Итак, вы лишили ребенка зрителей, на которых, собственно, и была рассчитана его истерика. Далее есть два варианта развития событий. Первый: малыш успокоится, и вы больше никогда не будете возвращаться к этой истории. Но иногда ситуация повторяется снова и снова, и простое игнорирование не помогает. Тогда, выходя из дома, вы присаживаетесь на корточки и говорите следующее: «Мы сейчас идем на площадку. У нас уже не один раз так происходило, что на прогулке ты начинал плохо себя вести. Я тебя предупреждаю: если ты опять начнешь капризничать, мы сразу вернемся домой и гулять больше сегодня не будем». Можно не сомневаться, что, выйдя на прогулку, ребенок непременно проверит, насколько вы тверды в своем решении. Итак, вы приходите на площадку, и тут начинается… Вы говорите: «Так, мы возвращаемся домой». Возможно, крики еще больше усилятся. А может быть, ваш ребенок сменит тактику и начнет вас уговаривать: «Я больше не буду! Я не хотел! Давай останемся! Ну пожа-а-а-а-луйста!» Теперь самое сложное – не поддаться на уговоры и все-таки уйти с площадки. Хотите, чтобы ребенок ценил ваше слово? Чтобы верил вам? Если сейчас вы уступите, он поймет, что ваше слово ничего не стоит, что ему можно не придавать значения, с ним можно не считаться.

Цените свое слово, будьте последовательны. Если вы не проявите твердости сейчас, через несколько лет вам очень трудно будет отвоевать потерянные позиции.

Напоследок хочу рассказать случай из своей практики. Ко мне обратилась мама двух девочек. Она рассказала, что, как только она с дочками садилась в машину, чтобы куда-то их отвезти, начиналось что-то невообразимое. Они дрались, ругались, отстегивали ремни безопасности в детских креслах, отвлекали маму. В общем, создавали аварийную ситуацию. Эти постоянные истерики ужасно выматывали. «Я уже не знаю, что делать», – призналась мне мама. И мы выработали тактику. Женщина стала намного раньше выезжать из дома, а перед этим предупреждала дочек: «Как только вы начнете капризничать, отстегивать ремни, пинать друг друга ногами и прочее, я остановлюсь и буду ждать, пока в машине не воцарится полная тишина». Эта угроза поначалу не произвела особого впечатления. Девочки не имели ничего против того, чтобы опаздывать в детский сад. Но однажды они таким образом опоздали в кино, потом в аквапарк, потом в гости. И постепенно поняли, что слушаться маму и вести себя нормально – в их интересах. Это стало возможным, потому что мама была верна своему слову и ни разу его не нарушила, даже когда ей очень этого хотелось.

Однажды я получила вот такое письмо: «Моей дочке три года. Три месяца назад я вышла на работу. С дочкой сидит бабушка, она жалуется, что Ксюша на нее очень сильно кричит после каждого замечания. При мне тоже были такие ситуации. Я беседую с ребенком, объясняю, говорю, что так нельзя делать, но результата никакого. Мало того, крики на бабушку участились и происходят даже на улице, в больнице. Я не знаю, как реагировать. Решила наказывать, но не знаю как. И поможет ли наказание? Что мне делать?»

На такие письма отвечать сложно – слишком мало информации. Присутствует ли в жизни девочки папа? Дедушка? Подробностей мы не знаем, а следовательно, и ответить однозначно на вопрос мамы не сможем. И все-таки это письмо затрагивает несколько очень важных проблем.

Если ребенок начинает командовать старшими, очень важно посмотреть, а как он ведет себя с третьими лицами. Бывает, что малыш в семье ведет себя как настоящий деспот, заставляющий всех домашних плясать под свою дудку. Но, приходя в детский сад или даже в группу раннего развития, он проявляет себя как тишайшее и милейшее создание. В этом случае можно однозначно сказать, что причина его несносного поведения не столько в кризисе трех лет, сколько в ошибках воспитания.

Трехлетка в кризисе бунтует против норм и правил, по которым жил до сих пор. Он хочет, чтобы с ним считались так же, как считаются с дедушкой, с папой, с мамой… Родители часто говорят: «Он стал очень строптивый». Вот эта строптивость и есть один из признаков взросления малыша, перехода его на новый уровень отношений с самим собой и с миром.

Своеволие, деспотизм выглядят иначе. Ребенок говорит не о себе, отстаивает не свое право что-то делать или не делать – он требует, чтобы другие выполняли его требования: «Путь бабушка уйдет, путь дедушка принесет, пусть мама меня оденет…» Если ребенок растет только с мамой и бабушкой, если его излишне опекают, контролируют, излишне внимательно относятся к его желаниям, его бунт против гиперопеки может проявиться вот в таком деспотичном поведении.

Когда ребенок начинает понукать взрослых, это говорит не о кризисе, а об отсутствии уважения. Такие деспотические проявления нужно жестко пресекать. Никакими уговорами, объяснениями здесь ничего не добиться. Если вы не хотите, чтобы ребенок захватил власть в семье, придется занять твердую позицию: «Хочешь, чтобы тебя переодевал дедушка? Нет, у дедушки другие дела. Или одеваешься сама, или остаешься дома». Если ситуация зашла далеко, вам, скорее всего, не обойтись без наказаний. Под наказанием я ни в коем случае не имею в виду шлепки, угрозы или манипуляции. Лишение чего-то желаемого – вот самый эффективный способ дать почувствовать малышу, что он ведет себя недопустимо.

У деспотичного поведения может быть и другое объяснение. Мама, которая три года была рядом со своим чадом, а теперь вынуждена оставить его на бабушку, обычно испытывает чувство вины. Приходя домой, она невольно пытается как-то компенсировать свое отсутствие и начинает усиленно ласкать и баловать ребенка. Понятно, что бабушка, которая весь день что-то требует, запрещает, ограничивает, на фоне все разрешающей мамы сильно проигрывает. Мама – это праздник, бабушка – будни. Наутро мама снова уходит. Что испытывает ребенок? Прежде всего страх, потому что каждый уход мамы – это неизвестность. Что будет дальше, непонятно. Страх у большинства детей трансформируется в агрессию, и объектом этой агрессии становится тот, кто рядом, – бабушка. Но мама уходит каждый день, то есть бросает снова и снова. Тогда агрессия переходит и на маму.

Такое агрессивное поведение в том числе может выглядеть как деспотизм. «Уходи, я тебя не люблю! Ты мне не нужна!» – кричит ребенок маме, пытаясь таким образом защитить себя от страха разлуки. При этом он, безусловно, ждет маму, скучает по ней.

Что делать в ситуации, когда ребенок агрессивно выражает свою боль? В общем, как обычно – разговаривать. Выберите момент, когда ребенок находится в спокойном, стабильном состоянии, когда вы видите, что он готов вас услышать и поделиться с вами своими чувствами. Присядьте так, чтобы ваши и его глаза оказались на одном уровне. Скажите примерно следующее: «Я вижу, как ты переживаешь, что я каждый день ухожу на работу. Ты знаешь, у меня там ничего интересного не происходит». Расскажите, чем вы занимаетесь на работе: «Я готовлю всякие важные бумаги для своего руководителя, а потом отношу к нему в кабинет. Давай я тебе буду звонить перед обедом, когда вы с бабушкой приходите с прогулки. Ну и перед тем, как идти домой, еще раз буду звонить». Ни в коем случае не рассказывайте, как интересно у вас на работе. Покажите ребенку, что для вас нет в жизни ничего важнее, чем он, что ему нечего бояться, не к кому ревновать. Придумайте какие-нибудь традиции, связанные с вашим уходом на работу. Например, перед тем как уйти, вы играете в ладушки, читаете вместе скороговорку, третесь носами на удачу или малыш просто машет вам рукой из окна. А возвращаясь домой, не начинайте с порога учинять допрос: «Ну, как ты сегодня себя вел?» – а с большим интересом спрашивайте малыша, чем они с бабушкой занимались, повышая таким образом авторитет бабушки в глазах ребенка. Еще лучше, если вы сначала выслушаете бабушкин рассказ о том, как прошел день. Но это стоит делать только в том случае, если бабушка не будет жаловаться, а сконцентрируется на положительных и интересных моментах – как ребенок сам надел колготки, как на прогулке видели большую черную собаку. Есть золотое правило грамотной критики: сначала отмечаем три-четыре позитивных факта, потом один-два негативных. «Но мы над этим завтра поработаем, да? И маме расскажем, как у нас все получилось», – должна заключить бабушка.