Ничего ценного найти не удаётся - несколько старых работ, с размашистой 'C-', которые, кажется, сестра хранит из каких-то ностальгических чувств, пара черновиков с работами кона прошлого года, и ничего личного, по-настоящему - такого, с чем Лия бы не хотела расставаться или побоялась обнародования.

Внезапно, она наткнулась на листок, на которым аккуратным почерком было выведен отрывок какой-то сказки:

'... Чешуйчатое тело его закрывало хрупкую фигуру принцессы, принимая удар каждого копья на себя.

- Не надо, мой милый, - принцесса положила тонкую руку на уродливую морду дракона и погладила его скулу, глядя так, словно каждый удар по нему причинял боль ей. Да ведь так оно и было.- Не надо, мой милый. Не страдай из-за меня. Пусть меня...

Но дракон смотрел на неё так, как никто и никогда не смотрел, и его перепончатые крылья обернулись вокруг её тела, словно чешуйчатый кокон, укрывая ото всех, сберегая.

Каждый последующий удар копья отнимал у дракона силы, и не было боле её сил это терпеть. Но зарычал дракон, взвыл и рухнул, сберегая её под собой. И принц не нашёл принцессу и отправился восвояси. А принцесса выбралась из нежных крыльев и обняла уродливую голову, видя там, в глубине потухших глаз, своего самого дорогого существа, и закричала нечеловеческим голосом.

И сердце её выкатилось из груди, и ударилось оземь, разлетаясь на тысячу осколков.

И пропала её боль. И потухло пламя её...'

Лист кончился, и Габи принялась рыться, пытаясь отыскать начало или продолжение этой странной истории, но ничего не было, и, нахмурившись, она свернула лист пополам и убрала к себе - перечитать на досуге.

'Любопытно', - Габи сравнивает работу с другими, лежащими тут же, но в этом обрывке сказки нет острых линий, которые проскальзывают в каллиграфическом почерке Лии, - 'интересная работа. Откуда она у неё?'

Стоит разыскать автора, который может знать больше о её кузине, о которой даже Амелия распространяется до крайности неохотно, поспрашивать Кейт и её подруг, может быть они знают автора или саму работу, разузнать что она делает у Лии, которая вряд ли бы стала просто так хранить у себя странные сказки.

Нужно всё выяснить.

Уильям.

До определённого возраста всем свойственно мечтать о чём-то большем. Вот вырасту и пойду в школу, и всё будет по другому, и жизнь заиграет новыми красками. Распрощаюсь с этой проклятой школу, и пойду в университет или институт, и всё точно будет иначе. Вот окончу это высшее адовое заведение и стану работать в престижном месте, и там то мне будет уже никто не указ. Уйду на пенсию и пошлю всех, и буду жить в своё удовольствие.

Ничего не поделать - людям свойственно ненавидеть то, чем они занимаются в данный момент и мечтать о благах, которые настигнут их там, в далёком будущем. Оттого так сильнó их разочарование, когда реальность оказывается совсем не такой, какой они рисовали её в своих радужных фантазиях.

Уилл подобным не страдал никогда в жизни. С самого детства ему был присущ невероятный реализм, с годами перетекающий в здравый цинизм. Отдавая свои рекомендации в отдел кадров закрытой школы Эддингтон Уильям Кастра точно знал, что оправляется в пасть к дракону, и не питал особых иллюзий насчёт того, что каким-нибудь невероятным образом всё сложится и он обнаружит там сказочную принцессу.

О, нет, у него не было ни тени сомнений: он недосчитается зубов, а возможно и конечностей, изломает несколько десятков костей и получит неизлечимые ожоги от слишком близкого контакта с огнедышащим существом. И если, каким-то невероятным образом ему удастся выбраться из этой передряги живым, то уже это можно считать чудом. А уж награды - невероятная роскошь. Все знают прописную истину реального мира: хороший герой - мёртвый герой.

Но одно дело знать, а другое - выжить. Хотя бы попытаться.

Его начальница, Слоун, возненавидела его едва ли не с первого взгляда, хотя, признаться, скрывала она это мастерски. Однако, как у человека, владеющего определённой властью, у неё есть невероятное количество возможностей выказать своё презрительное "фи" молодому специалисту, который недостаточно компетентен в её глазах, а диплом Оксфорда значим не больше, чем любой другой.

- Этот план никуда не годится, - высокомерно заявляет ему крохотная - для человека чей рост шесть футов - пожилая женщина с лицом обезображенном морщинами, поджатыми недовольно губами, протягивая ему назад папку, - разве вас в вашем университете этому не научили?

- Нет, - обезоруживающе отвечает ей Уилл, глядя холодно, в противовес улыбке, - но я переделаю так, как вы считаете правильным.

- К завтрашнему дню. И перепишите все планы, таким древним методом уже никто не пользуется, - высокомерно бросает мерзкая старуха, удаляясь.

- Конечно, миссис Слоун, - Уилл продолжает улыбаться до тех пор, пока не поворачивается к ней спиной, теряясь в одном из коридоров, ведущих в его личные комнаты.

Будь Уилл действительно глубоко заинтересован в своей работе, он бы пришёл в холодную ярость от этих глупых нападок, но ему попросту нет до этого дела. Всё что ему нужно - этот год, на который заключен его контракт, чтобы приблизиться вплотную к наследнице одной богатой и влиятельной семьи.

Прежде, чем переписывать планы, которые и без того хороши, Уилл бросает короткий взгляд на часы, и решает поводиться с куда более проблематичным занятием. Заполнение журнала дело не быстрое, приходится быть предельно аккуратным и внимательным, дотошн опросматривая списки учениц.

'Кто-то из них', - думает Уилльям, скользя пальцами по спискам учениц, чьи фамилии начинаются на 'Ф' в одном из классов, и удача улыбается ему, когда через тройку фамилий он находит Фрейзер Амелию. Воспоминания подбрасывают Уиллу образ нескладкой девочки с большими карими глазами и чувственными, словно у херувима губами.Его память о тех временах обрывочна, и если бы не записи отца, он, возможно, не запомнил бы даже её фамилию, а теперь вряд ли настанет день, когда он забудет величественный особняк, в котором ему довелось побывать подростком, и сама миссис Фрейзер изъявила желание разыскать его.

Всего одна встреча - отвратительная встреча - с женщиной, уверенной в собственной безграничной власти. И её страх перед четырнадцатилетним мальчишкой проглядывал даже сквозь неуместный пафос и высокомерие. Уилл следил за её жизнью после - множество любовников, с которыми она выходила в высший свет и ни одного замужества. Желтые газеты говорили о том, что ни один из этих мужчин не был достаточно богат, более значимые издания приписывали ей сентиментальность по отношению к ушедшему из жизни по воле несчастного случая супругу. Уилл же придерживался иной точки зрения - миссис Фрейзер попросту не могла выйти замуж, если хотела сохранить все то, чем она владеет сейчас. Всего один штамп, и она уже не одна из ста самых богатых женщин в Британии, если, конечно, покойный не выставил иное условие - любое, из сотен тысяч вариантов. Любое - так он думал до недавнего времени.

Уилл прикрывает глаза ладонью, и погружается в собственные мысли.

Он оживляет в памяти те дни, когда всё это только началось. У него перед глазами стоит мрачное и измождённое лицо отца. В носу свербит мерзкий запах дешёвого виски и разложения - мерзотно-сладковатый. Остекленевший взгляд пустых глаз, из которых ушла жизнь снова заглядывает ему в глаза, а собственный ужас от того, что случилось с единственным важным для Уильяма Кастра человеком, тормозит мысли. Он помнит, как бежал со всех ног, задыхаясь от рези в лёгких, только чтобы сохранить то последнее, что осталось от прежней жизни.

'Ей должно быть сейчас около 17', - думает Уилл, снова пробегаясь глазами по списку воспитанниц в ином журнале, выискивая нужную фамилию и возраст. Амелия, дочь Джины Фрейзер, та, которая может знать немного больше о последней сделке своего отца.

После короткого перестука костяшек пальцев по дереву, дверь в кабинет тихо приоткрылась, впуская миловидную девушку, которая даже дождалась обычного дозволения войти.