У Сталина была хорошая память, во время войны он помнил фамилии даже всех своих командиров дивизий, потому, что следил за их удачами и ошибками, отыскивая среди них талантливых. Смело доверял им командование крупными соединениями, несмотря на молодость. В качестве примера можно назвать Ивана Черняховского, который начал войну полковником и командиром дивизии, а стал командующим фронтом.
Вполне вероятно, что Сталин помнил и ценил многих своих зарубежных разведчиков, поставлявших ему неоценимые сведения из ближайшего окружения Гитлера. Рихард Зорге в их число не входил. Сталин мог знать Зорге, как талантливого германского журналиста - сотрудника ряда европейских газет. Наверняка читал частично опубликованные в "Правде", а потом в "Известиях" выдержки из статьи Рихарда Зорге "Армейский мятеж в Токио", подписанные инициалами "R. S.". Но эти статьи были опубликованы ещё в апреле 1936 г. с подачи активного оппозиционера Карла Радека и главного редактора "Известий" Н.И. Бухарина. Как руководящие в прошлом деятели Коминтерна, оба прекрасно знали Р. Зорге, в том числе и о факте перехода Зорге на работу в военную разведку. Возможно, они не знали, что и сам Зорге выполнял роль двойного агента, т.к. с разрешения ГРУ сотрудничал также и с германской разведкой (абвером). Двойным агентам Сталин не доверял.
Предписываемая Сталину попытка вызвать Зорге из Японии и уничтожить - очередная выдумка Виктора Суворова. В случае, если бы он по вызову прибыл в СССР и признался, что работает "двойником" ещё и на разведку США - его жизнь была бы спасена и он бы заслужил награду. Лучше самого Зорге никто тогда этого не знал. Он же остался работать в Японии из чувства патриотизма перед двумя странами - СССР и США, которые были союзниками. О планах Японии Сталин был прекрасно осведомлён с "первых рук". Спецотдел Глеба Бокии к этому времени наловчился взламывать японские коды.
А как обстояло дело с подготовкой Германии к нападению на СССР? Готовя план "Барбаросса", германские генералы тщательно изучили обстановку и учли свои возможности и военный потенциал СССР. К этому времени Германия стала могучей военной страной, которая имела в своём распоряжении военные и экономические ресурсы почти всей Западной Европы с населением 290 млн. человек, ежегодной добычей угля - 400 млн. тонн, производством стали - 43 млн. т., намного опережая по этим показателям СССР.
Постараюсь убедить Виктора Суворова о военно-экономическом могуществе Германии перед нападением на СССР словами самого Гитлера. 23 апреля 1939 года, после оккупации Чехословакии, фюрер произнёс речь:
" Хочу, чтобы вы имели хотя бы некоторое представление о почти астрономических цифрах, который даёт нам этот международный арсенал, расположенный в Центральной Европе (Чехословакии). Со времени оккупации мы получили 1582 самолёта, 581 противотанковую пушку, 2175 орудий всех калибров, 735 миномётов, 486 тяжёлых танков, 42876 пулемётов, 114 тысяч пистолетов, 1020 тысяч винтовок, 3 миллиона гранат, миллиарды единиц огнестрельных боеприпасов". С момента захвата Чехословакии, т. е. с 1 октября 1938 г. и до 1 сентября 1939 г., только заводы концерна "Шкода" произвели оружия больше, чем весь ВПК Великобритании за этот же период.
К этому времени Япония, по соглашению с правительством Петена, захватила Индокитай. 27 сентября 1940 г. в Берлине был подписан военно-политический пакт между Германией, Италией и Японией. К нему присоединились фашистские правительства Венгрии, Румынии, Словакии и Болгарии. Осенью 1940 г. финны пропустили через свою территорию германские войска, следующие в Северную Норвегию, а 22 мая 1941 г. Германия и Финляндия договорились о совместных военных действиях против СССР, приняв план "Голубой песец".
Вот мнение маршала Маннергейма : "Уже в январе я видел, что советское руководство рассматривает возможность разрыва с Германией, что оно ожидает военного столкновения и просто старается оттянуть момент, когда это произойдёт".
Несмотря на советско-японский договор о нейтралитете, подписанный 13 апреля 1941 г., готовилась вступить в войну и Япония после первых крупных успехов германской армии (план "Кантокуен"). А Сталин, после подписания мирного договора, лично проводил японского посла на вокзал, оказав тому уважение, которого до этого никому не оказывал!
У Виктора Суворова в "Ледоколе" есть глава, озаглавленная "Ещё раз о сообщении ТАСС". Речь идёт об опровержении слухов подготовки Германии к войне против Советского Союза. Сообщение ТАСС эти слухи опровергало, утверждая, что "Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз...". На этом основании Виктор Суворов обвиняет Сталина в коварстве и скрытой подготовке к нападению на Германию 6 июля 1941 г.
О том, что подготовка войск Красной Армии к отражению нападения с последующим переходом в наступление на территории противника велась - согласны все военачальники СССР, высказывания которых он цитирует в этой главе. А вот вывод о подготовке к нападению в указанный срок - вымысел. Сообщение ТАСС, опубликованное с согласия Сталина 14 июня 1941 г., за неделю до нападения Германии на СССР, преследовало лишь одну цель - оттянуть срок начала войны, закончить перегруппировку войск для занятия ими удобных для обороны позиций вдоль западной границы. А войска были предупреждены о возможных провокациях, могущих вызвать войну. Поэтому последовал приказ: - на огонь противника не отвечать, самолёты-нарушители границы не сбивать. Командующий Западным особым военным округом генерал-полковник Павлов в развитие этого приказа даже отправил дальнобойную артиллерию крепости Брест в лагеря, подальше от границы, оставив крепость без защиты. Крепко помнил Сталин неудачное начало войны с Финляндией, когда пришлось объявить войну, поддавшись на вражескую провокацию!
Не успели подготовиться, Гитлер напал внезапно. Вот что пишет в мемуарах "Накануне" Н. Г. Кузнецов, Адмирал Флота Советского Союза, Герой Советского Союза: "Внезапность принято делить на стратегическую, оперативную и тактическую. О стратегической внезапности нападения 22 июня 1941 года не может быть и речи. Ибо повадки немецкого командования нам были хорошо известны. Немецкие генералы издавна считали непременным условием успеха не только внезапность нападения, но и силу первых ударов. Они давно делали ставку на блицкриг".
Перед нападением на СССР суммарные вооружённые силы Германии насчитывали 214 дивизий и 7 бригад, в которых числилось 7,2 млн. человек. Из них против СССР Гитлер выставил 190 дивизий, в том числе 153 немецких и 37 дивизий стеллитов при поддержке 4 тыс. самолётов. В нападении против СССР было задействовано 4,2 млн. человек на фронте от Барецового моря до устья Дуная. Численность войск Красной Армии, выставленных для отражения нападения агрессора, составляла около 3,9 млн. человек, часть из них, около миллиона солдат, ещё находилась на марше и в эшелонах, растянувшихся от Забайкалья до Шепетовки.
Численность германских войск, сконцентрированных вдоль границ СССР, значительно превышала численность Красной Армии в приграничной полосе шириной около 400 км. Уровень моторизации войск вермахта превышал советские войска в десятки раз, что позволяло немецким генералам, используя подвижность, добиваться ещё более численного перевеса на отдельных участках и создавать "котлы", окружая целые армии. Но полностью уничтожить попавшие в окружение советские воинские части немцы не смогли. Теряя тяжёлую технику и людей, красноармейцы с боями прорывались на восток и вновь становились в строй.
Предоставим слово фельдмаршалу Кессельрингу, назначенному командовать 2-ым воздушным флотом Германии, наносившим удар на центральном участке фронта: "Итак, если на повестке дня стояла война, каковы же были наши перспективы в 1941 году? В минус можно записать то, что предложенная дата наступательной операции предполагала, что мы приступим к боевым действиям слишком поздно, хотя этот недостаток можно было компенсировать за счёт сужения фронта наступления. К плюсам можно отнести тот факт, что в ходе двух крупных и двух небольших военных кампаний мы смогли приобрести опыт, которому русским нечего было противопоставить. Мы уже были ветеранами боевых действий, знающими своё дело от "А" до "Я". Разумеется, в двадцатых годах мы развивали свои танковые войска и авиацию примерно теми же темпами, что и русские, но затем у нас в этой сфере имел место период быстрого прогресса и успешных военных экспериментов, в то время как война с Финляндией показала слабости русских. Что касается люфтваффе, то я безгранично верил в наших лётчиков и знал, что группе армий фон Бока, с которыми предстояло взаимодействовать 2-му воздушному командованию, в этом плане не о чём беспокоиться".
