– Почему?

– Я не могу вернуть вам сломанную мною вещь. Я отдал его в ремонт и через пару дней буду готов доставить его вам.

– Но это же я виновата в аварии! – запротестовала Анна.

– Забудьте! Кстати, как теперь выяснилось, случайным образом вас дали мне в гиды на завтрашний день, так что это я перед вами в долгу!

«Ой, случайным ли?» – промелькнула у девушки мысль, но она промолчала.

– Я узнал о том, что это будете вы, только когда начал набирать ваш номер телефона, и он совпал с тем, который дал ваш декан, – немного слукавил Александр, как будто прочитав ее мысли. – Но я очень этому рад, – намного тише добавил он.

– Александр, мне тоже будет приятно составить вам завтра компанию. Тем более, что это я ваша должница. В котором часу вы завтра заедете?

– Вы первый раз назвали меня по имени. Мне нравится, как вы его произносите. – У Александра был приятный волнующий тембр голоса. – Нам ехать с вами часа полтора – два, так что давайте в восемь. Не рано?

– Отлично! До завтра, Александр!

– До завтра, Анна! – И девушка по интонации догадалась, что он улыбается.

Спустя полчаса к ней зашла Софи, и подруги проболтали до глубокой ночи. И поскольку было уже поздно, Софи осталась у нее ночевать.

ГЛАВА 4

После лекций Александр заехал в офис компании Sixt, где он арендовал машину и после недолгих препирательств с сотрудником, заменил свой поврежденный транспорт на новый. Затем позвонил декану и попросил его не беспокоиться насчет машины на завтра, так как он заменил свою, и ему самому поездка будет в удовольствие.

– Не сомневаюсь, – засмеялся мсье Монро и пожелал ему насладиться дорогой и великолепными видами.

Поскольку Александр был приглашен деканатом факультета искусств и археологии Сорбонны IV, ему постарались подобрать квартиру недалеко от здания университета. Профессор считал себя абсолютно не тщеславным человеком, но ему было очень приятно, что он удостоился чести читать лекции в самом главном и одном из старейших зданий Парижского Университета. Изучая в свое время структуру учебного заведения, он сразу отметил для себя, что среди всех тринадцати подразделений Парижского Университета только Сорбонна I и IV носят на своей эмблеме барочный фасад главного корпуса Сорбонны.

Александр бывал в Париже много раз, бывал частенько и в университете, поэтому за время, проведенное в этом прекрасном городе, он стал ему и ближе, и роднее. Он спокойно ориентировался в нем, особенно в пределах Переферика – кольцевой дороги, подобия московского третьего транспортного кольца. Поэтому после замены машины профессор заехал на квартиру, переоделся и решил пройтись пешком, чтобы поужинать в небольшом ресторанчике на улице Вожирар, недалеко от Музея Люксембурга. Задумавшись, он и не заметил, как ноги сами завели его в Люксембургский сад – чудесное и умиротворяющее место, островок спокойствия в заполненном туристами городе. Когда-то давным давно, во времена, когда Париж еще не был Парижем, а галло-романской Лютецией, это место за островом Ситэ называлось Люкотиус, поэтому среди местных жителей у Люксембургского сада есть еще одно название – «Люко».

Несмотря на недавно прошедший дождь, сад был красив той последней осенней красотой, которая говорит сама за себя: «Любуйтесь, все это мимолетно, скоро этого не будет…». Пурпурные, оранжевые, желтые, кое-где еще зеленые листья деревьев под дуновением холодного ветра стряхивали с себя капельки дождя. Гуляющих было немного, но и те торопливо поправляли воротники своих пальто, ежились и ускоряли шаг.

Изначально, зайдя в сад без особой цели, Александр решил прогуляться по его извилистым дорожкам перед ужином. Он еще жил по московскому времени, которое отличалось от европейского на час. И поскольку в парижских ресторанах ужин подают несколько позже, у него оказалось минут сорок для прогулки. Опавшие листья шуршали под ногами, плавали в отдельных лужицах.

Его мысли так или иначе возвращались к предстоящей поездке в Реймс. Он думал о том, что ему необходимо собрать материал для своей новой работы на тему жизни Анны Ярославны. Эта тема давно его увлекала, а тут, когда поступило предложение прочитать лекции в Сорбонне, было грех не воспользоваться такой возможностью лично побывать в местах, связанных с ее именем, познакомиться с подлинными документами той эпохи. Да и мысли об Анне Вильнев, его завтрашней прекрасной спутнице, нет-нет да заставляли его губы непроизвольно расплываться в улыбке.

Александр дошел, на его взгляд, до самого красивого фонтана в саду – фонтана Медичи. Воплощенный в стиле барокко, он притягивал его своей красотой и необычной композицией. Центром фонтана являлась иллюстрация архаического мифа – огромный кентавр, готовящийся к прыжку на прекрасных Галатею и Ациса.

Гуляя по аллеям сада, он оказался у центральной террасы парка, где по периметру расположены двадцать статуй европейских королев и знаменитых женщин. Здесь, в этом круге королев, живет один из туристических мифов Парижа.

В конце XIX века во времена царствования Луи Филиппа в Люксембургском саду решили увековечить память великих женщин Франции. Было отобрано двадцать персон. Не все из этих женщин были королевами, но все они сыграли видную роль в истории своей страны. По какому принципу оценивали весомость их заслуг – осталось загадкой. Но многие туристы из России и Украины, заблуждаясь, до сих пор верят, что среди них есть скульптура Анны Ярославны – дочери Ярослава Мудрого, выданной им замуж за Генриха I и ставшей французской королевой. Чаще всего за нее принимают Святую Женевьеву или Матильду Фландрскую. По мнению туристов, их задумчивые лица в обрамлении тяжелых кос и средневековые наряды больше всего соответствуют облику киевской княжны и православной королевы Франции. В памяти откуда-то всплыли строки давно забытого стихотворения Давида Самойлова:

Как тебе живется, королева Анна,

В той земле – во Франции чужой?

Неужели от родного стана

Отлепилась ты душой?..

…Там мечи, и панцири, и шкуры,

Войны и охоты – все одно.

Там под вечер хлещут трубадуры

Авиньонское вино.

Ты полночи мечешься в постели,

Просыпаясь со слезой.

Хорошо ли быть на самом деле

Королевой Франции чужой?..

Александр обошел круговую террасу вдоль балкона: мраморные женские изваяния, как призраки, белели в вечерних парижских сумерках. Надменные, гордые, строгие, мечтательные, отрешенные, красивые и не очень – все они сейчас стояли на холодном октябрьском ветру и оттого казались беззащитными и слабыми. Он спустился по ступеням к фонтану перед фасадом дворца, где в хорошую погоду посетители сада издавна пускают собственные или взятые напрокат кораблики. Но сегодня здесь никого не было. В такую погоду, конечно, лучше сидеть в уютном теплом кафе, чем промочить ноги, прогуливаясь среди луж в саду. И Александр, взглянув на часы, направился к выходу.

Вечером было уже прохладно, поэтому он хотел занять столик внутри, но свободных мест не оказалось – ресторан был битком забит туристами и местными. Ему пришлось согласиться на предложение официанта сесть на улице, рядом с газовым обогревателем. В целом он давал достаточно тепла, но изредка ощущалось дуновение ветра, проносящегося между столиками, поэтому плащ мужчина снимать не стал. Чувство дискомфорта сглаживалось великолепным видом на Люксембурский сад, который еще хорошо просматривался, несмотря на сгустившиеся сумерки.

Получив удовлетворение от порции отличной рыбы с белым вином и подкрепив хорошее настроение десертом, Александр засобирался домой. Оплатив счет, он начал искать по карманам монету в один или два евро, чтобы дать чаевые,но доставая монету, он одновременно вытащил и какой-то небольшой сложенный пополам листок. Положив монету на чек и развернув найденную бумагу, профессор медленно вышел из-за стола. На обрывке карандашом по-русски была написана очень короткая фраза: «Будьте осторожны, не доверяйте никому!».