* * *

Дверь закрылась, щелкнул замок и заскрипел ключ. Спрыгнув на пол, Низу потянулся до хруста в позвоночнике и с неодобрением изучил свое отражение в маленьком зеркале за умывальником. Подобным видом вполне можно было пугать ходячих покойников на неспокойном кладбище: бледный, с тусклыми волосами, повисшими сосульками на лбу и со ртом, перемазанным кровью. Склонившись к воде, оборотень умылся, попытался улыбнуться, а когда это не увенчалось успехом, снова нахмурился. Боль почти прошла, медальон был сломан не до конца, и у Низу оставалось довольно много шансов выжить.

Обшарив комнату, его задумчивый взгляд наткнулся на флягу на комоде. Ее окружал легкий колдовской туман, а стоило коснуться гладкого бока, как пальцы слегка обожгло малиновыми искрами. Ночью Низу был слишком измучен, и не обратил на это внимание, но теперь зачарованная фляга его заинтересовала. Повертев ее в руках, он вытащил пробку и принюхался. Запаха совсем не было, возникало ощущение пустоты, несоответствия и – больницы. Постепенно тонкое обоняние лиса уловило нотки лекарственных трав, спирта и камфары. Криво ухмыльнувшись, Низу сделал большой глоток, наслаждаясь чистым вкусом заколдованной воды.

Вернувшись в постель, он устроился поудобнее под одеялом, взбил жесткую подушку и закрыл глаза. Решительно отогнав сон, лис отправился на поиски туч. Он не секунды не сомневался, что лужа крови в коридоре – дилетантская работа Наризы, которая была мало приспособлена к колдовству. Значит, ему нужно было знать, что твориться в замке, а главное – ему нужно было держать его обитательниц на почтенном расстоянии. Низу вовсе не для того выжил – и совершенно чудом – чтобы снова вернуться к хозяйке. Или – тут лис ухмыльнулся – отправиться в столицу в клетке. Хотя, уверенность канзары была весьма забавна.

Тучи ушли за прошедшие дни слишком далеко. Отвлекаясь на посторонние мысли, лис нашел их не сразу, а, обнаружив, несколько растерялся. Ветра не было вовсе.

- Пожалуйста, - тихо сказал лис, надеясь, что буря послушается. И что она поймет, как крестник в ней нуждается. – Ну пожалуйста!

Самая крупная и черная туча дрогнула, налилась багрянцем и потянулась за слабым голосом лиса. Замерла в нерешительности.

- Мне нужна твоя помощь! – прошептал оборотень вслух и протянул левую руку.

Пальцы зарылись в вихри багрянца и черноты. Туча заурчала, как большая жуткая кошка и одним прыжком преодолела расстояние от Скенго до изгиба Рыжанки. Низу позвоночником ощутил ветер и рябь, пошедшую по реке. Следом за тучей-вожаком потянулись остальные. Поднявшийся ветер погнал их вперед. По водной глади ударили первые капли. Грозу тучи приберегли для Лисьих Нор.

-Спасибо, - пробормотал Низу и потерял сознание.

* * *

В конце коридора Пан остановилась, отняла у все того же слуги – видимо это и был сын хозяина, как его? Фредди? – тряпку и с остервенеием оттерла подошвы ботинок. Хотя, если подумать, окровавленная обувь шла к грязною юбке, выбивалась из ансамбля только глухо застегнутая бархатная куртка. Швырнув тряпку на пол шутовка пошла вниз, оставляя на ступенях кровавые следы и ворча себе под нос не переставая. Она не могла понять, что заставило вчера подобрать лиса, а, кроме того – куда его теперь девать? Едва ли она, или даже Герн с Рисклом смогут справиться с ним, стоит оборотню набраться сил. Триумфального возвращения в Лантиниум с дуухом на привязи, скорее всего, не будет.

Отца и Рискла Пан нашла в зале постоялого двора за одним из столов у самой стойки. Между ними стоял кувшин пива и миска с рогаликами, и мужчины по очереди прикладывались к выпивке, напрочь игнорируя чистые кружки.

- …точно – человеческая кровь, - донесся до Пан голос хмурого черного мага.

Перепрыгнув через лавку, шутовка устроилась на ней и сложила руки на выскобленных досках стола. Оба мага одновременно вздрогнули и уставились на нее.

- Доброе утро, - вежливо сказала Пан. – Что за переполох? Что за человеческая кровь? Это в коридоре?

Герн предостерегающе поднял руку, но Рискл тем не менее ответил утвердительно.

- И где же достали столько крови? – озадаченно спросила шутовка.

- Хуже другое, девочка моя, - покачал головой черный маг. – Она не сворачивается. Это…

- Бесовщина, - закончила за него Пан. – Вы маги, или кто?

- Очевидно, мы имеем дело с враждебными дуухами, - мрачно сказал Герн. – Архимагистр был прав.

На этот счет у Пан были свои мысли, так что она криво усмехнулась.

- Ладно, пойду, кого-нибудь раздену. А вы тут еще что-нибудь изучите.

Оставив ошарашенных магов наедине с кувшином пива, шутовка выскользнула за дверь постоялого двора. Оставалось надеяться, что оборотень не будет совершать глупостей, и не убежит к ее возвращению.

Идея раздеть кого-нибудь была свежей и, кажется, могла выйти за рамки нелепой шутки. Пан еще раз посмотрела на свою юбку и погладила край куртки. В медленно наползающей духоте летнего дня бархат казался липким на ощупь. Легкое платье без корсета на ней совершенно точно не застегнется, значит остается одно – найти подходящую одежду в Лисьих Норах.

Магазина готового платья здесь не было, и Пан серьезно сомневалась, что в деревне найдется модистка. Конечно, одежду здесь уже не делали дома, скорее всего – покупали на ярмарках, но до ближайшей оставалось еще недели две.

Поднявшись на холм, шутовка заглянула в магазины. Торговали совершенно необходимыми товарами, вроде скобяных изделий и оцинкованных ведер, но ничего из одежды не было. Вздохнув, Пан пошла дальше, теребя пуговицы куртки. В конце концов, она решила, что лучше выставить напоказ кружево нижнего белья, чем задохнуться в этом тяжелом, горячем воздухе. Расстегнув несколько пуговиц, Пан расправила воротник, распрямила спину и сделала вид, что все идет, как надо. Глаза ее зорко выглядывали по сторонам. Конечно, шутовка никогда бы не опустилась до воровства, но при такой жаре не зазорно было что-нибудь позаимствовать у крестьян, тем более – для дела, угодного королю. Пан пришло в голову, что подобное использование его имени, вывело бы Злотана из себя, и она хихикнула.

На несчастье шутовки и удачу крестьян на растянутых у домов между столбами веревках почти ничего не сушилось. По крайней мере, ничего такого, что могла бы надеть приличная молодая горожанка. А нужно было еще думать об оборотне. Пан представила себе, как рыжий дуух будет выглядеть в растянутых на коленях бледно-серых рабочих штанах, но пока что только этой местью и удовлетворилась.

Единственным ее уловом – был уже полдень – оказалось огородное пугало, воткнутое посреди золотистого ячменного поля. Осторожно пробираясь между колосками, Пан приблизилась к пугалу и уважительно хмыкнула. На тощих плечах-палке висел поистине антикварный костюме, принадлежащий, наверное, еще к временам поздних Ловров, сшитый из добротной тонкой ткани оливково-зеленого цвета. Голова-мешок с намалеванной страшной рожей была просто памятником всему шутовскому цеху. «Магистру бы эта штука понравилась», - подумала Пан. Долго размышлять она не стала и незамедлительно разорила поле, успокоив слабые попытки совести напомнить о себе замечанием, что всегда можно попросить Рискла отвадить от местных полей и огородов птиц и насекомых. Вытряхнув из мешка солому, Пан вывернула его наизнанку, запихнула внутрь одежду и потуже затянула веревку. Очень хотелось бы знать, что подумают местные жители, когда увидят приезжую возвращающейся с полей с мешком на плече. На всякий случай Пан перевесила гильдейский знак с пояса на ворот куртки и пошла обратно к реке.