе было сформулировано в универсале Богдана Хмельницкого 1648 г.: «Ляхи… покорили ослабших киевских Острожских и других истинных природных наших князей, и наши исконные земли и провинции Сарматийския, казакорусския от Подоля у Волох по Вислу и аж до самого Вильня и Смоленска… в поименованных землях и провинциях наших Русских славное имя наше козацкое уничтожили…» Представление о Висле как о границе с Польшей отразилось и в казацком фольклоре. Одна песня заканчивается словами: «Ну-те, козаки, теперь скачите, беритесь в боки, – загнали мы ляхов даже за Вислу». В другой думе поляк, пораженный казаком, говорит: «О, лучше бы мои глаза стали на затылке, чтоб я мог из-за Вислы глядеть позади себя в Украйну»⁷⁸. Подобные представления встречаются не только в устном фольклоре, но и в памятниках письменности. Так, текст 1648 г. отмечает: «Извоевали козаки полшу. Почали палити варишi и села от рѣки Днѣпра от славного вариша Киева и ляхов истинати и Руснаков аж до рѣки Висли»⁷⁹. Помимо этого еще в 1880 г. А.И. Добрянский привел целый ряд средневековых источников, указывавших на то, что некоторые города на востоке Польши также воспринимались как русские⁸⁰. В уже упоминавшемся выше «Списке русских городов дальних и ближних» в Воскресенской летописи выделен отдельный раздел: «А се Польскыи грады: Камень, Иловечь, Бряславль, Соколец, Звенигородъ, Черкасы, Черненъ, Новый городокъ, Венича, Скала, Бакота»⁸¹. Когда Люблинская земля отошла от Польши в 1244 или 1245 г., то любусский епископ, получивший польский город Опатов, с этого времени стал называться русским епископом⁸². В советское время В.П. Шушарин отмечал, что на территории Словакии еще в XIX в. насчитывалось сорок шесть названий, производных от слова «Русь» и еще двадцать четыре на территории Закарпатья. Все эти факты показывают, что вопросы о границах Карпатской Руси, равно как и о том, являлась она самостоятельной Русью или в древности являлась частью «Русской земли» в узком смысле, определяемой по данным отечественных летописей, требуют дополнительного изучения.