- Я не настолько стар, - скрывая веселье в голосе отвечает учитель, и он звучит почти невозмутимо. Лишь интонация выдаёт то, что он готов посмеяться над этим эпизодом.

- А разве вам уже не перевалило за сотню, м? - насмешничает Лия, поправляя волосы, и смущение, которое долю секунды назад овладевало Габриэль разбивается о волну разрушительной ярости.

Тон двоюродной сестры почти игривый, а в жесте столько кокетства, что Габи хочется закричать на неё, поддаваясь слепой ревности, но этот порыв недолговечен. Он рассыпается осколками, стоит перехватить короткий взгляд сестры, и, смущаясь уже этого желания, улыбается ей одобряюще.

'Ты и так красивая', - хочется сказать Габи, он это тоже видит.

Лия выглядит разочарованной отсутствием предполагаемой реакции, но выражение её глаз меняется на долю секунды. Она видит что-то в зеркале позади, отражающим их со спины, и Габи, заинтересованная, бросает туда взгляд, но учитель уже отвернулся к доске, а Лия с равнодушным видом принимается что-то писать на черновике.

Когда Лия выглядит безучастной, Габи уже знает - жди беды. В последнее время она, опутанная своей влюблённостью и верой в лучшее, чувствуя поддержку и неиссякаемый запас сил, старается вести себя с кузиной по-дружески, на что Лия становится только жестче, беззастенчиво демонстрируя самые отвратительные черты своей личности.

Габи находит ещё один их тех листов, где описывают принцессу, пленённую драконом в одном из учебников Лии. Один из них свёрнут и воткнут между парой глав учебника, который понадобился Габи, чтобы срочно проверить дату, что крутилась у неё в голове перед тестом. Стоит его развернуть как забыт и тест, и дата - Габи жадно вчитывается в содержимое:

'...- Теперь ты моя, - промолвил дракон из глубины по ту сторону зеркала, глядя в её душу пустыми глазницами. - Ты просила о спасении и я спас тебя. Теперь ты моя. Ты просила о силе, и я стал тобой. Теперь ты моя. Ты просила о смерти, и явился я. Теперь ты моя.

- Я не желала этого! - кричала в ответ принцесса. - Верни мне моё тело!

- Ты просила об этом, и пришёл час расплаты. Быть тебе, принцесса, моей, покуда не найдётся человек, что примет тебя такой, каков есть я. Не примет тебя бессердечной, - дракон указал на дыру в груди, а после указал на свои пустые глазницы, - не примет тебя безжалостной.

И зарыдала горько принцесса, падая перед зеркалом, ибо никогда не найдётся того, кто полюбил бы чудовище, и дракон будет владеть ею вечно. Не кончались слёзы её, ведь они - всё что осталось ей после того, как дракон украл её душу...'

Габриэль перечитала его несколько раз, пытаясь понять слова насчёт глаз - чем они связаны с жалостью, но вспомнила внезапно, что слышала где-то: 'ненависть слепа, как и любовь'.

Она решила не пробовать и не пытаться, но сделать это. Принять Лию такой, какой бы отвратительной она себя не показывала.

'Что бы ты не делала, какие бы гадости ты не совершала, - думает Габриэль глядя на свою кузину, что-то быстро пишущую на листе, - я буду любить тебя. Я буду любить, и тогда ты, конечно, поймёшь, что я победила'.

Её губы тронула мягкая улыбка, и она продолжила свои поиски в учебнике.

Лия.

'Белый - цвет печали, горечи и впустую потраченной жизни', - заключает Лия, глядя на идеального снежно-белого цвета стены в кабинете школьного психолога.

- Итак, Лия, тебе есть что мне рассказать? - осведомляется у неё мужчина, поднимая брови. За десять лет, что Джина таскала её по специалистам, у Лии успело сформироваться чёткое отвращение к всей этой братии, и она даже не снисходит до того, чтобы скрыть его, скучающе глядя на человека напротив.

- Возможно, - уклончиво отзывается она, замирая неподвижно, но расслабленно в кресле.

- Ты не была у меня почти месяц, начиная с февраля, да и январские встречи пропустила едва ли не полностью, - с лёгким неодобрением замечает Блэкберс, но Лию это никак не задевает.

- Нужно было подтянуться по предметам, - увиливает она, не говоря напрямую о том, что это не его дело просто потому что отлично знает чем это закончится - так она рассталась уже с тремя ещё более никудышными мозгоправами.

- Ты делаешь то, о чём я просил? - Блэкберс спрашивает мягко, кивком соглашаясь с тем, что уроки достаточно уважительная причина, при условии, если пропуски не сказываются на назначенной терапии вне этих бесед.

Напоминание заставляет чуть поморщится, когда Лия достаёт свернутые исписанные листы и протягивает их школьному психологу. Такая игра, мол, давайте притворимся, что то, что внутри тебя не бред сумасшедшего, а замечательная история, при помощи которой можно понять внутренние переживания.

Несколько сеансов назад он попросил фиксировать её то, что происходит в её воображении на бумаге, в какой бы час её не застала та или очередная фантазия, конечно, не имеющая ничего общего с реальностью. В результате Лия писала быстро и размашисто, забывая о привитых ею острых углах в почерке, который она тренировала, и оттого эти письмена всё меньше походили на её обычные, узкие и острые буквы, словно два разных человека - до и после того, как она решилась впервые примерить на себя роль настоящего злодея.

'...Годы шли, а дракон и принцесса по-прежнему были единым целым.

- Однажды явится мой спаситель, и я стану свободна от тебя, - настойчиво твердила она, глядя из тёмной зеркальной глади.

- Дураки на свете не переводятся, - соглашался дракон, скаля свои острые ядовитые клыки, - да только тебя они не спасут. А умные не станут совершать подвиг ради подвига.

- Благородство живо в людях, - вновь повторяла принцесса.

- Благородство? - дракон смеялся, пуская струйки дыма. - Да где же ты видела, благородство то? Всё это бахвальство, пустое. За тебя не дадут полцарства, убийство дракона непомерно тяжкий подвиг ради потехи самолюбия, да и ты сама слепая да бессердечная не поглянешься ни одному пропащему человеку. Нету благородства, а сколь было его, всё иссякло.

Молчала принцесса, глядя исподлобья пустыми глазницами в алые очи дракона, не соглашаясь с ним. Они вели эту беседу много раз. Изредка, находился очередной спаситель - от блаженного крестьянина, до благородного мужа, но дракон неизменно был сильнее. Много раз она пыталась бежать с теми, кто являлся, когда спало чудище, но едва увидев её мужчины кидались врассыпную так же шустро, как если бы они увидели перед собой монстра...'

Блэкберс читает молча - это её условие, на котором Лия настояла твёрдо и крепко, раз уж она согласилась принять участие в этом эксперименте. Его лицо было слишком эмоционально для настоящего профессионала, и тонкая усмешка ложиться на её губы беззвучно. Эйс Блэкберс поверхностен в своих желаниях и суждениях, но пока он собирает материал для диссертации, а ей достаётся спокойная жизнь в стенах этого пансиона это взаимовыгодное соглашение. Пока.

'Вот бы он ещё не пытался в душу лезть', - с тоской думает Лия, дожидаясь, пока психолог окончит чтение. Её раздражает безумное желание тщеславного человека вылечить того, кто не болен. Впрочем, она и без этого знает, что как всегда жаждет невозможного - такова уж природа человеческая. В конечном счёте от роли подопытного кролика, чьи измышления подошьют к бездарному труду есть свои плюсы. Например - не очень частый доступ к записям других посетителей, в которых столько всего полезного...

- Так значит, - говорит Блэкберс, отрываясь от исписанного листа, - всё же принцесса и дракон не едины.

- Почему же? - Лия подавляет зевок и откидывается в кресле. - Они одно целое, неотделимое. Много общаются внутри, но не перестают быть одним телом у которого кое-чего недостаёт.

- Хорошо, - кивает мистер Блэкберс, - тогда поясните, почему именно глаза? Сердце - пример простой и яркий, но вы предпочли ослепить их.

- А что бы забрали вы? - спрашивает задумчиво Лия, и, глядя на чуть посуровевшего мужчину, кивает собственным мыслям, - ставлю на мозги.