клавиатуре. Быстро, прежде чем учитель заметил, я выдернула его оттуда.

Дверь засветилась. В комнату вошла женщина в униформе АВоБ. У нее светлые волосы

серебристого цвета, очень коротко остриженные, и пухлая Оливия Дрезден закричала: Мамочка!

Председатель Дрезден. Глава АВоБ. Кто же еще?

Председатель адресовала дочери короткий кивок, а затем обратилась к учителю.

— Мне жаль прерывать, но мне нужно забрать одного из ваших учеников на

обследование.

Учительница, Миссис Фантцворд, сжала губы. Ее волосы буйно вились вокруг ее головы.

— Что за обследование?

— Боюсь, это конфиденциально, — сказала Председатель Дрезден.

— Что ж, боюсь, это будет неудобно. Как вы можете видеть, мои ученики выполняют

экзамен по арифметике.

Обе женщины рассматривали друг друга. Председатель повернула голову и обратила

внимание на двадцать пар глаз, наблюдающих за ней.

— Миссис Фантцворд, — сказала она. — Могу я поговорить с вами снаружи?

Учительница кивнула.

— Класс, пожалуйста, вернитесь к своему экзамену. В течение нескольких минут я

вернусь, чтобы отослать ваши ответы.

Они вышли наружу и закрыли дверь. Клацанье возобновилось снова, но я отключила свой

настольный экран от разъема и проверила уровень заряда. Половина. Бросив свое портативное

зарядное устройство внутрь стола, я отнесла экран в переднюю часть комнаты и подключила к

зарядному устройству быстрого режима.

Тихие, но отчетливые голоса доносились с той стороны двери.

— Это единственный способ, — сказала Председатель Дрезден. — Мы получили новую

информацию о том, что Ключ находится в ребенке с паранормальными способностями. Как еще

нам найти его или ее без систематического обследования каждого ребенка в школе?

— Где разумные подозрения? — спросила миссис Фантцворд. — Вам не нужен рапорт от

непосредственного свидетеля?

— Оставим на время в стороне указания АгО. Нет ничего более важного, чем найти Ключ.

Вам это известно.

Миссис Фантцворд щелкнула языком.

— Откуда именно исходит ваша информация? Как мы можем быть уверены, что можем

ей доверять?

Председатель Дрезден сделала паузу.

— Я, вероятно. не должна бы этого говорить вам, но мы обнаружили одного провидца.

Настоящего. Не тех детей, которые играют в предсказание будущего. Их способность видеть

ближайшее будущее бесполезна. Не пройдет и нескольких секунд, как весь мир узнает, что

известно им. Эта отличается. Она может смотреть на годы вперед. На десятилетия. Она не видит

все. Она видит только фрагменты, но она прошла проверку, и Первый Инцидент, о котором она

рассказала нам, быстро приближается.

Миссис Фантцворд молчала. Я проверила уровень заряда. Три четверти.

— Всеобщее сканирование в школах — это нетрадиционно, — продолжила Председатель

Дрезден. — Но теперь вы видите, почему мы должны это сделать?

Миссис Фантцворд вздохнула.

— Если люди услышат об этом, вы заполучите в руки настоящий мятеж. Вы знаете это, не

так ли?

— Поэтому держите все в тайне. Мы будем проверять по одному ученику за раз, начав с

более старших. Растянем на несколько ближайших недель. Если родители будут задавать какие-

либо вопросы, скажите им, что это для теоретических распределений на должности.

— Мне это не нравится.

— И не должно. У меня есть декрет КомА. Кто самый старший ребенок в классе?

— Это Первое Октября. Ваша дочь, — сказала учительница.

На один удар сердца Председатель Дрезден замолчала.

— Она уже была проверена. Кто следующий?

Не став ждать ответа, я стремительно вернулась на свое место. Моя батарея полностью

зарядилась, и у меня не было никакой другой причины для того, чтобы быть рядом с дверью. Я

воткнула мой настольный экран в разъем и выполнила столько операций, сколько смогла, до того

момента, когда миссис Фантцворд вернулась в комнату.

Глава 26

Я проснулась с тяжело бьющимся сердцем. Джесса — самая младшая в ее классе. Ее день

рождения — тридцатое января. Если это будет систематическое обследование, то она будет

последней.

Ее волосы в моем воспоминании о будущем падали ей на плечи. В воспоминании, которое

я только что получила, они были заправлены за уши и щекотали подбородок.

У меня есть время. У меня есть время. У меня есть время.

Но не имело значения, как часто я себе это напоминала, мой желудок взбунтовался и,

казалось, вращался вокруг рагу, которое я съела прошлой ночью.

Я моргнула, уставившись на изогнутые стволы молодых деревьев, поддерживающие

крышу. Анжела все еще спала в противоположной части хижины, оленья кожа была скинута, а ее

рука лежала поверх глаз. Если бы у меня были какие-либо сомнения, что два агентства

неразрывно связаны, то вот доказательство. Почему еще Председатель Дрезден, глава АВоБ, стала

бы разговаривать с учителем Джессы о делах АпИТ?

Я побрела к двери и выскользнула наружу. Ветер охладил слой пота на моей коже и

всколыхнул полог за моей спиной. Приближался рассвет. Небо выглядело так, словно кто-то зажег

фонарь за темно-синим одеялом. Свет расползается по краям и наполняет полосу у горизонта

равномерным светом.

Деревенский квадрат был пуст. Щебетало несколько птиц, но даже они не заливались

песней, словно было еще слишком рано для такого уровня веселья.

На другой стороне квадрата появилась человеческая фигура. Когда она приблизилась, я

увидела, что это Логан, несущий деревянное ведро. Он остановился передо мной и поставил ведро

на землю. От воды в нем шел пар, рассеивающийся в воздухе.

— Горячая вода, — сказал он. — Только с огня.

Я перевела дыхание. Цистерны с водой нагреваются солнцем в течение дня, так что люди

в Хармони могут по очереди ополоснуться в тепловатой воде. Логана и меня добавили в конец

расписания, но наш черед в ближайшие дни не настанет.

— Для меня?

Я помылась в реке, но не так. Без горячей воды, которая омоет мою кожу, дав мне

ощущение, что в первый раз с тех пор, как меня арестовали, я по-настоящему чистая.

Он кивнул.

— Не мог уснуть, так что у меня было время, которое надо было убить.

Уйма времени, по-видимому. Анжела объяснила, что горячая вода — личное излишество,

так что хворост, необходимый для разжигания огня, не должен быть взят из общей кучи. Чтобы

принести мне это ведро, Логан должен был собрать собственный хворост, разжечь огонь,

вскипятить воду, а затем тащить ее через всю деревню.

— Логан… У меня нет слов. Спасибо.

Он подмигнул и стал уходить.

— Мне стоит уйти прежде, чем вода остынет.

Но мне не хотелось, чтобы он уходил. Я хотела, чтобы он побыл здесь, со мной, еще пару

минут.

— Подожди, — без раздумий окликнула его я.

Он обернулся.

— Да?

«Ты мне настолько нравишься, — хотелось сказать мне. — Может быть, я даже влюблена

в тебя. Может, всегда была, с того момента, когда ты дал мне красный лист, как напоминание о

солнце. Что бы ни произошло, я хочу, чтобы ты знал об этом».

Я могла услышать слова в своей голове. Я могла увидеть себя, произносящую их,

представить его резкий вдох и проблеск света в его глазах, когда он скажет «Да, да. Я тоже это

чувствую».

Но что, если нет? Что, если он принес мне горячую воду, потому что ему действительно

было скучно?

— Я получила очередное воспоминание этой ночью, — сказала я вместо этого. — Когда я

спала.

Отодвину в сторону невысказанное признание, я рассказала ему про классную комнату и

план Председателя Дрезден по проверке каждого ребенка.

— Ты когда-либо слышал о «Ключе» или «Первом Инциденте»?