- Чего?

- Жалейка, трава, похожая на коноплю, - терпеливо пояснил лис, садясь.

- Предполагается, что я должна знать, как выглядит конопля? – мрачно хмыкнула Пан.

– Третий пучок от стены.

Пан взобралась на табурет, чтобы отцепить травы.

- Чем остановить кровь? И еще нужно что-то от ожогов, - она спрыгнула на пол, отняла у лиса ступку и принялась неумело растирать листья.

- Здесь кровушник, - Низу подвинул к ней небольшой туес, - от ожогов ничего нет, к сожалению. Придется так обойтись.

- Откуда все эти травки? – поинтересовалась Пан, запуская пальцы в туесок. Кровушник на ощупь оказался неожиданно бархатистым.

- Я собирал, - небрежно ответил лис. - Моя бабка была отличной травницей, лучшей из всех, наверное. Кое-чему и меня научила.

- Врач, исцели себя сам, - хмыкнула Пан. – Боюсь, мне опять придется тебя лечить. А фляга пропала в трактире. Здесь даже очага нет!

- Справлюсь, - отмахнулся лис, пытаясь не снимая куртки промыть плечо. – Привяжи растолченные травы к ноге, порез неглубокий и должен быстро пройти.

Пан отняла у него тряпку, уже перепачканную кровью с обожженных рук, и попыталась смыть плотную корку на плече. Оборотень закусил губу, цедя через силу ценные советы, которым Пан предпочла не пользоваться.

- Почему ветер затих? – спросила она.

Низу пожал плечами и только потом сообразил, насколько это несвоевременно. Шутовка пнула его в голень.

- Едва ли эта ведьма отозвала его, верно?

- Скорее всего, он просто выдохся, - предположил лис, на этот раз постаравшись не шевелиться.

- А тучи почему остались?

- Переживают, – почти довольно хмыкнул оборотень. – Твое запястье в порядке?

- Я уже про него забыла, - отмахнулась Пан. – Меня больше волнуют твои руки.

- Меня тоже, - мрачно признался лис. – Да не перетягивай ты бинт!

- Врач, исцели себя сам, - уже с ехидством повторила Пан, подвинула к нему миску с водой и встала.

Луг был пуст, нигде ни следа Герна. И прежде волновавшаяся Пан начала потихоньку паниковать. Несмотря на бесконечные рассказы о бурной боевой юности и на статус боевого огненного мага, Герн был не слишком приспособлен к самостоятельной жизни вообще. Это было единственной причиной, почему Пан до сих пор не перебралась жить в собственный дом, или, хотя бы, в королевскую резиденцию. Зажмурившись, шутовка попыталась дотянуться до отца, обычно ей такое удавалось. Везде она теперь натыкалась на пустоту – в лучшем случае. Пан беспомощно оглянулась на неловко перевязывающего запястья оборотня.

- Я… я не могу найти отца.

Низу оставил в покое перекрученный в жгут бинт и хмуро посмотрел на нее.

- Умеешь ходить по следу?

Пан покачала головой.

- Я, если честно, тоже не очень… - лис нахмурил лоб, сосредотачиваясь. Постепенно на лице его появилось выражение изумления, граничащего с ужасом. – Ходы и норы! Что за?! Что ты чувствуешь?

Пан посмотрела на него с недоумением, потом подсела к столу и начала расправлять перекрученные бинты.

- Имеешь в виду – на границе? Ну-у… это похоже не стену.

Низу помрачнел еще сильнее.

- Я такого не видел никогда, но мне рассказывал дед. Мы, знаешь ли, живем значительно дольше вас, людей, так что дед застал еще те времена, когда на ландорский престол взошел Остин Божара. Выдворив не успевших спрятаться оборотней, сидов и прочих, он запечатал грань. Для этого понадобились усилия пяти сотен магов высшей квалификации, пришлось выпрашивать таковых у иностранных гильдий. Остин, думается мне, половину королевской казны на это растратил, потому как остаток его правления прошел в режиме жесткой экономии, - лис невесело ухмыльнулся. – Либо здесь действует такая прорва колдунов, хотя откуда бы им взяться, либо – я ничего вообще не понимаю!

Пан, медленно закрепляя край бинта, не отводила глаз от запястий оборотня. В уме она в этот момент просчитывала последствия. Из-за крайне малого количества людей, знающих об изнанке мира и умеющих к ней обращаться, знания также были крайне скудны. Можно было теперь только догадываться, чем грозит происходящее. Возможно, оборотень умел читать мысли – это было бы неприятно – потому что он с угрюмым видом продолжил:

- Ты представляешь себе, как действует плотина?

Пан мотнула головой.

- В общих чертах. А какое отноше…

- Плотина перекрывает, допустим, бурную горную реку – пошустрее здешней Рыжанки, превращая ее в тихую полноводную заводь. Специальные отверстия постепенно спускают воду, поддерживая ее постоянный уровень в запруде. Это, если грубо излагать. Примерно ясно?

- Ну да.

Лис пошевелил обожженными пальцами на левой руке, Пан затянула перевязку посильнее.

- А теперь представь, что эти отверстия заделали.

Пан кивнула.

- А течение никуда не делось, и речка по-прежнему бурная… Что будет?

- Плотина сломается? – предположила Пан, и до нее, наконец, дошел смысл этой специфической аллегории. – Пан-безумец! Это же будет!...

Лис выбрался из-за стола, морщась. Для того, чтобы залечить свои раны до конца, ему нужно было принять звериный облик – так всегда проще было поправляться. Для того чтобы обернуться, ему сначала нужно было эти раны залечить хоть как-то и немного отдохнуть. Это несколько напоминало замкнутый круг.

- Я, пожалуй, посплю… - пробормотал она, падая на кровать. – Ты на всякий случай не пытайся пока пользоваться канзарой. Еще застрянешь там…

Пан посмотрела через дверь на заваливающееся за кромку леса солнце. Темнело, подъедая закат к мельнице плыли темные тучи, уже не казавшиеся Пан мрачными. Теперь она ощущала всю накопившуюся за эти безумные ночь и день усталость. На развалившегося на кровати лиса она посмотрела с завистью и почти с ненавистью.

- А мне тут, что, на столе жертву некроманта изобразить? – едко поинтересовалась она.

Низу, дернув краешком губ в почти издевательской улыбке, немного подвинулся. Пан изучила свое платье: серьезно укоротившееся, что в треволнениях дня не очень ее беспокоило, оно теперь болезненно напомнило о себе. Но после секундного взвешивания «неудобно спать на столе» и «неприлично спать в одной постели с незнакомцем в таком виде», Пан решительно отодвинула душевные муки в сторону. Заперев дверь на щеколду, она подошла к кровати и легонько пнула лиса под ребра.

- Мог бы и еще подвинуться.

- Исключительно ради удобства дамы, - пробормотал Низу, не размыкая глаз.

* * *

С трудом разлепив глаза, Герн попытался оглядеться. От легкого поворота голова мгновенно разболелась, словно ее раскалывали напополам, а перед глазами все поползло. Переборов приступ тошноты, огненный маг все-таки смог рассмотреть темное помещение. Он лежал на каменном полу в двух шагах от закрытой металлической сеткой лампы, с другой стороны кулем валялся Рискл, а вот трактирщика и его сына нигде не было видно. Окон в комнате не было, а дверь можно было разглядеть с трудом: она скрывалась в глубокой нише и тонула в темноте. Принюхавшись, Герн различил множество заклинаний, принадлежащих к самым разным школам, все они должны были удержать пленников в каменном мешке и доложить хозяину, когда же «гости» придут в себя. Действительно, стоило Герну и постанывающему Рисклу сесть, лязгнул замок, и дверь, проскрежетав по полу, тяжело и медленно открылась. Маги схватились за головы. Некоторое время они не способны были видеть вообще, к тому моменту, когда боль улеглась и зрение вернулось, хозяин уже успел подойти к ним.

Фонарь и белое одеяние дали прелюбопытный эффект: казалось, над магами стоит некто, залитый то ли кровью, то ли пламенем. С некоторым опозданием и Герн, и Рискл сообразили, что к ним вошла женщина. Она была высока, стройна, а белое платье делало ее необычайно элегантной. А вот фарфоровая маска на лице пугала.

- Какая встреча… - протянула женщина. К ужасу магов рот ее маски расплылся в чудовищной улыбке.

К еще большему ужасу оба они без особого труда узнали голос.