Когда у аристократов снова завелись деньги, возникла довольно своеобразная профессия – кладоискатели. Это были люди, которые разыскивали потерянные фамильные ценности благородных семей и возвращали их владельцам за вознаграждение. Порой весьма нескромное вознаграждение. Тут был, конечно, и определенный риск. Если бывший владелец очень хотел вернуть семейную реликвию, но не сумел сойтись в цене с нашедшим, он вполне мог решить, что убить будет дешевле. Подобные преступления крайне редко бывали доказаны, поскольку кладоискатели имели обыкновение таиться от всех, в том числе и друг от друга, но такой риск придавал этой полулегальной профессии романтический оттенок.
Когда первый такой авантюрист зашел в дом Кучики, Хисана очень заинтересовалась этим явлением и принялась выспрашивать у мужа подробности. Тот объяснил, что благородные семьи лишились очень многих предметов, являвшихся реликвиями, и теперь очень рады возможности вернуть их. И Бьякуя, в принципе, не имеет ничего против того, что кто-то ползает по помойкам в поисках ценностей. И он готов платить им деньги, поскольку некоторые вещи составляют предмет фамильной гордости, а другие являются довольно опасными.
– Но как вышло, – недоумевала Хисана, – что хранившиеся в поместьях предметы оказались так далеко от них, в лесах и на свалках?
– Ты просто не представляешь себе силу удара синигами, – сказал ей Бьякуя. – Порой кидо разносит все вдребезги так, что обломки находят за несколько километров. А отдельные занпакто вовсе переворачивают все вверх дном. Нет ничего удивительного в том, что некоторые вещи оказались не там, где хранились. Кроме того, когда разбирали завалы и вывозили мусор, его отнюдь не просеивали и не перебирали каждый камушек. Если что-то нашли случайно – хорошо, но многое оказалось просто выброшено. Было не до того.
Еще совсем недавно кладоискательство переживало свой расцвет, но теперь в этом деле наметился спад. Количество утерянных предметов было отнюдь не бесконечным, и ценности стали попадаться все реже.
Вернулся Бьякуя довольно скоро; переговоры не были долгими. Прошел к шкафчику, что-то спрятал на полке.
– Так, безделушка, – небрежно бросил он в ответ на вопросительный взгляд жены. – Ничего важного.
И вернулся за письменный стол, к сыну.
***
– Так ты точно собираешься служить в Готэй? – Спросил Такеши.
– Само собой! – Уверенно заявил Кентаро. – Как же иначе? Я буду капитаном, как папа.
Мальчишки лежали на траве, раскинув руки и глядя в небо. Кентаро был одет в форму для тренировок. Чем старше он становился, тем более плотным становилось его расписание, так что, если еще и переодеваться, можно вовсе ничего на свете не успеть. Едва покончив со своим ежедневным заданием, он бросился гулять, не заходя домой.
– Ты собираешься стать капитаном шестого отряда? – Поинтересовался рассудительный Наоки. – Но твой отец молодой и сильный, он может оставаться на этом посту очень долго. Ты уже давно вырастешь.
– Не обязательно же в шестом командовать, – возразил Кентаро. – Может, какой-нибудь другой освободится. И мы будем с папой вместе служить. Здорово же!
– А я не пойду в Готэй, – вздохнул Такеши. – Отец говорит, что передаст мне в наследство свою лавку. Он говорит, что пошел учиться в Академию только затем, чтобы зацепиться в Сейрейтее. Потому что по-другому сюда руконгайцев не пускают.
– А я бы пошел, пожалуй, – признался Наоки. – Но мать против. Говорит, опасно. И что я слишком хилый для этого.
– Так ты тренируйся побольше, – сказал ему Кентаро. – И не будешь хилый.
– Хорошо тебе говорить. А когда я буду помогать родителям по хозяйству? Это у тебя единственная обязанность заключается в том, чтобы учиться. А мы должны трудиться, чтобы заработать денег.
– Вот именно, – поддакнул Такеши. – Знаешь, сколько в лавке работы?
– А у меня что, не работа, что ли? – Обиделся Кентаро. – У меня, может, самая важная работа и есть!
– Ты не работаешь, а только учишься, – заметил Наоки. – А когда станешь работать, то будешь работать не за деньги, а за идею. Денег у тебя и так полно.
– Точно, – поддакнул Такеши. – Ты даже если вовсе ничего делать не станешь, с голоду не помрешь.
– Да, если бы у меня были деньги, я бы тоже смог больше тренироваться, – мечтательно протянул Наоки. – Где только их взять? Клад, что ли, найти?
– Какой еще клад? – Удивился Кентаро.
– Ну, как люди ищут. А правда, ребята, – вдруг оживился мальчишка. – Если бы мы нашли какую-нибудь полезную штуковину, продали ее и поделили деньги поровну, представляете, как было бы здорово?! У нас столько возможностей сразу бы появилось!
– А мой папа их не любит, – задумчиво сообщил Кентаро. – А тетя Рукия называет вымогателями.
– Ну еще бы! – Рассмеялся Такеши. – Это же твоему отцу приходится платить им деньги! Конечно, он их не любит. А ты представь, что это тебе заплатят.
– Только ничего не получится, – Наоки вдруг погрустнел. – Кладоискателями могут быть только благородные.
– Это еще почему? – Удивился Кентаро. Он всегда полагал, что дело обстоит ровно наоборот.
– Потому что мало найти клад. Нужна еще информация. Ты же должен опознать гербы на своей находке и понять, кому ее возвращать. Ну и что за вещь попала тебе в руки, тоже надо знать. Иначе не продашь за настоящую цену. А в этом разбираются только аристократы.
– Информацию можно найти в библиотеках, – возразил Такеши. – Они общедоступны. Правда, я там никогда не был…
– Ага, ты и читать, поди, не умеешь, – подковырнул Наоки. – Нет, в общественных библиотеках мы ничего не найдем. Вроде бы раньше там и было что-то ценное, но теперь все разрушено и потеряно. Сейчас в семьях благородных хранится намного больше книг, чем в библиотеках.
– Но я-то аристократ, – напомнил Кентаро. – У папы действительно довольно много книг, но, по-моему, там сплошная философия, – он вздохнул.
– А твой отец ведь член литературного клуба? – Вспомнил Наоки. – Мой тоже, но он больше послушать туда ходит. Говорит, Кучики-сан и вправду одной философией интересуется.
– Нет, он на самом деле много всего знает, – возразил Кентаро. – Но я у него ничего спрашивать не буду. Ему не понравится, что я этим занимаюсь.
– Так ты все-таки решил заняться? – Возликовал Такеши, подскакивая.
– Ну да. Давайте найдем что-нибудь, а если удастся выручить денег, поделим между вами двумя. Мне-то без надобности.
– Но так будет нечестно, – возразил Наоки.
– Все честно! Нечестно – это когда у вас нет возможности тренироваться. А так, может, появится.
– А где будем искать? – Деловито осведомился Наоки, поднимаясь на ноги.
– Там, где никто еще не искал, – заявил Кентаро и тоже встал.
– Ты знаешь такие места?
– А их должно быть видно. Там, где искали, все перекопано.
– Точно! – Обрадовался Такеши. – Идем!
– Только недолго, – сказал Кентаро. – Скоро отец вернется, мне тоже надо будет домой.
– Зачем?
– Он со мной занимается чем-нибудь полезным вечерами. Например, каллиграфией…
***
Первым сдался здоровяк Такеши, хотя поначалу он отнесся к затее с большим энтузиазмом и даже приволок с собой лопату. Хлипкий с виду Наоки теперь ожесточенно тыкал этой лопатой в землю, а Кентаро, материально не заинтересованный, все же немедленно принял на себя командование операцией.
– Ничего мы не найдем, – бурчал Такеши. – Тут уже столько народу до нас рылось.
– Здесь – нет, – уверенно отозвался Кентаро, продолжая отковыривать и отбрасывать в сторону булыжники.
Это местечко было запримечено ими еще вчера, но к серьезным раскопкам приступили только сегодня. Мальчишки трудились на самом краю огромной свалки, куда были некогда вывезены обломки домов, в основном, самых богатых и знатных семейств. Разумеется, именно эта свалка была в первую очередь обследована множеством кладоискателей, но, как справедливо заметил Кентаро, не в этом конце. Место здесь было неудобное для взрослых людей: свалка горой примыкала к развалинам какого-то совсем уж древнего сооружения. Но мальчишки легко протиснулись в узкую щель между фундаментом и плотно слежавшимся за годы мусором, пробравшись в небольшую полость, где уже можно было развернуться. Хотя бы по тому, как плотно утрамбовалась здесь земля, можно было с уверенностью судить, что никто из конкурентов здесь прежде не рылся. На том расчет заканчивался и начиналось чистое везение: окажется или нет в этом месте что-нибудь ценное.
