― Дорогой, это не твоя вина. Я буду в порядке. Мне нужно немного еды и крепкий кофе.
― Кофе, бекон и яйца сейчас будут. Оставайся здесь, я все принесу.
― Успокойся. Я приду и помогу.
― Нет, ты не придешь! Я собираюсь побаловать мою девочку. А теперь ложись на спину и жди. Я принесу тебе завтрак, когда он будет готов. И никаких возражений.
Он выходит из спальни и спускается вниз. На самом деле я даже рада, что могу провести больше времени в постели. Я снова ложусь, и, как только моя голова касается подушки, отрубаюсь.
Я просыпаюсь от звука шагов на лестнице, медленно открываю глаза и вижу Уилла, который входит с подносом еды. Соорудив груду подушек позади себя, я устраиваюсь поудобнее.
― Вот, держи, для тебя я сделал кофе немного покрепче, ― говорит он и ставит поднос мне на колени, а затем целует меня в голову.
― Спасибо. Но знаешь, вовсе не обязательно было делать это.
― Знаю, но я хотел.
Он выходит из комнаты и приносит себе поднос с едой.
Мы вместе завтракаем в постели, а потом решаем, как нам лучше расхлебывать кашу, которую заварили. Мы одеваемся и упаковываем вещи, решив не выглядывать на улицу, чтобы посмотреть, как много людей ждут нас, но, думаем, все же некоторые остались, потому что слышна их болтовня. Еще раз оглядев комнату и убедившись, что она чистая и именно в том состоянии, в каком была до нашего приезда, мы, наконец, готовы отправиться в машину. Уилл подходит ко мне и нежно целует в голову.
― Ты готова? ― спрашивает он, глядя мне в глаза в ожидании согласия.
Я киваю и выдыхаю. По нашему предположению, там не так уж и много народу, в конце концов, все равно покажут во всех новостях, так что особо нечего смотреть.
Уилл вздыхает, открывает шторы в дальней комнате домика и возвращается ко входу, где нас ждут папарацци. Должна признать, мое сердце бьется немного быстрее, зная, что, скорее всего, нас будут преследовать, пока мы пробираемся к машине Уилла. Он открывает жалюзи на входной двери, и, как только свет проникает в помещение, сразу же появляются вспышки. Я не могу разглядеть, сколько там журналистов, но в тот момент, когда Уилл открывает шторы, группа молодых девушек начинает кричать. Уилл подходит ко мне и обхватывает мое лицо ладонями.
― Я люблю тебя, ― говорит он и быстро целует.
― Я тоже люблю тебя. ― Затем мы берем наши вещи, и Уилл открывает дверь.
УИЛЛ
Как только открывается дверь, крики начинают звучать громче, и папарацци бегут к нам. Обе мои руки заняты. Я оборачиваюсь на Кэт, так как нас разделили.
― Кэт? ― зову я, поставив сумки на землю рядом с машиной. Я пробиваю себе путь обратно сквозь толпу. Кэт осталась у двери, атакованная несколькими девушками.
Черт… она будто остолбенела.
― Мистер Сандерс, это официально, что вы и Мисс Барретт вместе?
― Я люблю тебя, Уилл.
― Ты женишься на мне?
― Мистер Сандерс, можно я сфотографирую вас и мисс Барретт?
― Шевелись, ― кричу я и делаю шаг в ее сторону, но фанатки отбрасывают меня назад, они рвут и тянут мою рубашку. Мое сердце стучит в груди. Все, чего я хочу, это защитить свою любимую.
― Иди, ― кричу я, безнадежно пытаясь пробиться к ней.
― Кэт, я иду, ― кричу я снова, надеясь, что она меня услышит. Я вижу ее, прижавшуюся ко входной двери в окружении девочек-подростков и папарацци. Наконец, мне удается добраться до нее, и она почти падает в изнеможении в мои объятия. Я обнимаю ее и провожаю к машине.
― Мисс Барретт, вы хорошо провели время?
― Вы собираетесь пожениться?
― Уилл, я люблю тебя.
― Ты в порядке? ― шепчу я ей на ухо, в то время как она крепко держится за меня. Она кивает в ответ. Я целую ее в голову и открываю пассажирскую дверь, чтобы она села внутрь. Вспышки мигают со всех сторон, из-за чего очень плохо видно, когда я пристегиваю Кэт.
― Когда я закрою дверь, опусти замок, ― говорю я. Она смотрит на меня со слезами на глазах.
Черт возьми, я должен был защищать ее. Хорошая работа, Уилл... нет!
Я целую ее в нос и закрываю дверь. Она сразу же поднимает руку и запирается. Я подхожу к багажнику, открываю его и забрасываю сумки. Все это время меня дергали и толкали со всех сторон.
Это просто чертовски невероятно!
― Уилл, я люблю тебя.
Я вижу, что Кэт смотрит на меня, поэтому решаю не разговаривать с фанатами, а молча иду к водительскому месту. Я пытаюсь открыть дверь, но ко мне сразу же начинают приставать еще более кричащие фанаты. Я раздаю несколько автографов, позирую с некоторыми девушками для фото, а папарацци продолжают делать свои снимки. Кэт терпеливо ждет в машине. По крайней мере, я знаю, что там она в безопасности. Мое сердце колотится, я не понимаю, почему эти девушки кричат мне... на меня. Сейчас ― я однолюб; и ни одна из них не имеет ни единого гребаного шанса, на хрен. Я смотрю в конец толпы, одна девушка молча стоит и просто смотрит, я сразу же узнаю ее.
― Привет, Кира, ― зову я и машу рукой своей единственной некричащей благоразумной фанатке. Она ярко улыбается и машет в ответ. Я открываю дверь машины и пытаюсь сесть внутрь, но девушки мешают мне, они хотят хотя бы просто прикоснуться ко мне.
Это сумасшествие, абсолютное чертовское сумасшествие!
― Следите за руками девушки, ― кричу я, собираясь закрыть дверь автомобиля. Наконец они отпускают меня, и я в безопасности. Я выдыхаю и хаотично дышу, пытаясь успокоиться от бури за пределами машины. Девушки стучат в окна, пока папарацци безостановочно забрасывают нас вопросами. Это какое-то сумасшествие. Я никогда не видел ничего подобного раньше. Там должно быть не менее пятидесяти человек, может, и больше, все соперничают за внимание. Я смотрю на Кэт, которая изо всех сил пытается не расплакаться.
― Все нормально. Я не позволю им причинить тебе вред, ― говорю я, поглаживая ее колено.
Некоторые девушки толкают машину, из-за чего ее начинает трясти.
― Это фигня какая-то, ― признаю я и завожу мотор. Даю задний ход и медленно начинаю движение. Мне совсем не нужно переехать кого-либо.
― Я люблю тебя, ― тихонько бормочет Кэт. Я смотрю на нее, по ее прекрасному лицу бежит одинокая слеза.
Блин, блин... черт подери!
― Я знаю, малыш, я тоже тебя люблю. Не волнуйся, я вытащу нас отсюда.
Я немного увеличиваю скорость заднего хода, но, пока мы не выезжаем на дорогу, девушки бегут рядом с машиной. Я включаю передачу и постепенно пробираюсь вперед. Папарацци неустанно щелкают отовсюду, и это достаточно затрудняет видимость. Я тянусь к бардачку, достаю солнцезащитные очки и надеваю их, надеясь, что это поможет. Сердце бешено стучит в груди, а моя ответная реакция «бей или беги» определенно советует мне совершить побег. Я веду машину вперед, медленно набирая скорость. Папарацци понимают, что надо двигаться, пока я не скрылся от них. Мне становится немного легче дышать, и после того, как девушки перестают бежать за нами, я с неумолимой скоростью уезжаю. Парочка фургонов преследует нас, но я не слишком волнуюсь по этому поводу. Меня беспокоят те визжащие девушки.
― Ну, как ты сейчас, в порядке? Пожалуйста, поговори со мной, ― прошу я и кладу руку ей на колено, чтобы успокоить. Я смотрю на нее, в ее глазах все то же окаменевшее выражение.
― Кэт, пожалуйста, поговори со мной, ― умоляю я.
― Кэт, клянусь Богом. Я остановлю машину, если ты не начнешь говорить со мной прямо сейчас!
― Нет, не останавливайся, Уилл, пожалуйста. Я ужасно боюсь, Уилл! Одна из твоих чокнутых фанаток сказала… она сказала, что, если я останусь с тобой, она выследит и прикончит меня.
― Что! Ты шутишь? Это смешно! Ты думаешь, она серьезно?
Кэт вздыхает и начинает тихо плакать.
― О, детка, пожалуйста, не плачь. Не позволяй одному гребаному подростку с чрезмерным воображением добраться до тебя. Я знаю, что это трудно, но поверь мне: я не позволю никому причинить тебе боль. Я собираюсь позаботиться о том, чтобы мы никогда снова не оказались в такой ситуации. Теперь у тебя все время будет телохранитель, я постараюсь.
